Падение Диссы

«Если трубы нет — буду прыгать!» — мрачно решил мужчина, представляя, что с ним будет после такого отчаянного прыжка.

Маринс понимал, что тогда неминуемо умрет, но сделка будет выполнена, а значит, все жертвы были не напрасны. В убийственной магии Серой Хмари он не сомневался, убедившись своими глазами в этом. Когда они только готовились войти в Мертвый Лес, мэйры заставили других пленных кэльвов-смертников проложить трубу через магическую границу. Казалось, что могло быть проще — урони трубу сквозь дымку и выровняй по длине, благо, размеры ее были с небольшим запасом — длины двух ростов Маринса хватало. Тем не менее, двое кэльвов умудрились задеть Хмарь. Крики несчастных, чьи тела в местах прикосновений стали просто плавиться и исчезать, оборвали смертельные хладнокровные удары магии мэйров. Маринс помнил эти жуткие крики и ужас в глазах еще живых мертвецов. Но, когда пришла пора лезть в трубу, его группа преодолела ее без потерь. Жуткая магия была бессильна против погорного железа, хоть труба и была не толще лезвия его ножа, который куда-то пропал. Маринс проскользнул ужом одним из первых, теперь же выйдет единственным. Если успеет, конечно.

Он бежал из последних сил, вкладывая в бег все жалкие крохи своей энергии и силы, все без остатка. Шум погони за спиной постепенно нарастал. Стражи, словно поняв, что беглец ускользал, заметно прибавили в скорости, отбросив бесполезные попытки поймать момент для выстрела из лука или броска копья. Отчасти Маринс был рад этому, энергия амулета иссякла, и отклонить точный выстрел или бросок он был не способен.

Впереди показалась большая поляна, небольшой пригорок пустой мертвой земли, свободной от деревьев и любой другой растительности. Именно здесь началась их вылазка в Мертвый Лес, здесь и должна была завершиться. Внутреннее ликование быстро сменилось леденящим ужасом. До выхода было рукой подать, но погоня уже дышала ему в затылок. Счет пошел на мгновения.

Маринс выскочил на поляну и тут же отпрыгнул чуть левее, безошибочно направляясь к чернеющему округлому зеву у самой земли на другом конце поляны. Острый слух уловил жуткое потрескивание Серой Хмари, охватывающей полукругом противоположный от леса край поляны. А еще чьи-то крики, доносящиеся с той стороны преграды.

«Мэйры! Они ждут меня!» — мысль-облегчение пронеслась в голове беглеца. А в следующий миг за ним на поляну выскочили Стражи в своих жутких масках, гремя оружием.

«Я успею!» — понял Маринс, чувствуя, как душа наполняется ликованием, а в следующую секунду безжизненный амулет на его груди слабо моргнул синим светом. Маринс не заметил этого, он не ощутил, что просто замер на одно мгновение на месте, а потом продолжил свой рывок к трубе. Одному из Стражей хватило этого на точный бросок. Короткое копье настигло его, когда Маринс уже готовился упасть на землю, протащившись по инерции немного внутрь трубы. Копье впилось в бедро, так сильно, что в воздухе послышался мерзкий треск — острие сломало кость. Маринса крутануло на месте и отшвырнуло к чернеющему отверстию, едва не зацепив за серую дымку. Кэльв понял, что случилось, еще до того, как упал на землю.

«Почему я не чувствую боли?» — первая мысль, полная изумления, сменилась холодной и расчетливой: «Вырвать! С копьем я не пролезу!»

Краем глаза Маринс видел бегущих к нему существ и оружие, нацеленное на него и готовое ударить в любой миг. Беглец сунул футляр за пазуху и, стиснув зубы, одной рукой резко вырвал копье из ноги. Острие было схоже с гарпуном, поэтому вместе с железом Маринс вырвал клок собственной плоти.

«Мне конец!» — понял он, увидев раскуроченную рану. Кровь толчками заливала обрывки одежды. Обостренное чутье взвыло в голове, и Маринс резко перекатился в сторону, едва не потеряв сознание от боли, вспыхнувшей в его голове. В то место, где он только что лежал, воткнулись копье и две стрелы. Кэльв извернулся и полез в трубу, так быстро, как позволяли ему раны. Он почти залез целиком, когда в ободранную ногу, залитую кровью, впилась стрела, пробив икру. Маринс только что-то неразборчиво промычал, ослепленный новой вспышкой боли, и втянул ноги. Кровь пошла ртом, и Маринс с трудом сплюнул ее. Истощение, усталость и боль почти поглотили его. Голова закружилась, словно труба вместе с кэльвом покатилась с горы. Он с ужасом понял, что теряет сознание.

Крепкая и сильная рука схватила его за растерзанную ногу и потянула назад, в Мертвый Лес. Маринс взвыл от ужаса и, не обращая внимания на боль, стал пинать второй ногой по руке, одновременно извиваясь всем телом, стараясь уползти вперед. Труба внутри была гладкой, и кэльву не было за что уцепиться, а собственная кровь, которой он щедро перемазал трубу, еще больше усложняла передвижение. Когда уже казалось, что хватка ослабла, и его вот-вот должны отпустить, к первой руке присоединилась вторая, и его медленно, но неотвратимо потащили назад. Видимо, Стражам было неудобно тянуть беглеца и не задевать при этом смертельную преграду. Все его жалкие попытки удержаться в трубе были тщетны. Пальцы судорожно шарили по холодному скользкому металлу в поисках малейшей щербинки или трещинки. Крик отчаяния вырвался из его окровавленного рта, переходя в обреченный стон. Все было напрасно. Он не справился, не успел. Стражи тащили его израненное тело назад, в Мертвый Лес.

— Да чтоб тебя свиньи сожрали! — неожиданно рявкнул незнакомый голос у самого уха кэльва, а в следующую секунду его схватили за плечи две волосатые ручищи. — Тащите нас, дархум вам в задницы! — заорал помощник. Маринс, которому едва хватало сил, чтобы не потерять сознание, посмотрел в его сторону, надеясь увидеть кого-то из команды мэйров, но лицо, раскрасневшееся от противостояния в перетягивании тела кэльва внутри трубы против Стражей, было ему не знакомо.

— Сильнее, свиньи дети! — орал незнакомец до хрипоты. — Его назад тянут!

Резкий рывок вспыхнул в теле испепеляющей болью. Его тянули вперед, на свободу. Но было поздно. Маринс ощущал, как его ступни, высунутые к тому моменту из трубы, облепили цепкие руки. И держали его крепко. Резкий рывок увлек его вперед, и количество рук, хватающих его за ноги, резко уменьшилось, но Стражи и не думали отпускать свою добычу на свободу. Ответный рывок заставил безбородого спасителя испуганно вытаращить глаза. Маринс был готов поклясться, что незнакомец едва не отпустил его, но крик снаружи, больше похожий на рев смертельно раненного медведя, помешал.

— Не вздумай отпустить его, ублюдок! Или я тебя следом за ним отправлю!

— Отдай, что нашел, приятель! — прошипел мужчина. Каждый раз, когда следовали рывки то с одной стороны, то с другой, он вскрикивал и ругался. — Они тебя не отпустят! Отдай!

— Пошел ты, Шабилло! — еле слышно ругнулся Маринс, понимая, что мужик прав. Он не жилец, а так находка попадет к мэйрам, и их жертвы не будут напрасными. Кэльв уже собирался достать из-за пазухи футляр, но в этот миг труба вздрогнула, и ему показалось, что их волочит вперед, к спасению, прямо с трубой. Хватка на ногах тут же ослабла, Серая Хмарь коснулась неудачников и просто лишила их рук. Незнакомец что-то радостно кричал, но Маринс его не слышал. Пелена беспамятства упала на его искалеченное тело и увлекла с собой. Все же у него получилось!

Глава 3

— Сивонна Бачча! — рявкнул Хмурый Кэрик и отпрыгнул в сторону, подальше от жуткой серой завесы, к которой оказался слишком близко. В какой-то миг ему даже показалось, что Хмарь колыхнулась ему навстречу, желая дотронуться до его тела. Упав задницей на черный песок, Кэрик судорожно стянул с себя высокие сапоги и тут же отшвырнул их в сторону, стараясь держаться при этом за самые края голенищ. Дархумова Серая Хмарь коснулась носков его сапог! Его любимых сапог!

Шэйла присела рядом на корточки и без лишних слов сдернула обмотки со стоп. Она осторожно и внимательно осмотрела ноги Кэрика, который не сводил мрачного взгляда с валяющихся в стороне сапог.