Страница 20 из 25
У Якова отлегло от сердца, на радостях он вновь обнял Лену и стал ласкать. Она тоже осыпала его поцелуями. Это уже были совсем другие ласки, женщина выросла на целую голову. Еще пока робко, но страсть любви уже пробуждалась в ней… Они заснули на рассвете, а когда проснулись, было уже за полдень.
В спальню даже сквозь занавеси просачивался свет. Проснувшись, они еще долго ласкались, а затем решили отправиться в парк имени Горького. Днем в парке было жарко. Увидев у фонтана фотографа с фотоаппаратом на штативе, они переглянулись.
– Может, сфотографируемся? – спросил Яков.
– Давай! – радостно ответила Елена.
– Снимешь нас? – спросил Яков, подойдя к фотографу.
– Охотно. Вы такая красивая пара, что я должен выбрать для вас лучшее место. Тут нужен высокохудожественный уровень.
За ночь огонь страстей поутих, и у влюбленных были спокойные и сияющие лица. Фотограф долго выбирал место, потом, усадив клиентов, долго пересаживал, поворачивал и поправлял их обоих и в конце концов заснял. Фотограф казался довольным.
– Когда будет готово?
– Для вас, Яша, – через два часа.
– Два снимка, хорошо? Только два, понимаете?
– Жаль. Такой снимок заслуживает витрины. Но, Яша, как скажете. Будет только два. Приходите через два часа.
Когда они отошли от фотографа, Лена спросила:
– Откуда он тебя знает, Яша?
– Мы с ребятами иногда приходим сюда, вот и знает.
Взявшись за руки, они пошли гулять по парку.
Когда они исчезли в тени аллей, к фотографу подошел мужчина: – Сколько снимков заказали, Гриша?
– Два. Такая красивая пара…
– Сделаешь один для меня. И тихо.
– Но…
– Шевелись быстрей, у меня нет времени.
Фотограф понял, что спорить бесполезно.
В шесть вечера Лена и Яков вышли из парка. Фотографии им очень понравились. Когда дошли до Остоженки, Яков сказал: – Завтра приду в пять часов. Сможешь? – и нежно поцеловал.
– Постараюсь, – сказала она и пошла быстрым шагом к дому. На полпути она оглянулась и еле заметно махнула Якову рукой. Яков тоже помахал ей на прощание и сел в машину. Елена зашла в переулок и остановилась – ждала, когда проедет машина. Затем проводила глазами «опель» и посмотрела на его номер – «058».
Дома еще никого не было. Обрадовавшись этому обстоятельству, Лена достала фотографию и долго смотрела на нее. Под фотографией красовалась надпись: «Центральный парк культуры и отдыха. Москва, август 1936 года». Она коротко записала что-то в своей тайной тетради, несколько раз поцеловала фото и спрятала его между страниц дневника.
Елена и Яков встречались почти ежедневно, иногда на пару часов, а иногда целый день проводили вместе в квартире Якова, которую он снял на Пречистенке, неподалеку от дома Лены. Им также удалось дважды съездить искупаться в «Серебряный бор».
Лето мигом пролетело, настал сентябрь. Елена опять пошла в школу, и теперь они уже не могли так часто встречаться. Но Якову иногда удавалось подкараулить ее недалеко от школы, чтобы увидеться хотя бы на короткое время. На уроках Лена была рассеянной, едва дожидалась завершения занятий.
На дворе уже давно стоял октябрь, когда Елена почувствовала, что с ней что-то происходит, но не могла понять, что именно. Она созналась Наде, что ее часто мутит и несколько раз даже стошнило. Надя посмотрела на нее словно обезумевшая.
– Ленка, ты сошла с ума?! Ты забеременела? Кто он, этот Яков? засыпала вопросами Надя.
Лена побледнела.
– Ты думаешь, я беременна?
– Это явные симптомы! И лицо у тебя изменилось. – Надя оценила ее положение, как опытная женщина.
– Что делать? Ведь надо как-то сказать дома?
Надя обо всем расспросила Лену, когда, почему и как это случилось.
– Может, он силу применял?
– Нет, все было по моему согласию, – прошептала она, понурив голову. – Мы любим друг друга и должны пожениться.
– Ты с ума сошла! Нашла время выходить замуж! А учеба?
– Он сказал, что будет ждать меня.
– А как же ребенок? Кто тебя с ребенком на руках в школу пустит? Ты об этом подумала?
– Нет, об этом я не думала, – откровенно призналась Лена. – Счастливые об этом не думают.
– Гм?! Что же нам делать?
– Не знаю. Якову пока не скажу. Но дома…
– Почему не скажешь? Наоборот, ты должна сказать!
– Надя, я тебя очень прошу, не говори об этом никому. Дай мне слово, хорошо?
– Что за чушь, кому я скажу? Да скоро и так все узнают, когда у тебя живот вырастет.
Девушки долго рассуждали, что делать, но так ничего и не придумали.
Лидия Сергеевна заметила, что Леночка очень изменилась. В последние дни она загрустила, у нее пропал аппетит. Вдобавок ко всему у нее появились странности, которые не могли укрыться от глаз опытной женщины.
Город, лежавший в осенней желтизне, ежедневно мрачнел и становился холоднее. Скоро начинались ноябрьские каникулы.
Однажды, когда Лена поздно пришла из школы, Лидия Сергеевна позвала ее на кухню.
– Иди, Леночка, еда уже на столе.
Леночка вошла на кухню и села. На ее лице тяжелой печатью лежали усталость и озабоченность. Вымыв посуду, Лидия Сергеевна вытерла руки полотенцем и повернулась к Лене.
– Как жизнь? Как дела в школе?
– Спасибо, ничего, – вяло ответила Леночка.
– Что тебя мучает, Лена? Я же вижу… Почему ты от меня скрываешь? Я же тебе не чужая…
Лена растерялась, покраснела и понурила голову.
– Скажи, моя девочка, что происходит? Я должна знать все, чтобы помочь тебе.
– Ничего, ничего не происходит, – торопливо ответила Лена, по прежнему глядя в пол.
– Это уже настоящее ребячество! – сказала обиженная Лидия Сергеевна.
– Чем быстрее ты скажешь, тем будет лучше. Ты влюблена? – уже мягче спросила она и добавила: – Ну и прекрасно! Если это так, то, может, я смогу тебе помочь и научить, что к чему? Я ведь старше и опытнее тебя. Кто он, как зовут?
Елена смекнула, что Лидия Сергеевна или уже знала, или догадывалась о чем-то.
– Его зовут Яков.
– Да-а?! Он еврей?
– Нет, грузин.
– Гм… Ныне они в моде, – сказала она с иронией и улыбнулась.
– Он тоже любит тебя?
Елена робко кивнула головой.
– Если он на самом деле любит тебя, это хорошо. Когда ты с ним познакомилась? – допытывалась она.
– Летом.
– Он тоже учится в школе? – в голосе Лидии слышалась надежда.
– Нет.
– Студент, что ли?
– Нет.
– Сколько же ему лет? – уже взволновалась Лидия.
– Наверное, тридцать.
Лидия Сергеевна изменилась в лице.
– Кто он? Надин брат?
– Нет, Надин брат – это Саша…
– Ты что-то скрываешь, Леночка. Скажи, между вами что-то было? Не скрывай ничего, моя девочка. Скажи, пока не поздно. У вас уже была близость?
Лена молчала. Ей очень хотелось убежать куда-нибудь. Лидия Сергеевна обо всем догадалась. У нее сильнее забилось сердце.
– Боже мой, Леночка, расскажи мне все.
Из комнаты донеслись крики детей. Самый младший, Тимофей, заплакал.
– Я сейчас вернусь, и ты все мне расскажешь, хорошо? – сказала Лидия Сергеевна и вышла.
Лена не знала, как поступить. Да и скрывать уже не имело смысла – через две-три недели все и так стало бы явным.
Лидия Сергеевна утихомирила детей и, вернувшись, села перед Леной на стул.
– Расскажи мне все, моя девочка. Он не насильничал?
– Нет. Я… я люблю Якова. И он меня – тоже.
– Когда это случилось?
– В августе.
– Боже мой, ты сама отдалась ему? Скажи правду.
– Он хочет жениться на мне.
– Не рановато ли?! Ты еще несовершеннолетняя, а он тридцатилетний мужчина. Знаешь, что это значит? Как его фамилия?
– Не знаю. – Она замолчала.
– Он очень хороший человек.
– Ты не беременна? Что-нибудь замечаешь?
– Может быть, – прошептала Елена.
– Боже мой, – Лидия Сергеевна вскочила со стула. – Какой мерзавец, как он мог сделать это с ребенком! У тебя уже есть признаки? – допытывалась Лидия. – Тебя тошнит?