Обреченные

— Обними меня, пожалуйста.

И, наверное, Драко потом пожалеет об этом, но сейчас под тенью неизвестности он обнимал эту рыжую принцессу, потому что на пути по дороге опасности всегда должен быть тот, с кем идти не так страшно.

*

Комната была большой, но душной, каждое огромное арочное окно было занавешено темно-красными тяжелыми портьерами, и свет, что лился от парящих в воздухе свечей, создавал иллюзию крови, стекающей с потолка. Это полностью соответствовало настроению хозяина дома, жизнь которого давно была окрашена кровавой краской. Когда-то в молодости он повелся на речи Волдеморта о лучшей жизни, об элитном обществе, в котором будут жить чистокровные волшебники. Но на деле же, всё, во что превратилась жизнь Теодора Нотта-старшего, это выживание, сделав когда-то темноволосого красивого парня мужчиной с лицом старика. И сейчас шанс изменить свою жизнь к лучшему вновь был утерян.

— Как тебе в голову пришло приволочь Уизли и Малфоя-младшего? — кричал Нотт.

— Она же невеста Поттера, а он случайно здесь оказался, — спокойно отвечал его собеседник, Уолден Макнейр — бывший палач министерства.

План, разработанный ими, мог полететь к чертям просто потому, что они спешили и так и не достигли взаимопонимания

— Она никто, нужна Грейнджер! Я же сказал, подружка Поттера, а не его невеста. Ты идиот?

— Идиот ты! Надо уточнять имя того, кто тебе нужен! — зарычал Макнейр в ответ.

— Теперь Поттер всё Министерство поднимет на ноги. А эта гениальная ведьма вместо того, чтобы быть здесь и расшифровывать дневники Лорда будет помогать аврорам. Как ты думаешь, сколько им понадобиться времени, чтобы узнать, чьих рук это похищение, и отправить нас к нашим женам в Азкабан? — спросил Нотт-старший.

— Я предупреждал, что тактика — это не твоё, надо было слушать меня, — ответил Уолден, выделив последнее слово, и сел в кресло, наливая себе огневиски.

— Ты предлагал просто пойти к Поттеру и попросить помощи! — забрал стакан Нотт-старший и залпом выпил.

— И до сих пор считаю, что прав. Ты помнишь, что случится с нами если мы не снимем проклятие? — спросил Уолден, наливая себе другой стакан. Макнейр вообще был терпеливым человеком и не обращал внимания на крики и метания собеседника. Именно таким должен быть палач Министерства и их мертвого хозяина. Но теперь работы нет, а руки чесались заняться любимым делом, даже и без проклятия.

— Мы же мерзкие Пожиратели Смерти. Он ненавидит всех нас! Для него существует только белое и черное. Пожиратели плохие, орденцы хорошие. Да он только хлопнет в ладоши после нашего рассказа и будет наслаждаться нашими мучениями.

— Ты не прав. Не забывай, он выступал за оправдание Снейпа. Думаю, он мог изменить некоторые убеждения, — сказал Макнейр и наконец выпил вожделенный напиток.

— Ладно. Сейчас они подумают на Малфоя, так что у нас есть время разработать новый план. Ты уже отправил письмо?

— В тот же час. Сову не выследят, кстати. Её убил твой сын. До связи, — Макнейр обернулся вороном и улетел в приоткрытое окно.

Нотт наконец сел в кресло и потер виски пальцами; его взгляд уперся в три черные тетради из змеиной кожи, которые лежали на столе и были исписаны рунами. В школе он так и не освоил эту науку, а вот Грейнджер, по словам сына, была в этом одной из лучших. Он хотел взять верхнюю тетрадь, но рука замерла над ней. Холодный страх окутал Нотта, словно дементор прошелся неподалеку. Он резко встал и вышел из комнаты, оставив дневники там, где они и лежали. Пора навестить пленных, в конце концов, не просто же так он их кормит.

Спускаясь в подвал, он задумался о причинах тех бедствий, в которых оказалась его семья.

Волдеморт был по-настоящему темным волшебником; кроме тайны бессмертия, он изучал способы управления другими. Таких способов, кроме заклинания «Империо» и зелья, лишающего воли, было множество, но он выбрал самый мерзкий: нанесение темной метки. После получение клейма, как только слуга совершал худшее против природы преступление, жажда крови ослепляла его. Такова была цена за вступление в ряды элиты Пожирателей Смерти. Убийство наполняло тело экстазом, которое он не получил бы больше нигде. Отказ от убийства вводил человека в депрессию и в конце концов сходил с ума.

В первую Магическую войн самые умные, прознав про метку подробнее, смогли достаточно долго избегать совершения преступлений, отделываясь пытками. Но после воскрешения Лорда мало кто смог избежать проклятия во всей его силе. И со смертью Волдеморта метка не исчезла, а проклятие изменило характер: Пожиратели Смерти должны продолжать убивать или они… лишатся магии. Так хозяин даже после смерти сумел наказать своих неверных слуг, сделав их ими же презираемыми существами — магглами.

Нотт знал, что необходимо разорвать связь между слугой и Темным лордом, но оставшиеся дневники Лорда были у Северуса Снейпа, а найти и достать их мог лишь Гарри Поттер. Но даже такой промах, как похищение не того человека, не остановит Нотта.

Он должен спасти сына, которому приходится убивать животных в Запретном лесу, спасти жену, запертую в Азкабане. Магический брак поддерживал ее магию благодаря его преступлениям, но это не сможет долго продолжаться. Вскоре магическое сообщество заметит странности Пожирателей Смерти, и тогда самая ужасная участь постигнет их.

*

В этот яркий солнечный день, когда студенты должны были радоваться мирной жизни и празднику, которые проводились не так часто, в Хогвартсе стояла неестественная тишина. Только возле стадиона, где совсем недавно буквально на глазах у всех исчезла Джинни Уизли, были слышны рыдания ее матери.

Миссис Уизли страдала от страха за единственную дочь. Ее окружали Джордж, невидящим взглядом смотревший на замок, в котором погиб его брат, и Артур Уизли, отец семейства, который обнимал жену и убаюкивал её, словно ребенка. Даже если это действо не сильно помогало супруге, то его страх прятался гораздо глубже.

Авроры, которые прочесали весь замок и окрестности Хогсмида, опросили всех и проверили палочки слизеринцев и с тяжелыми сердцами шли докладывать будущему Министру о работе, которая прошла безрезультатно.

Начальник авроров Долиш уже дал команду проверить Лютный и Косой переулки, но информации было слишком мало. И эту ситуацию не изменило даже письмо, которое получил Гарри Поттер.

— Ты считаешь, темные времена прошли, Гарри Поттер? Война закончилась, и волшебники ликуют? А сколько волшебников заключены в Азкабане, они тоже довольны? Ты, будущее Магической Британии, заботишься ли ты обо всех? Знаешь ли ты, какая участь их может постигнуть? Хочешь еще раз увидеть свою подружку? В списке, что прилагается ниже, имена тех, кого ты должен освободить из Азкабана. Еще нам нужны тетради из змеиной кожи, что хранились в вещах Снейпа. Выполни наши условия, и твоя подружка вернется к тебе не по частям. У тебя три дня. С тобой свяжутся.

— И ни слова про Малфоя, — нарушил тишину аврор Долиш, который читал письмо, переданное ему Поттером.

— Но в списке на освобождение есть его отец, — сказал Гарри.

— Это еще ни о чем не говорит. Он с начала года пытался обелить репутацию, зачем ему делать подобное? — спросила Гермиона.

— Не стоило ему доверять. Мы с Роном предупреждали тебя.

— Я ему не доверяла, Гарри, я заключила с ним сделку, но и видеть в каждом врага — неправильно. Вспомни Снейпа, — сказала Гермиона, она сложила руки на груди и смотрела на Гарри, прищурив глаза.

— Это невозможно, мы не можем освободить столько Пожирателей Смерти, — задумчиво сказал Кингсли, как будто разговаривая сам собой. Но услышали его все. — И вещи Снейпа уже в Отделе тайн.

— А как же Джинни?! — спросил громко Рон.

— Мы найдем способ найти ее, не волнуйся, — сказала спокойно Гермиона, которую саму трясло от страха за подругу. — Рон, иди к матери, ей надо в Больничное крыло и выпить восстанавливающее зелье, она уже долго плачет.

Только Гарри молчал и пристально смотрел на Гермиону, которая снова посмотрела на него в ответ, приготовившись к новой словесной атаке. Они не заметили, как Рон, минуя родственников, переживающих, возможно, потерю еще одного близкого, побежал в замок.