Шантаж ниже пояса

Дыхание Гермионы, и без того едва ли спокойное, участилось. Она сжимала губы, чтобы не застонать во весь голос, но, в то же время, слабо мычала от удовольствия. Но её выдержка дала сбой в тот момент, когда Гарри, продолжая расстёгивать молнию, добрался до её промежности и, увидев в разрезе ткани истекающую влагой, обнажённую плоть, легонько коснулся её носом. Гермиона громко застонала, но не сделала ничего, чтобы помешать Поттеру.

Удовлетворённый её реакцией, Гарри, с лёгкой усмешкой на губах, отстранился от неё и выпрямился. Заметив это, подобралась и Гермиона. Она, уже совершенно не стесняясь его взгляда, расставила ноги чуть пошире и повторила свой приказ, указывая уже на другую ногу:

— Оближи.

Он беспрекословно подчинился, но, к разочарованию Гермионы, Гарри не торопился раздевать её, а принялся медленно облизывать каждый пальчик, целуя и посасывая их. Впрочем, расстраивалась она недолго и уже через несколько секунд откинула голову назад, простонав его имя.

Гарри вдруг замер. Ему понравился этот звук, он не был похож на обычные крикливые стоны других женщин, он был тоньше и искреннее, с томным придыханием в конце. Он поднял голову и всмотрелся в её лицо.

Раскрытые в приглашении губы заворожили Гарри, и он, резко поднявшись, впился в них губами. Он сразу же проник языком внутрь, выписывая круги по небу и зубам, лаская язык Гермионы, играясь с ним. Она же сладко мычала ему в рот и, закинув руки ему на шею, тёрлась об него всё активнее и быстрее. Гарри снова и снова вторгался языком в её рот и осознал, что ничего лучше не испытывал. Ни один секс ни с одной самой искусной феминой не мог сравниться с поцелуем самого близкого и родного человека.

Гарри не знал, было ли причиной этому чувству долгое воздержание или то, что он так давно хотел собственную подругу. Он решил не задумываться об этом и просто наслаждаться моментом. Но его организм хотел большего.

Пальцы Гарри словно бы сами нашли влажные складки между ног Гермионы. Он самыми их кончиками очертил вход, и она тут же раздвинула ноги шире. Улыбнувшись и вновь поцеловав Гермиону, он плавно проник одним пальцем внутрь, где его сразу же обволокло влажное тепло и нежно сжали мышцы. И стоило ему только представить, насколько же там должно быть узко, как из его груди сразу же вырвался предвкушающий стон.

— Гермиона, я хочу… Хочу туда… В тебя, — прошептал он, на мгновение оторвавшись от её неимоверно сладких губ.

В следующий момент он вновь склонился над ней, играя с её языком. Одной рукой он ласкал её сосок, а другой — продолжал творить привычные чудеса с её женским естеством, то слегка проникая внутрь, то нажимая в нужных местах, при этом не прекращая волнующего трения.

Гермиона металась из стороны в сторону и только губы Гарри были её опорой. Ещё спустя минуту она, задрожав всем телом, разорвала поцелуй и громко простонала:

— Гарри, боже!

Гарри смотрел на неё и понимал, что ещё не видел ничего прекраснее. Ни одна женщина из тех, что у него были до этого, не могла сравниться с Гермионой, которая в минуту оргазма была воистину прекрасной, а после него — расслабленной и свободной. Свободной…

— Гермиона выпусти меня, — горячо зашептал Гарри, едва касаясь её губ своими. — Мы поедем ко мне, и я покажу тебе, что такое настоящее удовольствие.

Всё замерло. Почти минуту Гермиона молчала, словно до сих пор приходя в себя после ошеломительного оргазма, и обдумывала его слова.

Гарри был уверен, что сейчас получит очередной разнос, и она заявит, что он может думать только о двух вещах — о сексе и женщинах — и вновь был удивлён.

— Ко мне. И я не говорила, что ты заслужил свободу.

Она выразительно посмотрела на бугор в его штанах и поняла, что тоже хочет доставить Гарри то ошеломляющее удовольствие, которое только что испытала сама. Причиной тому была некая связь, давно и прочно сковавшая их сердца.

Она знала, как заставить его кончить и без снятия серебрянной клетки, чем и собиралась воспользоваться, ведь ей так понравилось впервые в жизни ощущать свою власть над мужчиной, над Гарри. Правда, она очень стеснялась делать столь интимную вещь, как минет. Раньше она даже и помыслить не могла о таком, регулярно отказывая в этом Рону, но сейчас, после того сладкого поцелуя, который только подтвердил её чувства к Гарри, и полученного от его умелых пальцев наслаждения, всё изменилось.

Гермиона поняла что готова на многое, лишь бы он ещё немного оставался запертым, оставался только с ней.

========== Глава 4. Разбор полетов ==========

Гарри похотливо улыбнулся, притягивая Гермиону ближе. Пожалуй, он даже привык к некоторому дискомфорту в паху, который теперь казался ему даже пикантным, тем более, если этого хочет такая женщина, как Гермиона.

Она вернула своей одежде обычный вид и потянулась за сумочкой, когда в дверь постучали.

— Мисс Грейнджер, мистер Поттер!

— Да, Элис, — отозвалась Гермиона, пока Гарри поправлял свою одежду.

— Вас ждёт Министр, сказал очень срочно.

— Мы сейчас будем, — ответил Гарри и посмотрел на Гермиону: — Что ему может быть нужно?

Гермиона наколдовала на ближайшей стене отражающую поверхность и теперь приводила себя в порядок, смотрясь в это импровизированное зеркало. Срочная встреча с министром её совсем не взволновала, поскольку подобное обычно происходило по нескольку раз на дню и редко когда оборачивалось чем-то действительно важным.

— Не знаю, — ответила она и, не сдержавшись, добавила: — А вот то что Элис произнесла твоё имя гораздо приветливее, чем моё — это я знаю точно.

— Ты с ней слишком строга. Она тебя боится, — с наигранным равнодушием пожал плечами Гарри, хотя прекрасно понял подтекст в её словах. — Ведь ты героиня войны и её начальница.

— Предлагаешь переспать с ней, чтобы её страх прошёл, как это сделал ты? — ехидно поинтересовалась Гермиона, застегнув последнюю пуговицу пиджака, после чего потянулась к непослушным волосам, в который раз пытаясь сделать нормальную шишку.

Гарри смотрел, как вслед за руками поднялась и её грудь, и снова почувствовал дискомфорт в чреслах. Он подошёл к ней сзади, упёрся заключенным в метал членом ей в ягодицу и начал сам делать причёску.

Гермиона удивлённо замерла, но руки опустила.

— Что ты удивляешься? — усмехнулся он, закончив возиться с её волосами. — Я с женщинами, знаешь ли, не только в постели кувыркался.

— Они тебя ещё и стилистом заставляли подрабатывать что ли? — насмешливо поинтересовалась Гермиона, щупая вполне себе приличный пучок.

Гарри наклонился к её уху и медленно провёл языком по шее, чувствуя, как её кожа сразу же покрылась мурашками, а тело — задрожало.

— Заставлять меня можешь только ты, — шепнул он, опаляя дыханием её кожу. — Да и это временно.

Гермиона улыбнулась, и, повернувшись к Гарри, потянулась к его губам.

— Посмотрим, — шепнула она, перед тем, как в первый раз поцеловать его самой.

***

Гарри с Гермионой стояли у входа в кабинет Кингсли Шеклболта и толкались локтями, как самые обычные первокурсники. Заходить в кабинет ни ему, ни ей совсем не хотелось, потому как они внезапно сообразили, что одновременно вызвать к себе в кабинет начальника следственного отдела и начальницу отдела международного сотрудничества министр магии мог только по одному поводу — Норвегия не удовлетворилась выставленной нотой протеста и раздула полноценный дипломатический скандал, дабы под этим соусом урвать себе парочку бонусов. Да, ввиду ничтожности конфликта, мелких, но оттого не менее приятных.

— Ну давай, ты же гриффиндорец, — подтолкнула Гермиона Гарри.

— Так говоришь, словно я один там учился. А кто ещё на первом курсе поджёг мантию Снейпа? Да и, как мы уже успели убедиться, ты очень любишь власть, — поиграл он бровями. — Так что милости прошу!

— Не передёргивай.

— Ох, Гермиона если бы я мог, если бы…

Когда Гермиона уже возмущенно открыла рот, чтобы отчитать Гарри за очередную пошлость, дверь кабинета открылась и из него выплыла сама мадам Малкин.