Страница 9 из 9
— Гарри, я никогда, — заполошно, прерывисто дыша, шептала она ему. — Ты уверен…
Гермиона не смогла договорить, ибо как только его язык начал рисовать свой шедевр, она смогла только лишь коротко вскрикивать и сладко стонать.
— О, небеса, это превосходно! Я! Я не думала… Ох, только не останавливайся!
Гарри ухмыльнулся и понял что игра в раба и госпожу давно закончена — началась новая, в которой он уже давно стал победителем. Он почувствовал, как волна желания снова опускается вниз, но вдруг осознал разницу. Сегодня, сейчас, в этот момент, он хотел Гермиону не только членом но и сердцем.
Гермиона задрожала и начала метаться из стороны в сторону, пытаясь при этом оттолкнуть его — насколько сильными и непривычными были ощущения, но Гарри сжал руками белые, стройные бёдра, сильнее прижимая их к полу и, кажется, даже оставляя синяки. Он усилил давление языка, стремительно приближая Гермиону к фееричному финалу, в котором она и забилась, снова и снова выкрикивая его имя.
Немного придя в себя, Гермиона подтянула Гарри поближе, наслаждаясь тяжестью мужского тела и прошептала:
— Я люблю тебя. И, наверное, всегда любила.
— Гермиона, — ласково ответил он. — Ни с кем другим я не испытывал такого волнения, как с тобой, но дай мне возможность любить тебя по настоящему. Прямо сейчас. Я не выдержу ещё три дня.
— Но, Гарри, он сам исчезнет после свадьбы, до этого снять его просто невозможно. Прости…
Гарри покачал головой, взял палочку и трансфигурировал из пуговицы от рубашки простое золотое колечко
— Позже я куплю тебе самое прекрасное кольцо, сравнимое лишь с твоей любознательностью, которая, думаю, нам ещё пригодится. Стань моей женой. Прямо сейчас.
Гермиона нервно сглотнула и замерла. Из её глаз полились крупные слёзы, и она еле слышно всхлипнула.
— Не знаю, — послышался её ответ. — Нам нужно поговорить.
— О, Мерлин! — Гарри откинулся на спину, утянув за собой и Гермиону. — Ты сведёшь меня с ума! Только ты, вместо того, чтобы трахаться, начинаешь болтать!
— Понимаешь, — начала объяснять она, — меня мучают вопросы. Ты не обижаешься на меня? Я ведь, по сути, лишила тебя выбора. И ты… любишь меня?
Гермиона положила голову на плечо Гарри и принялась водить пальчиком по его груди, слегка цепляя редкие волоски. А он смотрел на её неуверенные движения и умилялся, чувствуя, что хочет проводить таким образом каждый свой день. В конце концов, Гарри ласково приподнял её подбородок и заставил Гермиону взглянуть на себя.
— Я был лишён выбора сразу же, как только ты зашла в то купе в девяносто первом и направила на меня палочку. Судьба уже давно решила всё за нас. Давай не будем её гневить и наконец поженимся?
— А…
— Конечно, я люблю тебя! Особенно, когда ты молчишь, — он взял её за правую руку и надел кольцо на безымянный палец, после чего нежно поцеловал её ладонь. — Гермиона Джин Грейнджер, я беру тебя в жёны, обещаю любить, защищать и быть верным.
Гермиона густо покраснела, трансфигурировала аналогичный золотой ободок из другой пуговки и под насмешливым взглядом Гарри впопыхах надела кольцо на его безымянный палец.
— Гарри Джеймс Поттер, я беру тебя в мужья, обещаю любить, быть послушной и верной, — торжественно произнесла она и, выждав несколько секунд, несмело улыбнулась и затараторила: — Но мы обязательно обвенчаемся в Министерстве под сводами атриума в присутствии всех приглашённых. Гарри, у меня ведь уже готово такое чудесное платье и ещё…
Гарри рассмеялся и обнял Гермиону, когда вдруг над ними засиял яркий свет цвета утренней зари. Он осветил полутёмное помещение, а вокруг молодожёнов вспыхнули мириады разноцветных магических искр. Они пришли в движение, по спирали кружа около сплетённых в тесных объятиях молодых людей. Они всё набирали и набирали скорость, приближаясь к Гарри и Гермионе, пока не впитались в их тела и не растворились в их сердцах, объединяя две жизни в одну.
Гермиона начала было что-то восторженно лепетать о красоте брачной магии, но Гарри её уже не слушал. Оковы с его чресел спали, и он вскочил с победным кличем воинов племени Шитаки, словно за меч схватившись за освободившийся член. Гарри радостно носился по комнате под веселый смех своей супруги и кричал:
— Я свободен! Я теперь снова мужчина!
Затем он подбежал к Гермионе, схватил её и закинул себе на плечо.
— Гарри! — заверещала Гермиона. — Отпусти меня! Я и сама могу!
— Молчи, женщина! Моя пещера быть для тебя! — смеялся Гарри, пока с лёгкостью нёс её в спальню, специально приготовленную для их первой брачной ночи.
На этом все их разговоры закончились.
Когда Гарри с размаху вонзился в давно уже готовую Гермиону, сначала они оба замерли от восторга, а потом засмеялись. Все довлевшие над ними страхи сразу прошли, потому что это было идеальное сочетание. Идеальное, как Распределяющая Шляпа и меч Гриффиндора, как мадам Помфри и больничное крыло, как Хагрид и его опасные твари, как тыквенный пирог и сливочное пиво.
Гарри удерживал руки Гермионы над её головой и ритмичными, мощными толчками вторгался в неё снова и снова. Он двигался в ней, чувствуя, как замечательно узко у неё внутри и как отзываются на каждое движение его бёдер стенки влагалища, сжимаясь, словно не желая выпускать его.
Он не хотел заканчивать так быстро, но эффект от длительного воздержания и постоянной эрекции делал своё дело, стремительно приближая его к финалу. Он приподнялся на руках и, не отрывая взгляда от Гермионы, которую молниеносно накрывал третий за вечер оргазм, почувствовал, как сам приближается к долгожданной разрядке — на этот раз полной и просто невероятной по своей силе и насыщенности.
Толчок. Гарри накрыл грудь Гермионы. Толчок. Она закинула ему ноги за спину и выгнулась, выпячивая грудь ещё сильнее. Толчок. Его пальцы сжимают один сосок, а другой он прикусывает зубами, от чего Гермиона, наконец, забилась в конвульсиях экстаза. Гарри же, сделав ещё пару резких толчков, с утробным рыком присоединился к ней, обильно изливаясь в самую её глубь, наполняя женское лоно новой жизнью.
***
— А можно мы потом повторим и попробуем маггловский вариант клетки? — томно прошептала Гермиона, прикрывая глаза и блаженно улыбаясь.
— Кляп в твой рот и розги мы попробуем, чтобы больше неповадно было что-то за меня решать, — сонно буркнул Гарри, уткнувшись носом в её шею. — А если не поможет, то я ещё что-нибудь придумаю…
Так они и уснули — измождённые, счастливые, сплетённые в объятиях на влажных простынях, пропитанных потом и соками любви. Они уснули, так и не заметив целую стаю сов, буквально облепившую все окна дома Поттера, с гневными письмами от тех, кто должен был присутствовать на свадьбе через три дня. Впрочем, Минерва МакГонагалл была более снисходительна к своим бывшим ученикам чем остальные. В своём послании она просто потребовала, чтобы приём в честь скоропалительной свадьбы героев проходил в Хогвартсе, иначе все будущие дети Поттеров могли даже и не думать о том, чтобы учиться в единственной школе магии Соединённого Королевства.
А в том, что эти самые дети скоро у них появятся, почему-то не сомневались даже самые скептично настроенные сплетники магической Англии.