Ведун

Маришка горько усмехнулась последнему приказу. Она скинула исцарапанные модельные туфли и смотрела на стертые до крови ступни. Ага, далеко она сбежит с такими ногами. Но от кваса ей действительно полегчало. Рядом сидела бойкая бабуся, в цветастом платочке и застиранном платьице. Она пододвинулась ближе к девушке и спросила:

– Ты с Вадимом что ли?

– Служанка, блин! – раздраженно ответила Маришка, от бабушки пахло потом и лекарствами.

– Ох свезло, тебе красна девица, ох свезло! – завистливо запричитала бабка.

– Да он псих ненормальный! – воскликнула девушка.

Бабушка поджала губы, обиделась. Но потом все же решила поучить молодежь уму разуму.

– Дура, он колдун силы немеряной. Будешь верно ему служить, одарит так, что счастье как собачонка за тобой бегать будет. А ты «псих ненормальный». – дальше бабушка начала бормотать про «наше время» и «нынешнюю молодежь».

Девушку бесило, что ее весь день называют дурой. Тем более когда она эту самую «дурочку» не включала. Постепенно она переключилась на любимую всем человечеством тему, начала жалеть себя. Прикинула кто ее будет искать, если этот колдун ее пришибет. Получалось что никто. Братья Алимбековы постараются ее забыть, как можно скорее. Мамаша не просыхает, лучшая подруга Ленка только что сдала ее с потрохами. Хозяйка съемной комнаты просто прикарманит ее гардеробчик и сдаст свои убогие шестнадцать метров другой искательнице девичьего счастья. От жалости к себе Маришка заплакала.

– Ну и по какому поводу сырость разводишь? – девушка так увлеклась, что не заметила, как подошел Вадим с двумя пузатыми пакетами, полными продуктов.

– Меня будут искать! – испуганно заявила она.

– В каком это смысле? – рассеянно переспросил ведун, рассматривая ее ступни.

– Если ты меня убьешь, тебя посадят! – угроза не возымела никакой реакции, равно как и продолжение – И если изнасилуешь тоже посадят.

– Чтобы тебя насильничать, – резонно заметил Вадим – надо тебя откормить. А то об твои кости ободраться можно.

Довольно бесцеремонно, Вадим запрокинул ей голову и стал осматривать глаза и гортань. То, что это вход в рынок и вокруг куча народа, его совсем не беспокоило. Потом он опустился на корточки и коснулся ног. Маришка побоялась отдергивать ступни, но больно не было даже когда он взял их в ладони. Наоборот, она почувствовала легкость и силу. Когда колдун отнял руки, то на ступнях не осталось и следа от мозолей. Из пакета он достал пару китайских мокасин и обул девушку.

– Пойдем.

– Далеко? – с ужасом спросила Мариша.

– Два дня на оленях, а там и рукой подать. – вздохнул ведун и подхватив пакеты пошел к стоянке, где частники ловили попутчиков.

Бомбилы ведуна знали. Не все лично, но сарафанное радио работало исправно. Никто не лез с просьбами, мужики были гордые и тертые, но уважение Вадим заслужил. Четверо водителей стояли возле потрепанной «Волги», где сидел пятый.

– Мужики, подбросьте до Переезда? – попросил колдун – Сами видите, я с ученицей, недобредет опасаюсь.

– Не вопрос, дорогой, в миг домчим! – водилы кратко посовещались и решили, что сегодня поедет Кирилл. У него мать слегла с инфарктом. Ведун деньгами редко платил, а вот подлечить матушку вполне мог.

Ехали недолго, минут пятнадцать, но Маришка с ужасом представила, что это расстояние пришлось бы идти. Вадим, казалось, вовсе забыл о ее существовании, беседуя с водителем о здоровье его родительницы. Когда машина остановилась, он отломил краюху хлеба, что-то прошептал над ней, подул и протянул Кириллу.

– Пусть кусочек скушает, ей сразу полегчает. – напутствовал он водителя, что бережно заворачивал кусок хлеба в платок – И остальным в палате пусть отломит по чуть-чуть. Спасибо, что подвез.

– Тебе спасибо. – Кирилл видел, как ведун вылечил плохо сросшийся перелом таза у Михалыча, да так, что у бомбилы вылетели из тела штифты. Так что в силах ведуна он не сомневался.

Маришка вылезла из машины и смотрела на старый, но еще крепкий бревенчатый дом, где ей предстояло провести год жизни. Странно, но страх полностью исчез из ее души. Только волнение перед новым и необычным.

– Пойдем. – сказал Вадим и подхватил груз. Во дворе двое мальчишек, лет по семнадцать-восемнадцать, пилили на козлах дрова.

Мариша поняла, что мечты об машинке-автомате, останутся мечтами. Тут один из ребят поднял голову и случайно встретился взглядом с девушкой. Холодный огонь схлестнулся с ледяным пламенем, а весь мир остановился для двух человек. Так Мариша впервые встретила Вовчика.

                        Глава девятая.

Раз, два, три… Мариша считала удары сердца. Не шевеля губами, не двигая глазами. Только мысли. Даже эмоции могут выдать что-то на экраны датчиков. Четыре, пять, шесть… Наркотик выведен из организма. Нужные вещества для нейтрализации новых доз тело синтезировало и хранит в протеиновых микрокапсулах, в жировых тканях. Семь, восемь, девять… Трудно притворяться спящей. Самое сложное лежать в некрасивой позе. Ведь мы, когда притворяемся, хотим походить на скульптуру, улучшенную версию себя. А спят люди некрасиво. Только любящее сердце наполняет эти неэстетичные позы загадочностью. Десять, одиннадцать, двенадцать… До любящего сердца очень далеко. Давление хочет подскочить от воспоминаний, но нельзя. И собственному сердцу биться чаще нельзя. Тринадцать, четырнадцать, пятнадцать…

В помещении никого, но это ничего не значит. Данные могут передаваться дистанционно. Теперь самое сложное, определять то, чем ее пичкают. Умение определять вещество изнутри организма, возможно только для женщин. Это было связанно с токсикозом. А еще Маришка переколола себе почти все, что можно и нельзя шарашить по венам.

Сейчас в нее вогнали лошадиную дозу морфина. Ощущение от него, как будто кувалду обернули пуховой подушкой и врезали по голове. Отходняки от него будут сильными, но без героиновой зависимости, недолгими.

Помещение находилось на уровне земли или чуть выше. Первый-второй этаж. Ориентация в пространстве уже вернулась и, в принципе, Маришка могла обойтись без зрения. Уединенное место, кругом леса. До ближайшего населенного пункта километр. Одно большое здание в три этажа и пять вспомогательных. Похоже на санаторий, вот только ветер вибрировал на решетках. Так что санаторий был закрытого типа, во всех смыслах.

Девушка могла определить и людей, но для этого надо сливаться с ними душой, это эмоции, а они сейчас лишние. Она полагалась на слух. В противоположном крыле здания слышалась возня и смех. Рядом тоже кто-то ходил, но молча или перебрасываясь тихими, не разобрать через дверь, фразами.

Под ней было чистое белье и мягкая кровать. Руки свободны, а от стен не пахло жестокостью и куражом, так что это точно не тюрьма. Все же в воздухе было много боли и страха. В коридоре, за дверью послышались шаркающие шаги. Потом в замке начали ковырять ключом. Зашла, судя по запаху, женщина. От нее пахло накрахмаленной одеждой, ладаном, воском и дешевыми мятными леденцами.

Поскрипывали колеса, видимо тележки. Маришка прикинула время. Уже можно очнуться. Только не забывать показывать крайнюю слабость, дезориентацию и жажду. Ну и чуть-чуть растерянности не повредит. Она открыла глаза. Полная женщина в белом халате и платке, перебирала на больничной тележке для лекарств, тряпки и губки. Санитарка собралась обмыть девушку. Заботливо проверила воду в тазике на температуру и, отжав тряпку, повернулась к Маришке лицом:

– Ой, деточка! – всплеснула она руками – Ты уже проснулась? Бедная, как же тебя угораздило?

– Воды… – слабым голосом прохрипела Маришка, она не притворялась, в горле действительно пересохло.

– Сейчас голубка, сейчас! – санитарка подхватила с тумбочки детскую пластиковую чашку-непроливайку, потом замерла и настороженно спросила – А ты хулиганить не будешь?

Маришка демонстрировала полнейшее миролюбие и пацифизм. Санитарка дала ей напиться. Девушка постаралась выпить как можно больше, неизвестно когда удастся напиться вновь. В мозге тревожно звякнуло. Вкусовые рецепторы определили растворенный в воде транквилизатор. Ничего особенно жесткого, но после морфина должно ее уложить опять баиньки. Понятно, едва заметно улыбнулась Маришка, пока иерархи чешут в тонзурах решая, что с ней делать, ведунью лучше держать в сонном состоянии. У нее было только пару минут, потом придется сымитировать сон, иначе они найдут чем ее отключить и возможно навсегда.