Страница 79 из 90
Я обхватила его лицо обеими руками, всмотрелась в его золотые глаза и сказала:
— Мне жаль, что они так поступили с тобой, и я рада, что Богиня и Консорт вернули тебе целостность.
— В том-то и дело, Мередит, я не понимал, что без них не буду собой, пока не потерял их.
— Порой ты начинаешь ценить что-то, лишь потеряв, — тихо проговорила я.
Шолто кивнул, но сейчас его лицо было таким серьезным, словно смех и вовсе привиделся. Он выпрямился, встав во весь свой рост война-сидха и короля, и окутал себя своим величием, как привычным элементом одежды или часто используемым щитом. Я обняла его за пояс, радуясь тому, что способна заглянуть за этот щит.
Он улыбнулся и обнял меня в ответ, но на этот раз не стал склоняться ко мне, просто обхватил руками за спину.
— Что ж, тебя я ценю и без потерь, моя королева.
Я с улыбкой ответила:
— И я ценю тебя, мой король, столь же сильно.
— Я и не надеялся, что моя королева будет из сидхов.
— Ты бы выбрал кого-нибудь из слуа?
— А у меня был выбор?
Я задумалась над этим.
— Люди могут сойти с ума, увидев некоторых из твоего народа, а гоблины… ну… это гоблины. Не могу представить тебя счастливым с одной из их женщин, хотя Китто очень дорог мне, и если бы ты смог найти похожую по характеру на него женщину, она была бы милой. А еще возможно среди младших фейри есть желающие.
— Я лишь мимолетом упомянул об этом, а ты так серьезно задумалась.
— Уверена, и ты серьезно думал над этим, — сказала я.
— Не так крепко, как ты полагаешь, моя королева. Вспомни, мой трон единственный в Фэйри, что обычно не передается по наследству.
— Трон гоблинов тоже не наследуется, — поправила я.
— Верно, но они убивают своего предыдущего короля, и победитель забирает корону. Я же могу сложить полномочия и помочь своему народу выбрать кого-то вместо меня.
— Хоть один король слуа ушел добровольно?
Шолто снова рассмеялся.
— Ну, нет, но мы можем поступить так. Гоблины же своим правителям такого выбора не дают.
— Нет, не дают.
— Теперь ты кажешься обеспокоенной. В чем дело?
— В Холли и Эше, — ответила я.
— Гоблины-близнецы, которые навещают тебя, как любовники. Ты опасаешься, что они убьют своего короля, Курага.
Я кивнула.
— В конечном итоге, я полагаю, они к этому придут.
— Это нормально для гоблинов.
— Да, но с Холли и Эшем я не заключала соглашений. Лишь с Курагом.
— Ты наделила их руками силы и обратила из гоблинов с наследием сидхов в истинных сидхов. Они должны быть благодарны тебе за это.
— Они оба в восторге от своей силы, но благодарны ли они настолько, чтобы заключить со мной соглашение, зная о том, что у меня в обоих дворах сидхов есть враги… — я покачала головой. — Не уверена в этом.
— Разве ты не покорила их тем удовольствием, что обещает твое тело, как покорила всех нас?
— Я могла бы, но на протяжении нескольких месяцев я не могла заниматься сексом. А близнецы-гоблины были недостаточно приручены к тому моменту, как мне пришлось перестать их развлекать.
— Значит, как только сможешь, Мередит, ты должна пригласить их навестить тебя.
Я всмотрелась в его лицо.
— Тебя не волнует, что я сплю с ними?
— Меня этот эвфемизм для «секса» всегда сбивал с толку, потому что последнее, чем ты с ними занимаешься, так это спишь.
Я улыбнулась.
— Справедливо, но вопрос остается.
— Политически целесообразно сохранить гоблинов твоими союзниками, а это значит, что Холли и Эш должны захотеть остаться на твоей стороне, потому что ты права: следующими правителями гоблинов будут именно они.
— Интересно, как они собираются делить трон. Они не могут оба стать королями, — сказала я.
— Думаю, корону наденет Эш, но гоблинами они будут править так же, как делают в жизни все.
— Править сообща, — заключила я.
— Именно.
— В Эше больше доминантности, но только до тех пор, пока они не расходятся во мнениях.
— Значит Холли позволяет Эшу побеждать в спорах? — спросил Шолто.
Я кивнула.
— Интересно, что было бы, если бы Холли перестал уступать брату?
— Не знаю. Не уверена, что кто-то из них смог бы выжить без другого. Полугоблины-полусидхи физически слабее большинства гоблинов.
— Как твой Китто.
— Китто слабее многих, — подтвердила я.
— Ты подарила ему прибежище и дом, Мередит, отрадно видеть.
— Не думала, что ты беспокоишься о Китто.
— Я не был знаком с ним, но знаю, что ждет сидхов-полукровок среди гоблинов, и никому этого не пожелал бы.
— Ты гораздо добрее, чем о тебе говорят фейри.
— Королю слуа нужна репутация жестокого, чтобы сохранить свое королевство и свой народ.
— Это может подходить любому правителю фейри, — сказала я.
Шолто коснулся моего лица.
— Ты выглядишь такой серьезной.
— Меня недостаточно уважают или бояться, чтобы вы были в безопасности.
— С тобой рука об руку идет Богиня, Мередит. Ты смогла вернуть давно утраченное волшебство, сидхи снова могут иметь детей, все это достойно уважения.
— Многие сидхи до сих пор считают меня смертным отродьем, первым сидхом, родившимся смертным, которого можно убить обычными способами.
— И ты, и я оба для них отродья. Ты из-за своей человеческой смертности, а я, потому что напоминаю, что генетически сидхи больше не так уж и похожи на гуманоидов. Мы оба живое подтверждение тому, что чистокровные сидхи вырождаются.
— И они нас обоих за это ненавидят, — сказала я.
— Пусть ненавидят, мы-то знаем себе цену, — прошептал он и склонился, вновь целуя меня. Я с готовностью ответила на поцелуй, потому что он был прав. Теперь мы знаем себе цену. А те, кто ненавидит нас за физические особенности, которых мы не в силах изменить, могут идти к черту. Расисты всегда злы, они могут ненавидеть вас за цвет кожи, за то, сколько у вас рук и ног, за то, насколько вы слабы — все это ненависть и все это лишь страх. Они ненавидят нас, потому что смотрят и думают: «Не приведи Господи случиться такому со мной или моими детьми». Мы с Шолто были страшилами в зеркалах, а теперь он король, я принцесса, а те, кто ненавидел нас сильнее всего, ими не являются. Интересно, ненавидят ли они нас лишь за то, что мы другие, или за то, что другие и при этом правим в Фэйри, тогда как они с их породистыми идеальными телами сидхов — нет?
Глава 38
Я не стала надевать чулки, чтобы босиком пройтись по пляжу и поцеловать Шолто на прощание на краю прибоя.
— Песок и вода холодные, — запротестовал он.
— Я буду целовать тебя на прощание при каждой возможности. Если для этого моим ногам придется немного померзнуть, да будет так.
Этот его довольный взгляд стоил того, чтобы пройтись босиком по песку и позволить холодному ветру обдувать мои обнаженные ноги. На этот раз Шолто поделился со мной своим пиджаком, поэтому хотя бы верхняя часть тела была в относительном тепле.
— Я же верну его тебе у воды, и обратно в дом мне будет возвращаться еще холоднее, — спорила я.
— Нет, оставь его у себя до моего возвращения. У меня есть и другие пиджаки, и мне по душе мысль, что ты будешь носить его. Верни его мне, пропитанный запахом твоей кожи, и я буду удовлетворен.
Что еще я могла ответить на это, кроме как «да» и:
— Ты ужасный романтик, мой король.
Он ухмыльнулся, отчего стал казаться моложе и беззаботнее, как будто не знавшим горя. Я счастлива возможности видеть такую его улыбку.
— Мне кажется, я очень хороший романтик, моя королева, — возразил он.
С этим я тогда согласилась, и мы все целовались и целовались. А теперь мы стояли у разбегающихся по песку волн, вновь целуясь. Слишком бурная волна добралась до моих ног, и я вздрогнула от холода. Шолто захохотал и поднял меня в воздух, без труда держа за талию, а я обняла его за шею, потеряв вдруг под ногами почву, и рассмеялась вместе с ним.