Страница 23 из 90
Его волосы изменились за последние сутки, словно к нему вернулось еще больше его силы. Он держал на руках Гвенвифар, баюкая ее, когда мы отметили первую вспышку света в его волосах.
А сейчас он широким шагом прошел в комнату, одергивая свою тунику, которая подчеркивала цвет его волос, но едва ли выделяла всполохи света на них. Мне кажется, строгие черные одежды лучше бы подчеркнули вспыхивающие молнии, но мы решили приберечь это для той ночи, когда захотим выглядеть впечатляюще или пугающе.
Китто пришел в своих металлических стрингах и с улыбкой сообщил:
— За детьми присмотрят Никка и Бидди.
Это означало, что мы могли сосредоточиться на встрече с королевой и не волноваться, что малыши заплачут, и мы им понадобимся, это особенно кстати, учитывая, что мое розовое платье недостаточно темное. Когда дети плачут, иногда у меня начинает выделяться столько молока, что бюстгальтер для кормящих мам не защищает от пятен. С благословением Богини мне хватало молока на своих детей, но сохранять при этом серьезный и деловой вид было неудобно.
Китто опустился на пол, чтобы я смогла поставить ноги в сиренево-розовых туфлях без каблука на его обнаженную спину. Мне казалось, что роль моей подставки для ног будет умалять его достоинство, но сейчас, ощущая его крепкое тело под своими ногами, я чувствовала правильность происходящего, словно он помогал мне обрести твердую почву под ногами и сосредоточиться. Я уже не ощущала себя ряженной в королеву самозванкой, а чувствовала себя… по-королевски.
Последним в двери вошел Шолто, он был в черном, почти в том же наряде, который надевал в больнице, когда хотел, чтобы ни у кого не осталось сомнений, что он король. Его белокурые волосы рассыпались вокруг этой черноты и сверкающих украшений, отчего он выглядел прекрасным и вместе с тем пугающим, именно такого эффекта он и добивался.
Сразу за Шолто шли охранники, которые для меня были только охранниками. Мы все обсудили это и приняли решение, что несмотря на то, что наши обычаи не вынуждали меня ограничивать свой сексуальный интерес исключительно отцами моих детей, все же их уже было слишком много и для меня достаточно. Так что не каждое смазливое личико, красивое тело, опасно вооруженный охранник, будь то мужчина или женщина, вошедший в эти двери, был моим любовником. Честно говоря, не всегда, но иногда очень неплохо согласовывать правила отношений, даже в такой большой группе, как наша.
Они рассредоточились по комнате, одетые в одеяния воинов, некоторые даже в доспехи, но большинство в современную одежду с оружием поверх нее и спрятанным под ней. Хотя по правде если Королева Воздуха и Тьмы пожелает твоей смерти, оружие тебе не поможет. Этот титул достался ей не просто так, он знаменовал две ее главные силы. Она может перемещаться сквозь тьму в любое темное место и слышать свое имя, произнесенное во мраке. Она была способна видеть в темноте без толики света. Она может сделать воздух тяжелым и густым, чтобы ты не смог вдохнуть, а твою грудь размозжила тяжесть ее магии. Андаис была истинной Королевой Воздуха и Тьмы.
Что могло противостоять такой магии? Но они все равно были вооружены, потому что порой дело не в том, сможет ли враг остановить пулю или нож, а в том, чтобы провести границу на песке у его ног. Мы надеялись, что это продемонстрирует Андаис, что мы больше настроены сражаться, чем подчиниться ей. Мы все бежали из ее двора, почти все пострадали от ее руки, некоторые больше остальных. Нескольких охранников по решению Дойла не было с нами этим вечером, потому что он опасался, что воспоминания о том, что сотворила с ними Андаис, помешает им даже твердо стоять на ногах, не говоря уже о готовности сражаться при необходимости.
Для тех беглецов из фейри, кто пострадал больше всего, мы подыскали терапевтов. Им диагностировали посттравматическое стрессовое расстройство, оно же ПТСР. Не удивлюсь, если у большинства из нас оно есть. Чтобы получить травму, не обязательно должны резать именно вас, порой достаточно быть просто очевидцем. Самые уязвимые держались подальше от столовой и занимались другими обязанностями. Они могли помогать удерживать поражающую толчею СМИ от попыток вскарабкаться по стене вокруг поместья Мэйв или прочесывать земли в поисках новых проявлений Фэйри. Прежние земли Фэйри проявлялись в Америке подобно кусочкам пазла, хотя это никогда не было местом, которое можно с легкостью найти на карте. Это скорее был некий образ или идеал дикой магии, обладающий собственными разумом и волей. Фэйри перемещалась по собственному желанию или воле Богини и Ее Консорта. Поэтому патрули прочесывали окрестности в поисках новых проявлений кусочков этой дикой магии. Внутренние владения уже были больше, чем должны были вмещать стены, согласно обычным ощущениям, и это было удивительно, но если Таранис смог пройти через эти новые земли, то и королева на это способна. Поэтому на постах стояли охранники, чтобы предупредить нас, если они заметят кого-то из них. Полагаю, мы все предчувствовали свое поражение в сражении с королем или королевой, но, если успеют дать тревогу, даже в случае гибели тех, кто заметил нарушителей, на нашу защиту подоспеют другие стражи. И когда я говорю о «нашей» защите, я имею в виду не только себя и детей. Мэйв и одна из наших стражниц родили здесь, в этом новом западном королевстве фейри. Мы сбежали из волшебной страны, чтобы спасти свои жизни, а волшебная страна последовала за нами, выстраиваясь вокруг нас. Мы с Дойлом отказались от трона Неблагого двора, чтобы уберечь нашего Убийственного Холода, но Богиню и саму волшебную страну это не удовлетворило. Раз мы не могли править неблагими, похоже, у нас будет возможность править чем-то еще, чем-то новым, чем-то, что будет здесь.
Я отказалась от предложения детектива Люси Тэйт об убежище не только потому, что, как мне казалось, могут погибнуть милые полицейские. Я отказалась, потому что дикая магия была повсюду вокруг меня и отцов моих детей. В людском убежище в окружении людской полиции мы не смогли бы скрыть, насколько к нам вернулись наши прежние силы. Каковы бы были действия полиции, если бы они вдруг обнаружили в своем убежище лишнюю комнату или дверь, ведущую в лес, которого на западном побережье Америки отродясь не было?
Так что мы остались в поместье Мэйв, позволив ему расти и наполняться магией. Я вспомнила о дереве и розах в палате больницы. Когда подобное впервые произошло рядом со мной, даже сидхам это показалось чудом. В Фэйри часть таких растений исчезли, но были и те, что прижились и продолжили расти. Вне волшебной страны они сначала со временем исчезали, но последнее время далеко не все. Я надеялась, что в палате они не останутся, потому что мы не были уверены, что предпримут люди, когда обнаружат, как много магии следует за мной по пятам.
То, что Дойл с Холодом должны стоять по обе стороны позади меня никто не подвергал сомнению, а вот за места остальных шли дебаты. Шолто был вправе первым делать выбор, поскольку был полноправным королем, и Богиня самолично обручила нас и нарекла меня его королевой. Проблема возникла только тогда, когда он попытался настоять на своем более почетном положении, чем у Дойла и Холода. Я решительно воспротивилась этому, и он уступил мне, почти не споря, значит это была лишь формальная просьба. Он решил встать рядом с Дойлом, по правую сторону моего кресла. Рис захотел зеркально повторить положение Шолто с другой стороны, пока другие не указали, что он сантиметров на пятнадцать ниже остальных, отчего его не будет видно за ними. Рядом с Холодом встал Мистраль, отзеркаливая Шолто. Затем слева рядом с Шолто — Рис, а справа у Мистраля — Гален. Китто, устроившийся под моими ногами, не был похож на отца, и я сказала Роялу, что сегодня он не сможет встать рядом со мной. Начнем с того, что Шолто воспринимал крылья Брилуэн как свое наследие. И что еще важнее, если мой третий ребенок был зачат, когда я уже носила близнецов, то у Тараниса есть основания претендовать на отцовство. Не хотела я помогать Таранису и его команде юристов составить иск с притязанием на детей. Я уже полюбила Брилуэн, но часть меня смотрела на ее алые локоны, совсем как мои, и думала: «Они так похожи на волосы Тараниса.» Я молилась Богине, чтобы это было не так, но, когда повсюду так много дикой магии и вмешательства богов, многое становится возможным, как хорошее, так и плохое.