Страница 12 из 20
- Послушай, Патриция... Что будут о тебе говорить на востоке? Ты подумала о матери?
- Я знаю маму, она поймет меня. Мнения же других мне совершенно безразличны.
Молчавший до сих пор Уайт вскинул голову и, казалось, принял какое-то важное решение. Его глаза горели, щеки покрылись легким румянцем.
- Патриция, - отчетливо сказал он. - Я люблю тебя. Я полюбил с первого взгляда и не мыслю без тебя жизни...
Девушка некоторое время молчала. Потом вздохнула и покрутила головой.
- Слишком поздно, Генри. Я не могу любить двоих мужчин одновременно... Мне очень жаль.
Лейтенант вдруг поднял коня на дыбы и выхватил саблю.
- Я сдеру с него скальп! - в его голосе смешались отчаяние и гнев.
Прежде чем лошадь Уайта опустила передние ноги на землю, твердая рука маркиза крепко схватила уздечку.
- Не делай глупостей, лейтенант, - проговорил старик. - Или ты думаешь, что этим завоюешь любовь Патриции?.. Остынь, она уже сделала свой выбор.
Уайт, тяжело дыша, стал помаленьку успокаиваться. И взорвался затем он лишь однажды, когда один из кавалеристов не смог удержать смешка. Лейтенант подъехал к весельчаку и влепил ему оглушительную затрещину.
- Что Мийача собираются делать? - между тем поинтересовался майор Трабл у сестры.
Она обратилась к Татекахомни. Тот начал говорить на языке лакота. Говорил медленно, как бы взвешивая каждое слово. Когда он закончил, девушка перевела.
- Вихрь не хочет кровопролития. Если Длинные Ножи оставят Мийача в покое, они попытаются мирно пробраться в Канаду. Они не хотят больше кормиться подачками белых и испытывать унижения. Они едут в Земли Бабушки [Земля Бабушки - так тетоны называли Канаду, которой правила королева Виктория.], чтобы вести прежний образ жизни.
Майор Трабл цинично ухмыльнулся.
- Никому из Мийача не вести больше никакого образа жизни. Потому что, чтобы делать это, нужно быть живыми людьми. Если они сейчас же не сдадутся, они - мертвецы!.. Скажи ему это. Так что напрасно ты его вызволила из тюрьмы.
Патриция, обменявшись с Вихрем парой слов, произнесла:
- Мийача никогда не сдадутся. Они готовы умереть. Но до того, как они окажутся в Счастливых Охотничьих Угодьях, - множество Длинных Ножей распрощаются с жизнью.
- Прочь с моих глаз! - взревел майор остервенело. - Прочь!.. Или я не ручаюсь за себя!
- Ох, Эндрю, - с мукой в голосе прокричала девушка. - За кем же ты охотишься?!
- За сестрой-потаскухой и ее краснорожим жеребцом!
Со слезами на глазах Патриция развернула лошадь и вместе с Вихрем поскакала обратно. Майор вскинул карабин и прицелился.
- Не по-офицерски, сынок, стрелять в спину, - ровно проговорил его отец.
Майор заколебался, потом сплюнул и водворил карабин на место.
- Извините, отец, нервы, - сухо сказал он. - Мы все устали, а тут еще сестра со своей дикой любовью.
- Женщины порой бывают непредсказуемы, Эндрю... И сестры, и дочери, все они. Так уж устроен мир.
Майор едва ли слышал рассуждения отца. Его глаза были устремлены на северный берег ручья, где верховые Мийача во главе с Татекахомни готовились вступить в бой. Рядом с взрослыми воинами находились убеленные сединами старики и угловатые жилистые подростки. Тридцать жаждущих свободы индейцев, решивших стоять насмерть.
По знаку командира горнист протрубил атаку, и колонна кавалеристов рванулась вперед с саблями наголо.
Индейцы оставались на взгорке какое-то время, а потом, произведя из огнестрельного оружия стройный залп, бросились навстречу солдатам.
Этого никто не ждал. Численный перевес был на стороне Длинных Ножей, и они настолько уверовали в свое превосходство, что этот отчаянный напор дикарей стал для них почти полным сюрпризом. Индейцы пронеслись сквозь колонну подобно внезапному шквалу ветра. В вечерней мгле боевой порядок кавалерии был напрочь разрушен. Призывы офицеров и сержантов глохли в яростной неразберихе. Затем краснокожие ударили еще раз, и среди криков раненых и умирающих растворились в темноте, словно смертоносные призраки.
Лейтенант Уайт с зажатой в потной ладони саблей, не слыша и не видя командира, начал сам выстраивать разбитых и обескураженных солдат. Кое-как преуспев в этом, он выяснил, что погибли семь солдат, десять были ранены и самое неожиданное - пропал майор Трабл! Его искали, звали по имени, но он как сквозь землю провалился. В конце концов стало совершенно очевидно, что командир попал в плен. После захоронения павших эскадрон принялся устраиваться на ночлег.
ГЛАВА 9
Лейтенант Уайт только под утро забылся коротким сном. В отблесках костров он лежал под армейским одеялом и тупо смотрел в ночное небо, усыпанное мириадами поблескивающих звезд. В его мыслях был полный разброд. В основном он думал о Патриции и ее из ряда вон выходящем поступке. Как могла воспитанная девушка осмелиться на это?.. Она должна была тысячу раз подумать, прежде чем пускаться в подобную авантюру... Впрочем, как говорил маркиз, сейчас мирно посапывающий рядом, женщины -непредсказуемые особы. И Патриция наглядно продемонстрировала свое сумасбродство... Жаль, очень жаль... Что ж, надо просто выкинуть ее из головы, и это будет только справедливо... А Мийача!.. Я никогда не знал их такими. Они утерли всем нос! Прежде они лишь убегали, а теперь превратились в бесстрашных воинов... Видно, тогда Мийача просто не знали, что делать. В настоящее время у них есть цель. Великая цель! Они стремятся в Канаду и будут драться как тысяча чертей... Майор Трабл!.. Что его ждет? Пытки и смерть?.. Да, нет, вряд ли. Патриция не позволит никому дотронуться до брата...
Лейтенант забылся сном, в котором отчетливо видел оскальпированного Вихря. А когда проснулся, то увидел, как маркиз готовит у ближнего костра кофе.
- С пробуждением, мистер Уайт, - сказал он. - Как спалось?
- Паршиво спалось, сэр. Такая ночка, что не до сна.
Лейтенант присел к костру и протянул к нему руки.
- Как вы думаете, сэр, индейцы отпустят майора? - спросил он.
- Всенепременно и очень скоро. Татекахомни показал свою силу и решимость сражаться, вот и все... К тому же Патриция...
- Да, да, я уже подумал об этом.
- Полагаю, мистер Уайт, вы не станете всю оставшуюся жизнь держать на нее зло. Конечно, обидно, когда вам предпочитают другого, но надо оставаться мужчиной и забыть обо всем этом.