Дом Империал (ЛП)

Он поймал меня за руку, когда она опустилась ниже.

— Калли, любовь моя, как бы мне не хотелось, но торопиться некуда. Мы пережили несколько чертовски сумасшедших деньков. Много чего произошло. Я могу ждать столько, сколько захочешь.

Я заерзала под ним и продолжила исследовать это божественное тело.

— Эй, да ты вообще меня слушаешь? — его голос звучал удивленно. Его губы коснулись моей шеи.

Дыхание перехватило, я с трудом выдавила:

— А что, если я не хочу, чтобы ждать?

Мои руки настойчиво потянулись к ремню, и он их опять поймал. Я замерла. Нужно как-нибудь утихомирить гормоны.

— Ты многое пережила, — повторил он, все так же сверху вниз глядя мне в глаза, — поэтому если тебе нужно время, чтобы привыкнуть к нашей душевной связи, и до конца осмыслить все это — не торопись. Ну, а если я добьюсь своего, а обычно именно так и происходит, то ты навечно останешься здесь. Со мной. Дома.

Дом. Да это моя мечта. Дэниел — моя мечта. Я взяла его за челюсть, притянула к себе и поцеловала. Пусть знает мое отношение к «подождать».

Девственницей я уже давно не была, но все это время свято придерживалась своего решения быть только с тем, кого по-настоящему полюблю. Хватит ждать. Я привстала, толкнула Дэниела на кровать и прижалась к нему. В постели я всегда любила брать инициативу на себя. Дэниел же слишком сильно старался играть в хорошего парня. Зря — и так понятно, что он хороший.

— Скорбь и горечь тут ни при чем, — снова и снова целуя его в губы проговорила я. Потом опустилась ниже, поцеловала его в подбородок и шею, — это наша любовь. Это о том, что жизнь коротка, и ее в любой момент могут отобрать. И сейчас я хочу тебя больше, чем кого-нибудь.

— Это наша вечность, — отозвался он, и я кивнула.

— Ты моя вечность, — подтвердила я. Всегда знала, что для мимолетных интрижек не гожусь. А душевная связь и душевное родство — то, что нужно.

Тогда он поцеловал меня. Это был настолько мощный и горячий поцелуй… Никогда такого не испытывала. Его руки крепко прижали меня. Мне удалось снять с него штаны — на нем оставались только черные боксеры, идеально подходящие к фигуре.

Ебушки-воробушки, дайте кто-нибудь вентилятор, что ли!

Ох, нужно остыть. От одного взгляда я воспламенядась. От его внутреннего огня мой только разгорался. Он одним плавным движением снял с меня рубашку. Под ней ничего не было, ведь это все та же одежда, которую мне дали Лейтсы.

От нежных прикосновений по голой коже я превратилась в корчащуюся, изнемогающую от желания, массу.

— Ты невероятно красива, — проговорил он.

Хотела сказать то же самое ему, но его губы опять были на мне, и уже не слова выговорить не вышло. Вскоре с меня так же плавно слетели и шорты. А дальше мы танцевали безмолвный танец любви. В тот момент стало ясно, что по-настоящему искусства заниматься любовью я так и не познала. Секс да, но это совсем не то. Прикасаясь ко мне, Дэниел задевал гораздо больше, чем только мое тело.

Такая близость со столь значимым человеком — непередаваемое ощущение.

***

Впервые в жизни я проснулась не одна. Было так тепло, что, казалось, так можно и вечность продремать. Я заерзала. От тихого ворчания в ухо мои губы растянулись в ухмылку. Здоровенная рука легла на живот, крепко притянув к его твердости. Я опять поерзала, чтобы раздразнить его так же, как он дразнил меня.

— Ммм, просыпаться с тобой в объятиях… — пробормотал он, — может, всю жизнь так, а?

Из меня вырвался тихий стон, и я, можно сказать, набросилась на него. Столько контроля для одной девочки… Если последние дни чему и научили меня, так это тому, что каждая секунда бесценна, так что буду любить его каждое мгновение.

Гораздо позднее мне предстояло познать еще один уровень близости. Голые, мы сидели на полу его огромного душа и разговаривали. Обо всем и ни о чем одновременно. Постепенно темы стали серьезнее.

— Та наводка на Лауса оказалась абсолютно бесполезной, да? — спросила я. Грусть опять прокралась в сердце. Было больно за Лексена, Джеро и Эмму. И, конечно, за родителей Марсила, ведь им предстоит похоронить, а точнее, провести прощальную церемонию с сыном. Черт, жизнь, порой, так несправедлива.

Дэниел отклонился назад.

— Он там точно был, но к нашему приходу уже испарился. Просто опоздали.

— А что Рао? — часть меня очень беспокоилась за этого огромного искалеченного парня, — он же пытался меня защитить, Дэниел. Возможно, в нем осталось что-то доброе. Если бы только удалось вырвать его из лап Лауса.

Он взял меня за руку. Получился своеобразный мост. Красиво было наблюдать, как вода течет по его безупречно прекрасному лицу.

— Рао пропал вместе с ним, — он замолк. Сердце сжалось от горя в его глазах, — Честно говоря, так и не могу поверить в то, что он до сих пор жив. Все эти годы я оплакивал его. Знать бы раньше, что записи о его душе нет в Каскадах. Смерть каждой души отображается в огромном томе. И мне всегда казалось, что отец сам и стер ее, чтобы не было так больно.

И я его понимала. По-моему для родителя нет ничего страшнее и больнее, чем потерять ребенка.

И тут я вспомнила:

— Дэн, кажется, я видела Фрейзера на платформе. Он тоже в сопротивлении, — парень моментально выпрямился и напрягся, я быстро добавила, — но я не уверена. Было столько всего, и видела только мельком, точно разглядеть не успела — он соскочил с края, но очень похоже.

— Фрейзер пропал, — похоже он уже смирился с выбором брата, — уже два дня не появлялся в доме Империал, да и в сети о его перемещениях никакой информации.

— Совет ищет его?

Дэниел кивнул:

— И пусть молится, чтобы они его нашли раньше меня.

Мой голос зазвучал жестче:

— Ну за то теперь мы знаем, откуда все утечки и предательства. В сопротивлении участвуют члены всех четырех домов.

Он выругался:

— Никогда не был так зол на свой народ. Думаю их гораздо больше, чем те, которые напали на тебя, — в его глазах вновь заплясали огоньки, — предатели, которых поймал Чейз сейчас в руках Совета. Их допросят и, возможно, мы узнаем имена оставшихся. А потом их накажут.

И, судя по выражению его лица, наказание будет ох каким неприятным. Но ведь они убили Марсила. Так что так и должно быть.

Внезапно мне в голову пришла мысль. Я выпрямилась:

— Погоди, мы же в доме Империал, — медленно проговорила я. Дэниел кивнул, — а Марсил… его душа, ведь тут? — еще один согласный кивок. Мое сердце одновременно заболело и возликовало, — Ну так расскажи, что с ним происходит!

На безупречных чертах его лица проступило горе.

— Когда Даэлайтер умирает, это совсем не то же самое, что случилось с тобой или даже с Эммой, когда ее швырнули в Каскады. У Марсила нет больше тела. Лишь душа, энергия. Сейчас он в инкубационной зоне, в зале с белыми коконами.

— Яйцекомната… — произнесла я.

— Да, яйцекомната. Там он пробудет несколько дней, пока его душа переживет травму смерти. Затем его взвесят и дадут возможность выбирать.

— Как думаешь, что он выберет? — прошептала я. Не до конца понятно как устроена эта их загробная жизнь.

Его рука крепче сжала мою.

— Точно не знаю. Мы не так много общались, но что-то подсказывает, что у него есть неоконченные дела. Поэтому, возможно, перерождение.

— И мы никогда не узнаем, в каком из новорожденных его душа?

Он кивнул:

— Эта власть вне рук Империалов.

Все еще не понимала, как осмыслить этот мой новый мир.

— Так чего теперь с Лаусом делать будем?

Он встал, используя только свой невероятный пресс, потянул меня за собой.

— Сейчас ничего. Он затер все следы. У нас был один шанс, и мы его упустили. О сопротивлении мы тоже ничего не знали, но теперь будем в курсе. Следующий шаг — найти третью семью хранителей прежде него.

— И вычислить всех членов сопротивления.

Дэниел аккуратно убрал капельки воды с моего лица.