Страница 40 из 59
— Какой смысл убивать меня?
— Я так хочу. Этого вполне достаточно. Ну, подумай сама. Вот какой, например, смысл в том, чтобы аппетитное шоколадное печенье макать в холодное молоко, прежде чем съесть. Но вот ты хочешь это сделать и делаешь. А ты и есть моя печенюшка. Вот! Теперь так и буду тебя называть. С этого момента ты Печенюшка.
— Пошел нахер.
— О, мы скатились до оскорблений? Как некрасиво, Печенюшка. Ты уже не можешь поддерживать нормальный диалог воспитанных, интеллигентных людей, что в свою очередь означает, что приходит время тебе умирать. Ладно.
На некоторое время в машине воцарилась тишина. Мишель сглотнула подступивший к горлу рвотный комок, но сдержала слезы. Она не доставит этому мерзавцу такую радость.
Иван остановил фургон и выключил двигатель.
— Ну вот мы и приехали. Судя по всему, умереть тебе суждено в… Хотя я даже и не знаю, как это место называется. Но твои родные узнают.
— Тебе не нужно это делать.
— Мы уже это обсуждали. У тебя не появляется никаких новых доводов. Предложи мне что-нибудь стоящее, а не те тухлые варианты, о которых ты говорила. Ну же. Думай. У тебя десять секунд. Девять… Восемь… Семь…
— Я приведу к тебе Джорджа и Лу.
— Не приведешь.
— Нет, приведу.
— Привязалась к ним? Что-то в духе Стокгольмского синдрома, да? Мишель, то есть Печенюшка, похоже, у меня просто нет иного выбора, кроме как грязно тебя распотрошить.
Мозг Мишель взрывался, девушка отчаянно пыталась что-нибудь придумать, но не могла сконцентрироваться. Она умрет. За что же все это? Она умрет.
Иван вылез из фургона и открыл задние дверцы.
— Скучала по мне?
Мишель прижалась к дальним прутьям клетки.
— Не делай этого. В противном случае я могу заподозрить, что ты мне не доверяешь, — ухмыльнулся Иван, проведя рукой по своим зализанным светлым волосам. — Каково это: знать, что тебе осталось всего несколько минут? Нет, подожди… Не отвечай… Дай попытаюсь догадаться… Скверное наверняка ощущение. Я прав? Я победил?
Мишель молчала. Если Иван откроет клетку, она набросится на него, как дикий зверь. Да, ей скорее всего не победить, но нужно постараться дать бой, выцарапать ногтями глаза ликантропа.
— Знаешь, я вообще веселый парень, люблю юмор, но, когда доходит до этой стадии, я становлюсь очень серьезным. Так что позволь мне изложить, какие у тебя есть варианты, а ты сосредоточься и выбери, какой посчитаешь нужным. Сценарий номер один: я открываю клетку, вхожу, ты сидишь тихо и не делаешь глупостей, я превращаюсь в оборотня, бросаю тебя на пол и расправляюсь с тобой.
Иван сделал паузу, чтобы девушка в полной мере осознала смысл услышанного.
— Второй сценарий: я не буду тебя убивать.
— И что мне для этого нужно сделать?
— Просто дать мне свою руку.
— Нет.
— Что? Я только что предложил тебе жизнь. Не стоит принимать скоропалительные решения.
— Что ты задумал?
— Сюрприз. Просто дай руку.
Мишель отрицательно замотала головой.
— Когда я говорил, что расправлюсь с тобой, я не имел в виду «избавлю тебя от страданий». Перед смертью ты испытаешь такие мучения, о каких даже представить себе не могла. Ты будешь мечтать, чтобы все закончилось на том месте, когда я буду выдирать клыками твои ногти. Тебя ждет агония, достойная религиозных мучеников. И это твой выбор? На мой взгляд, паршивый.
Не плачь, не плачь, не плачь…
— Лучше тебе дать мне руку.
— Подойди и сам возьми, что тебе нужно.
— Давай все проясним. Ты предпочитаешь ужасную смерть, когда куски твоего тела будут находить на расстоянии нескольких километров друг от друга, вместо того, чтобы выбрать жизнь?
— Я не дам тебе руку.
— Да что с тобой?! Я же не заберу ее себе! Хорошо, ладно, я сделаю кое-что необычное. То, чего прежде не делал. Но торжественно обещаю, что если ты дашь мне руку, я не убью тебя. Ни сегодня, ни в любой другой день. Клянусь!
Мишель явственно представила себя закованной, в подвале Ивановского дома, на весь остаток дней обреченной быть рабыней для пыток этого извращенца.
— Я не верю тебе.
— А в ту часть, ну про жуткую смерть, веришь?
— Да, — промолвила девушка.
— Ну так и про «я не буду тебя убивать» тоже правда. Мне кажется, у тебя нет оснований для недоверия. Да я слов подобрать не могу, чтобы в полной мере выразить, насколько предпочтительнее для тебя сценарий номер два! Давай руку!
Как ни сопротивлялась Мишель, но по какой-то совершенно необъяснимой для самой себя причине девушка поверила словам Ивана, тому, что оборотень не убьет ее. Нет сомнений, ее ждут ужасные вещи, но какой был выбор? Либо поверить, либо надеяться, что сможет одолеть оборотня в схватке, когда он войдет в клетку. Конечно, поверить.
Девушка осторожно отодвинулась от дальней стенки клетки.
— Правильное решение.
Мишель собралась с силами, и, отважно прогоняя охватывающий ее ужас, протянула ладонь между прутьями клетки.
Иван взял ее в свою руку.
Глава XXI. Работа для настоящих профессионалов
— У тебя кровь все не останавливается, еще держишься?
— Да, — кивнул головой Лу. — Хотя машину этого бедняги уделал прилично.
— Может быть, она застрахована.
— Эта развалюха? Я тебя умоляю. Готов поспорить, что у него только ОСАГО есть. И заплатил он за это больше, чем за саму колымагу в салоне по трэйд-ину бы предложили.
Джордж задумался над доводом напарника.
— А как думаешь, во сколько ему встанет кровищу твою отдраить?
— Да в хренову кучу бабла.
— Бедный засранец.
— Ага.
— Полагаю, с учетом всех сегодняшних передряг, испачканная машина — не самая большая неприятность. Хотя будь я на месте этого чувака, был бы в бешенстве.
— Ты только учти, что мы с его машиной пока не закончили, — отметил Лу. — Может, еще разобьем ее.
— Согласен, принимая во внимание то, как развиваются события, подобное вполне вероятно. Хотя мне кажется, что самое худшее позади.
— Вот и я так думал. Пока ты только что нас не сглазил.
Джордж грустно улыбнулся.
— Лу, у меня тяжело на душе, мне нужно поговорить, высказаться.
— Блин… только не это…
— Потерпи немного, послушай. Это я виноват во всех сегодняшних смертях.
— Нет, виноват оборотень. Хватит заниматься самобичеванием.
— Я обязан заниматься самобичеванием! Сейчас для этого самый подходящий момент. Да, мы подонки. Да, мы многим раньше причинили зло. Но преимущественно людям, которые это заслужили.
— Не всегда.
— Вот почему я сказал «преимущественно». Все наши плохие деяния заключались в том, чтобы вытрясти из кого-то деньги, переломать пару костей, может, порезать кого, если требуется. Но мы никогда не делали детей сиротами. Никого не убивали просто по приколу.
— Нет, но все равно мы те еще говнюки.
— Я хочу завязать со всем этим. Я хочу стать хорошим человеком.
— Хочешь, чтобы я был откровенен? — cпросил Лу.
— Разумеется.
— Ты окончательно охуел!
— Вот, что ты думаешь о моем решении измениться к лучшему?
— Точно. Нихрена ты не хочешь меняться. Ты просто самовлюбленный мудила. Просто от этих твоих благородных мыслей ты будешь лучше себя чувствовать, а вот делом подтверждать свои возвышенные намерения — это не про тебя. Если бы ты хотел стать Матерью Терезой, стоило сжалиться над стариком, который молил тебя о пощаде, вместо того, чтобы ломать ему пальцы, а потом причитать, когда ты делаешь ноги с места кровавой бойни. И я не хочу слышать ни слова о твоих стремлениях порвать с прошлым, пока мы в эпицентре полной задницы. Хочешь измениться к лучшему? Придумай, как нам переместиться отсюда на палубу шикарного круиз-лайнера и цедить там «Mаргариту».
– «Маргарита» — бабский напиток.
— Нет, не бабский. Джимми Баффет[15] посвятил ему песню.
— Да, здесь не поспоришь. Но я заглажу вину перед теми, кто погиб сегодня.
15
Jimmy Buffet — известный исполнитель кантри, в 1977 году написавший песню Margaritaville, которая прославила автора. Сейчас Margaritaville является брэндом, объединяющим сеть курортных ресторанов, казино, магазинов, etc.