Страница 18 из 19
В случае возникновения конфликтной ситуации морская радарная платформа может быть развёрнута вблизи района потенциального запуска межконтинентальных баллистических ракет. SBX готова отследить запуск ракет на самом раннем участке траектории и выполнить наведение против них противоракет GBI, базирующихся на континентальной территории США. Дальность перехвата, таким образом, становится почти неограниченной: развёрнутая в соответствующей точке платформа может навести противоракету на космический объект в любой точке мира.
В настоящее время морской радар формально приписан к Тихоокеанскому флоту и базируется в порту Адак на Аляске. Тем не менее, за всё время эксплуатации корабль ни разу не заходил в порт приписки, постоянно оставаясь на позиции около Гавайев, отслеживая потенциальную возможность пуска ракет со стороны КНДР или Китая. Противоракета GBI является составной частью комплекса – ракета-перехватчик наземного базировании.
Так как скорость выводимого в космическое пространство перехватчика может превысить первую космическую, традиционный термин «дальность действия» для системы GBMD не применим в полной мере. Теоретически перехватчик может перехватить цель в любой точке орбиты, где обеспечивается выработка огневого решения, но практически – дальность действия перехватчика ограничена временем реакции системы на приближающиеся баллистические ракеты. Основным поражающим элементом комплекса является заатмосферный кинетический перехватчик EKV. Он выводится противоракетой в космическое пространство и осуществляет перехват и контактное поражение неприятельской боеголовки. Оснащён электронно-оптической системой наведения, защищённой от посторонней засветки особым кожухом и автоматическими фильтрами. Получая целеуказание с наземных радаров, перехватчик устанавливает сенсорный контакт с боеголовкой и наводится на неё, осуществляя маневрирование в космическом пространстве с помощью системы ракетных двигателей.
Поражение боеголовки осуществляется лобовым тараном на встречном курсе. Так как скорость самого перехватчика, составляющая приблизительно 10 километров в секунду, складывается в момент столкновения с собственной скоростью боеголовки 5–7 километров в секунду, кинетической энергии удара, около 1 тонны в тротиловом эквиваленте, вполне хватает, чтобы полностью уничтожить боевой блок любой мыслимой конструкции. В отличие от шрапнельных зарядов – кинетический перехватчик при попадании полностью уничтожает боеголовку, то есть при его применении невозможна неопределённая ситуация, когда боеголовка, выведенная из строя шрапнельным снарядом, остаётся единым целым и продолжает полёт по прежней траектории, вынуждая расчёты противоракетной обороны отвлекаться на её отслеживание и добивание, и не создаёт значительных облаков обломков, способных нанести вред дружественным или нейтральным космическим аппаратам. Но если всё-таки пропустит, подключится система THAAD и Aegis. Безусловно, 120 перехватчиков THAAD погоды не сделают. Однако «наполнить» систему ПРО этими сравнительно дешёвыми ракетами не составит труда – характеристики системы позволяют быстро развернуть 1000–1400 перехватчиков. Проведённые исследования с использованием математических моделей нестратегической ПРО показали, что потенциально она в состоянии отразить примерно половину ответного удара СЯС РФ, около 1 500 зарядов. Разумеется, THAAD не может закрыть всю территорию Штатов, однако крупные города и стратегические объекты будут надёжно защищены.
Ракеты Aegis-SM-3 «закрывают» дистанцию от 200 до 1 000 километров от поверхности Земли. Эта модель может «достать» межконтинентальные баллистические ракеты на большей части траектории, максимальная высота не превышает 1 500 километров. Так SM-3 догнала спутник, летевший на высоте 247 километров со скоростью 7,5 километров в секунду, уже через 3 минуты после старта. При этом скорость МБР – до 7 километров в секунду, даже ниже, чем у сбитого спутника. Кстати, фактическая скорость SM-3 давно вышла за конвенциональные пределы – 4,5 километров в секунду.
Кроме того, на полётных полигонных испытаниях ракет SM-3 показали способность успешно перехватывать баллистические ракеты малой и средней дальности не только на конечном, но и на среднем участке их траектории. Кроме того, было показано, что «морская» ПРО способна отражать комбинированные атаки, баллистические ракеты средней дальности плюс крылатые ракеты, то есть продолжать борьбу с баллистическими целями даже при атаке противника на корабли-носители противоракет.
Так, 18 июля 2008 года система ПРО была успешно протестирована на способность радаров выделить боевую часть баллистической ракеты большой дальности при использовании средств преодоления ПРО. В учениях использовались мобильный радарный комплекс Х-диапазона системы THAAD, радар SPY-1 системы Aegis эсминца «Милиус», радар раннего предупреждения авиабазы Биль в Калифорнии, а также морской X-радар, размещённый на платформе в Тихом океане. Условный пуск ракеты-перехватчика GBI был выполнен расчётами авиабазы Ванденберг. Кроме того, был имитирован пуск SM-3 с борта «Милиуса».
При этом стоит отметить три обстоятельства. Во-первых, объектом «охоты» стала баллистическая ракета большой дальности с комплексом средств преодоления ПРО. Во-вторых, удалось отследить «сложную баллистическую цель», то есть весь набор «истинных» боеголовок и ложных целей, и осуществить успешную дискриминацию последних, выделив полноценную «голову». В-третьих, пуски по ракете большой дальности имитировались не только GBI, но и SM-3.
«Условность» пуска последней имела сугубо политические мотивы: перехват ракеты большой дальности означал бы, что Aegis-SM-3 должна классифицироваться как система стратегической ПРО. В итоге Пентагон предпочёл провести несколько более «политкорректных» тестов: удар по спутнику доказал возможность перехвата целей с «межконтинентальными» скоростями, а условные пуски по ракетам – возможность выделения нужных целей с последующей своевременной атакой.
Это основные показатели системы, за исключением некоторых изменений, усовершенствований, которые происходят постоянно, таковы её основные характеристики и функциональность. На этом, коллеги, позвольте завершить.
Воцарилась опять тишина.
– Спасибо за информацию, – начал Яровитович. – Конечно, это очень важная информация для принятия решения, особенно для тех, кто по своей профессиональной деятельности незнаком с функциональностью системы. Но хочу отметить, что окончательное решение придётся принять Вам. Мы же не будем ставить вопрос на голосование, у Вас было достаточно времени. Весь сценарий, который нужен был для подготовки системы, остальные магистры выполнили. Что в итоге?
– Лично я считаю, что она не полностью готова, – ответил докладчик.
За столом наступила тишина, опять все молчали.
– Вы нарушаете план, о котором извещены были заранее. Подготовка идёт более 20-ти лет, и что, Вы не готовы? – более громко, чем обычно, сказал Яровитович. – У нас остаётся мало времени, так что – подготовьтесь. Я думаю, что экологическая составляющая проблемы выше, чем то, чего Вы опасаетесь. Я думаю, что это экономическая составляющая. Не правда ли?
– Да, это так, но не только, заражению могут быть подвергнуты значительные территории. Почему должна страдать территория США из-за проблемы, которую не может устранить магистр Хент?
– Вот у него сейчас и спросим. Только сначала по регламенту – о средствах преодоления ПРО и что в этом плане можно сделать. Возможно ли максимально нейтрализовать удар, раз его невозможно избежать?
Перед адмиралом засветилось поле, двойник поставил прибор.
– Полёт межконтинентальной баллистической ракеты (МБР) делится на три фазы, – начал адмирал. – Активный участок траектории, пассивный участок траектории и заключительный участок траектории. Активный участок траектории включает в себя старт МБР, её разгон и выход на траекторию, обеспечивающую нанесение удара по цели. Для МБР с разделяющимися головными частями (сокращённо ГЧ) с индивидуальным наведением выделяют также фазу разведения ГЧ. На этом участке боевые блоки (ББ) и комплект средств преодоления ПРО летят по баллистической траектории по инерции.