Город Мёртвых

– Нет, Тин, – мужчина мягко улыбнулся.– Поверь, никогда.

Внимательно смотря на мужчину, я заметила, как в уголках его светло-голубых глаз собрались морщинки. Вряд ли он врал. Не выдержав, я отвела взгляд и вздохнула:

– Ты же понимаешь, что наши отношения обречены на провал?

– Возможно.

– И ты готов к этому?

– Хотелось бы попробовать. Меня больше беспокоит, готова ли ты…

«Какой же ты упёртый баран, Том Стенсбери, – подумалось мне, и моё сердце впервые за долгое и долгое время наполнилось радостью. – Ладно, пусть будет по-твоему».

Подавшись ему на встречу, я осторожно коснулась тонких губ. Это практически невесомое прикосновение длилось, казалось, целую вечность. Я чувствовала, как тело постепенно наполняет пьянящее ощущение чего-то долгожданного и горячо желаемого. Наконец, безумным восторгом отдалось в груди и то, что он ответил на мой робкий поцелуй.

Тут же поспешно оторвавшись от меня, он шепнул, переводя дыхание:

– Слушай, я не хочу опять торопить события…

– Кого ты обманываешь? – не поверила я ни единому его слову, прекрасно чувствуя его нетерпение в каждом взгляде и жесте.

– Девочка, ты же помнишь, что произошло в прошлый раз, – предостерегающе напомнил он. – Ты точно уверена?

Ох, уж эта его манера речи! Его голос умел пробирать до мурашек, даже когда он был возмутительно спокоен. Я подсознательно знала, чтобы вывести англичанина из этого шаткого равновесия многого не требовалось, поэтому решила в очередной раз пойти на провокацию.

Уткнувшись мужчине в пропахшее деревом плечо, я вцепилась в ремень его штанов и требовательно потянула на себя. Тихо звякнула пряжка чёрного ремня. Надеюсь, если у него и были какие-либо сомнения до сих пор, то теперь они бесследно испарились.

– Сама напросилась, – зловеще заверил Томас, вдруг грубо отстраняя мою руку.

С лёгкостью подхватив меня под бёдра, он усадил меня к себе на колени. Я с готовностью помогла ему и приблизилась вплотную, чувствуя, как острый прямоугольник металла упирается мне в живот. Эта долгожданная решимость очень взволновала меня. Не позволяя мне передумать, англичанин запустил руку в копну моих взъерошенных волос и с упоением коснулся губ, на этот раз уже по-своему. В его действиях граничили нежность и грубость. Похоже, он всё ещё не мог выбрать, как ему себя со мной вести. Наконец, поцелуй стал хищным. Спешно удовлетворившись, он оставил мои губы в покое и спустился к шее. На моей коже заблестела влага.

– Нужно перебраться, – нетерпеливо шепнул он.

– Что? – не сразу сообразила я.

– Если мы сейчас же не окажемся хоть в какой-нибудь кровати, – настойчиво повторил он, продолжая покусывать шею, – я возьму тебя прямо здесь на полу, даю слово. Выбирай.

Словно в подтверждение своих слов, Том с силой сжал мои бёдра. Честно говоря, перспектива секса прямо здесь меня не обрадовала, но сама мысль звучала возбуждающе. Пары секунд моего замешательства ему вполне хватило, чтобы самому принять решение. Рука, до сих пор покоившаяся на бедре, нетерпеливо скользнула под одежду, жадно вдавливаясь в оголённые участки кожи, и беспрепятственно добралась до груди. Я резко вдохнула от неожиданности и затаила дыхание. Как я уже упоминала раньше, нижнего белья я не носила, но по сдавленному рыку Тома смогла понять, что такое положение дел его вполне устраивало. Он грубовато сжал полностью вместившуюся в его руку окружность груди и поспешно потянул вверх край моего свитера вместе с майкой, очевидно не собираясь больше церемониться.

Всё-таки здесь было прохладно – я почти сразу ощутила это своей оголённой спиной. Моя кожа ощетинилась мурашками, но холод давно пустующего помещения в данный момент волновал меня в последнюю очередь. Я зябко поёжилась и поспешно обхватила себя руками в неосознанной попытке прикрыться. Каскад волос, рухнувший мне на плечи, вовсе не согревал и дарил лишь призрачное чувство защищённости.

Томас подтолкнул моё податливое тело к себе навстречу и продолжил исследовать его губами. Под его расправу попало сначала покрытое веснушками плечо, затем ключицы и грудь. Поцелуи нельзя было назвать нежными, скорее уж казалось, что он пытается попробовать меня на вкус, но не решается, оставляя лишь красные пятна.

Я дрожала от любого его прикосновения, окончательно и бесповоротно проиграв своему желанию. Мне нравилось чувствовать, что он старается не торопить события, действуя уверенно, но постепенно. Наконец, наткнувшись на скрещенные руки, он возмущённо отстранился:

– Убери руки.

Не дожидаясь моего содействия, он перехватил одну и, не встречая никакого сопротивления, отвёл её в сторону. Следом убрал и вторую, беззастенчиво наслаждаясь моей долгожданной покорностью.

От сбивчивого дыхания моя грудь высоко и часто вздымалась под его изучающим взглядом. Меня смутило его столь пристальное внимание. Не сразу поняв, что его остановило, я всё же почувствовала, что что-то пошло не так и подняла затуманенный взгляд.

Томас был сбит с толку. Озадачен, обижен, и даже откровенно зол. Я же, тупая идиотка, слишком медленно вспомнила нечто очень важное. А когда вспомнила – внутри всё так и перевернулось.

– Том, – взволнованно обратилась я к нему дрогнувшим голосом. – Я сейчас всё объясню…

– Что ты от меня ещё скрываешь? – в его голосе послышалась откровенная досада, которая ударила меня подобно хлысту.

Аккуратно коснувшись моей кожи, мужчина подцепил длинную серебряную цепочку пальцем и сжал её в кулак, поднимая на меня глаза полные негодования.

«О, Великий Всемогущий разум! – молча убивалась я, не решаясь отвести от него виноватого взгляда. – Неужели это всё правда со мной происходит?! Какого чёрта?!».

– Какой же я дурак, – тихо прошептал Томас, проницательно вглядываясь в моё лицо. – Теперь мне всё ясно. Неужели ты не могла рассказать мне об этом раньше, ещё до того, как я пошёл наперекор всем своим принципам?!

– Это уже не важно, – растерянно попыталась оправдаться я, поспешно обхватывая себя за плечи и как никогда стыдясь своей наготы. – Том…

– Нет, это важно! – резко оборвал он меня. – Что это?

Цепочка, выпущенная из его руки, слабо звякнула двумя золотыми кольцами, ударяясь о мои перекрещенные руки. Я чувствовала, как на мои глаза упрямо наворачиваются слёзы. На смену недавней страсти молниеносно наступало щемящее разочарование. Прикрыв дрогнувшей рукой рот, чтобы унять подступающий всхлип, я с силой зажмурилась.

– Почему ты снова молчишь? – горько усмехнулся Том. – Скажи же уже хоть что-нибудь… Кажется, ты говорила, что сейчас всё объяснишь мне? Я внимательно тебя слушаю. Внимательнее, чем когда-либо, поверь!

Я не могла сдерживаться больше. Слёзы градом хлынули из моих глаз, плечи заходили ходуном от упрямо подавляемых до сих пор рыданий. Попытавшись отстраниться, я тут же встретилась с его яростным сопротивлением этому – он не собирался отпускать меня так просто, а у меня просто не было сил ему сопротивляться. Я была разгромлена. Как же мне не хотелось, чтобы он сейчас видел меня такой!

Терпеливо выдохнув, Том прижал меня к своей груди и бережно обхватил мою голову.

– Это ведь то, что я думаю, так ведь? – тихо спросил он, беспощадно борясь со своей прорывающейся злостью.

Я, не в силах вымолвить и слова, утвердительно качнула головой и зашлась в неуёмной дрожи.

– Тише, девочка…

Его пальцы рассеянно перебирали мои волосы некоторое время, пока не наткнулись на похолодевшее оголённое плечо. Дотянувшись до моего свитера, он накинул мне его на плечи.

– Итак, я слушаю тебя, – не преминул напомнить он, согревая меня своим теплом.

Протестующе всхлипнув, я впилась пальцами в рукава свитера, в поисках призрачной надежды на спасение от стремительно надвигающегося на меня кошмара.

– Мы всё равно рано или поздно вернёмся к этому разговору, Тин, – продолжал настаивать на своём англичанин. – Давай сейчас.

– Я же предупреждала тебя… что будет, если ты будешь задавать мне вопросы…