Тропический нуар

Глава 27. Страх и безумие

Страх — самое мощное оружие. Заставь человека боятся, и страх уничтожит его изнутри. Страх проникает в разум человека, убивает силу воли, стремление, борьбу.

Лара уже потеряла счёт дням, находясь в плену Вааса. Она была в постоянном страхе. Она проживала каждый день как последний. Она не знала что с ней будет дальше. Конечно, ничего хорошего её не ждёт, как ей казалось, и вот это — и вселяет в неё страх.

Другой боязнью Лары было, есть, и остаётся — чересчур хорошее отношение Вааса к ней. Утром он заходил к ней, и делал перевязку, потом выходил, а через пол часа в комнату заходил пират с полным подносом еды. И кормили кстати, неплохо. По первости, она опасалась вкушать блюда безумной кухни. Но чувство голода оказалось сильнее чувства страха.

Англичанка себя утверждала, что если эта еда отравлена, то для неё это же и лучше. Ей казалось, что таким образом её мучения быстрей пройдут. Но к счастью это, или к огорчению — ничего такого в продуктах не было.

Но в этот день всё как-то переменилось. Через полчаса после утреннего осмотра Вааса, пират с подносом не пришёл. Ни через час, ни через два, ни в течении дня.

— Всё, халява кончилась, — сказала Крофт, сидя вечером на кровати, и слушая как у неё урчит живот.

В коридоре послышались тяжёлые шаги. Лара уже успела запомнить, кому в этом лагере какие шаги принадлежат. В данный момент к ней вдруг ни с того ни с сего, решил пожаловать царь и бог этого острова — Ваас.

Лара посчитала его внезапный вечерний обход, как дурной знак, учитывая что её сегодня так и не покормили.

Ваас открыл дверь и застыл в проходе. За спиной у него стоял чернокожий лысый пират в солнцезащитных очках — тот самый, кто каждый день приносил Ларе поднос с едой.

Монтенегро не спеша прошёл через всю комнату, и подошёл к кровати Лары. Он нагнулся над Ларой и сказал:

— Ну что золотце, не хочешь ли прогуляться по свежему воздуху?

«Возможно это будет моя последняя прогулка. Что-то не охота умирать на пустой желудок», — подумала Лара, искоса глядя на безумца.

— Мне бы лучше чашку чая, а потом и на прогулку, — ответила Лара.

В этот момент у Лары снова заурчал живот. Ваас резко опустил глаза, посмотрев на живот Лары, а потом снова перевёл свой взгляд на её лицо.

— Тебя что, сегодня не кормили? — спросил психопат.

Лара отрицательно повертела головой.

Ваас медленно поднялся, а потом так же медленно повернулся к пирату, который стоял позади него.

— Ты чё, сука блять, а? — начал возмущаться Ваас, — Сам то пожрать не забываешь! А вот на мою просьбу ты осмелился хуй положить? Да я рот твой выебу, бля!

— Нет Ваас, что ты? — Замешкался пират, — просто я сегодня забыл ей хавчик занести. Ну, блин, с кем не бывает?!

Ваас взял пирата за шкирку, развернул, и потащил к выходу. У двери Монтенегро со всей дури ударил пирата головой об стену, а потом вытолкнул его из комнаты.

Вытолкнув пирата и выйдя из комнаты, Ваас захлопнул дверь.

— Свяжите этого мудака и отведите его к сцене! — за дверью послышался приказной голос Вааса, — Я ему, блять, устрою голодные игры!

Через мгновение Ваас открыл дверь, вошёл в комнату и снова подошёл к Ларе.

— Чай подождёт, — улыбнулся Ваас, — Знаю, вы англичане любите чай. Но сейчас у нас есть дела поважнее.

Ваас взял Лару за локоть, и медленно начал вести за собой. Выйдя из комнаты, Крофт увидела, что она живёт в настоящей камере, которых тут штук десять. Пройдя по длинному коридору, они вышли на улицу.

Лара успела заметить, что она находится в настоящем лагере пленных. На улице стояли бамбуковые клетки, в которых сидело по два-три человека. В домиках, и по всему острову ходили пираты с оружием.

Ваас провёл англичанку через небольшой проулок между двух домов, и вывел её к небольшой сцене. Это было место для казней. На верху этой сцены была балка, на которой висело несколько петель. Это были виселицы. На самой сцене Лара заметила двоих туземцев, а рядом с ними стояли два пирата, которые склонились над третьим бедолагой.

Когда Монтенегро вместе с Ларой подошёл к сцене, пираты отошли, и Лара увидела того самого пирата, который забыл её сегодня накормить. Он, как и туземцы стоял на коленях, с опущенной головой и синяком под глазом.

— Смотри, Лара, — сказал Ваас, — Это отбросы общества. Эти два мудака — отказники. Их должны были продать в рабство, но они оказались нахуй ни кому не нужны, — он указал на туземцев, — А этот… просто мудак, — он показал на пирата, — Наша задача: очищать мир от тварей. Это очень легко, — он достал из кобуры пистолет, и направил его на одного туземца, — берёшь и стреляешь!

Ваас сделал выстрел, и убил туземца. После этого, психопат протянул пистолет Ларе.

— Теперь твоя очередь, — Ваас ехидно улыбнулся.

— Но…, но я не хочу убивать! — испугавшись, ответила Крофт.

— Дело не в том, хочешь ты или не хочешь! — Ваас повысил голос, и силой зажал пистолет в руках Лары, — Дело в том, что ты находишься в ёбаных джунглях! Здесь убивать, просто необходимость! Либо ты, либо тебя!

Лара развернулась ко второму туземцу, и неуверенно нацелила на него пистолет.

— Я… я не могу, — чуть не плача ответила Лара.

В этот момент Лара почувствовала, как ей в затылок упёрлось дуло пистолета.

— Либо ты стреляешь, либо я расхерачиваю твои мозги по всей этой ебаной сцене, — сказал Ваас.

Лара тяжело задышала и получше нацелилась на туземца.

«Почему я должна его убить? Он же не сделал мне ничего плохого!» — подумала Крофт.

Туземец поднял голову и посмотрел на Лару.

Лара уже не смогла сдержать слёзы. Она еле-еле надавила на курок, повернула голову в сторону и зажмурилась.

— Прости! — прошептала Лара туземцу, и выстрелила.

— Очень хорошо! — ехидно улыбаясь, прошептал Ваас, — а теперь пристрели этого гондона, — он показал на пирата.

— А его то за что? — сквозь слёзы спросила Лара.

— За то что жрёт дохуя, — ответил Ваас.

Лара нацелилась на пирата, так же отвернулась, зажмурилась, и выстрелила.

— Такими темпами ты здесь скоро станешь девочкой-головорезом хе-хе, — усмехнулся Монтенегро.

«Никогда! Больше никогда! Даже под страхом смерти я не пойду на убийство. Это ужасно, и страшно до чёртиков. Я до сих пор не могу оправится от того случая на корабле, а теперь ещё и эти два», — в мыслях зарекалась Лара, глядя на трупы.

— Ладно, на сегодня всё! — Ваас повернулся к двум пиратам, стоящим позади, — Вы! Два мудака! Отведите нашу будущую киллершу в её апартаменты. И не дай бог, вы с ней что-нибудь сделаете. Если я об этом узнаю, а я узнаю, считайте что ваши бати зря потели.

Два пирата взяли Лару за руки и повели обратно в камеру.

— И нахера это нужно было делать? Хочешь, чтобы она в один прекрасный день взяла пистолет, и грохнула тебя? — спросил один из пиратов.

— Не грохнет, — улыбнулся Ваас, — Она этого просто не сможет!

— Откуда такая уверенность? — спросил пират.

— Стокгольмский синдром знаешь? — Ваас повернулся к пирату, — Хотя чё я спрашиваю? Конечно не знаешь, с твоим то образованием! Весь прикол этого синдрома состоит в том, что жертва симпатизирует своему агрессору. Вот поэтому я и сказал, вытирайте ей сопли, и следите, чтобы ни один волос с её головы не упал. Хорошие отношения всё, закончились! Пришло время для жестоких издевательств!

— А нахера ты тогда её заставил двоих убить?

— В этом и вся фишка, hermano. Она же у нас вся такая правильная и непорочная. Порядочная англичанка, у которой работа связана с обшариванием ёбаных трупов. Для неё грохнуть человека — страшнее всего. Теперь она будет валятся в этой ёбаной каморке, и не сможет простить себя за то что она грохнула этих людей. Она возможно и захочет меня грохнуть, но не сможет. Я же в её глазах неебовый герой, который с какого-то хуя не пристрелил её, а даже наоборот, ухаживал за неё как мог. Замкнутый круг, блять, получается. Жестокий Ваас заставлял людишек убивать, а сам тем временем втирался к ней в доверие. В итоге она не сможет этого пережить и окончательно ёбнеться! А после этого я выдам ей красную майку, сделаю ирокез, и расскажу, что такое безумие.