Только не я

– Мне пофиг на него, Света, – пропела она, и стайка девушек свернула в проход, который вел на лестничную площадку.

Фух, у меня от волнения даже на лбу капли пота выступили. Все же какое-то внутреннее чутье подсказало, что нужно не попадаться этим девчонкам на пути.

– Да я про эту кукушку вообще не говорю, – не унималась Света, – мне надоело, что Лев постоянно нас дергает, – она надула губы и обвела лестницу поверхностным взглядом, будто ища кого-то.

Я только сильнее вжалась в стену.

– Значит, надо вернуться, Света, и пригрозить этой дряни, чтобы язык свой не распускала, – равнодушно сказала красавица, сверкая синими глазами. – Давай иди, Свет.

– Вась, я уже замучилась за тобой подтирать, правда! – зло кинула девушка и, сделав оборот, через ступеньку стала подниматься вверх.

Шаг, еще один, и ее взгляд скользит по мне, а я опускаю глаза. Ни к чему мне их внимание, отворачиваюсь и делаю шаг в направлении лестницы. Дыхание сперло. Что ж, видимо, здесь все намного жестче, чем у нас. Мы в своем детдоме сами руки не распускали и никому не позволяли этого делать. Мы там все большая семья, все помогаем и поддерживаем друг друга. Конечно же, и у нас бывали стычки, но все по делу, а не просто взять и ради забавы дернуть девчонку за волосы.

Услышала, как за спиной усилился девичий плач, и по сердцу будто ножом полоснуло. По голосу было ясно, что плакала мелкая девчонка. Спускаюсь медленно, чтобы не догнать компанию, и ниже на лицо капюшон толстовки надвигаю.

– Ты что, хромаешь? – неожиданно раздался за плечом голос Светы.

– Я, э… – заикаюсь от неожиданности я и поворачиваю голову к девушке.

– А, ты, видимо, новенькая, – заулыбалась она, – я тебя раньше не видела. Медпункт нужен? Хочешь от уроков откосить? – она сверкает серыми глазами и внимательно разглядывает меня.

– Да нет, я ногу подвернула вчера, – честно отвечаю ей, отметая ее предположение.

– А, ясно, ну, тогда тебе вниз по лестнице и направо, дойдешь до конца коридора, повернешь налево и чуть вперед пройдешь, там и будет Ильинична. Только ты поторопись, а то она любит соскакивать раньше времени, – проговорила она, а я за это время успела спуститься на следующий пролет. – Ну, давай, не хворай, – она махнула мне на прощание и ускорила шаг, нагоняя своих подружек.

Я громко вздохнула.

«Так, все закончилось хорошо, главное, больше с ними не встречаться», – подумала про себя и уже из коридора услышала смех красавицы, к которому присоединились еще несколько девичьих голосов. Щеки тут же залились румянцем. Почему-то я была уверена, что они смеются надо мой.

Глава 4

– Люба, что там было сегодня на уроках? Много задавали? – я встаю с постели в тот момент, когда девчонки заходят после занятий в комнату.

– Ой, да нет, Ясь, все, что здесь проходят, мы прошли уже, только по истории немного припоздали. Но по расписанию урок на следующей неделе будет, сейчас дам задание, – девушка полезла в рюкзак, а Нина, что стояла рядом, в нетерпении поглядывала на меня.

Я вопросительно вскинула брови.

– Рассказывай, что же там такого необыкновенного произошло, – присаживаюсь на стул в ожидании.

– Да нечего рассказывать. Ты же знаешь, какая Нинка падкая на смазливые морды, – за девушку ответила Люба в тот момент, как Нина открыла уже рот, чтобы выплеснуть эмоции.

– Ты маленькая ханжа, – она обиженно поджала губы и скрестила руки на груди.

– Ага, скажи еще, что монахиня, – хмыкнула Люба и бросила на стол дневник. – Но про него и говорить-то нечего, ты видела, какой он весь лощеный? И девка у него есть, скорее всего, так что не вижу смысла вообще говорить о таких, как он. Сразу видно, что богатенький пижон, – выплюнула она.

Я сидела и слушала с застывшей полуулыбкой на губах. Интересно стало, чем спор их закончится.

– Да от него фонило за целый километр туалетной водой, и шмотки ты видела, таких обычные парни не носят, – поставила она точку в своем монологе.

– Дура ты, Люба, вот что я тебе скажу, – Нина проскользнула мимо подруги и пошла в дальний угол, к своей кровати. – При чем здесь все это, я не понимаю.

– Да при том, что такие придурки, как он, и взгляда на таких, как мы, не бросят, – выпалила девушка сгоряча.

Я даже присвистнула.

– Да ты бы только видела его наглую рожу, когда, опоздав почти на десять минут, он завалился в класс, – Люба нацелилась на меня. – Да он даже ничего не сказал, даже элементарного извинения не попросил! И как ты думаешь, что сказал учитель?

Я пожала плечами.

– НИ-ЧЕ-ГО. Он промолчал. Сразу видно, что это богатенький пижон.

– Люба, ты подмениваешь понятия, – улыбается Нина, стягивая узкие джинсы и надевая вместо них удобные спортивные штаны, – он, скорее всего, мажор, но только у меня возникает вопрос, откуда ему здесь взяться? Это же интернат.

– Ну, знаешь ли, – трясет пальцем над столом Люба и зло хмыкает, – это не простой интернат, а для трудных подростков. А он, извини меня, не похож на трудного, скорее, на зажравшегося борова он похож.

Нина поднимает руки ладонями вверх.

– Все, Люб, не хочу спорить, тем более, с тобой, пусть будет, как ты скажешь, – и она ловит мой взгляд. – Но Яся, видела бы ты эти глаза! Они как омуты черные, ей-богу, затягивают и не отпускают. А губы… да я оторвать взгляд от него не могла, – продолжает девушка мечтательно.

– Идиотина потому что, – вносит свои коррективы в рассказ девушки Люба, и я не удерживаюсь, начинаю смеяться.

– Смейся, смейся, – надувает губы Нина, – вот завтра пойдешь на уроки и посмотришь, каков он, дьявольское отродье соблазна, – она подхватывает мой смех, и теперь нас двое.

Смеемся до слез, пока Люба сопит, переодеваясь.

– А я ходила в медпункт, и мне до выходных написали справку, так что я сижу на попе смирно и не двигаюсь никуда, – выставляю ногу вперед. – Ильинична сказала, что я сильно потянула связки.

Нога немного припухла на пальцах, но уже не болела, потому что женщина всадила мне в попу обезболивающего.

– Эх, много теряешь, Есения, – вздохнула Нина, – но нам больше достанется, правда, Люб? – она подмигнула подруге, а та в ответ наградила ее насмешливым взглядом.

***

– Как твоя нога? – Вера косится на меня.

– Отлично, – обнимаю подругу за талию и прижимаю к себе. – Рада, что ты все-таки приехала.

Вера улыбается и прижимается ко мне. Мы разворачиваемся и идем от ворот интерната вглубь заснеженного двора. Именно здесь мы проходили пять дней назад, когда нас сюда привезли.

Я глянула на подругу и улыбнулась. Мне удалась все-таки вымолить у нее прощение, и мы договорились, что на выходных она приедет ко мне, так как Вера наотрез отказалась, чтобы я приезжала к ней. Все из-за того, что был вариант поехать только с Димой. Я, конечно, заранее предположила, что Верка пойдет в отказ, поэтому и не настаивала на моей поездке.

– Как ты устроилась? – задаю вопрос на отвлеченную тему.

– Ты знаешь, неожиданно хорошо, – отвечает она, но замечаю в глазах тоску.

Впрочем, я и сама тосковала по подруге, просиживая в комнате целыми днями. С Димкой виделись редко, так как в женское крыло парням никто не разрешал заходить так же, как и у нас в детском доме, поэтому, как следствие, скука, а причина – тоска. Тосковала я по Вере, что ни говори. Привыкла к ней, и теперь меня как будто второго «я» лишили. И Люба с Ниной задерживались постоянно после уроков, рассказывая, что готовятся к новогоднему выступлению, записались в кружок. Я смотрела на них с непониманием, зачем было это делать, если скоро уедем отсюда. Но девочки мне ответили просто: «Для разнообразия, чтобы скучно не было сидеть».

Сначала я не поверила им. Как может быть скучно, если нужно в конце четверти оценки подтянуть, ведь одиннадцатый класс, ЕГЭ и все такое. Но теперь я осознала, насколько они поступили правильно, заняв себя хоть чем-то.

– А ты как? – выдернула меня Вера из мыслей.