Страница 34 из 48
— Да, черт побери! Увидимся завтра.
Он бежит в раздевалку, а я улыбаюсь.
Коул хлопает меня по плечу:
— Ты сделал доброе дело. Для него это много значит.
— Не такое уж большое дело, — качаю я головой.
— А для него — да. В нашем городе мелочи могут значить дохера много, помнишь?
Он прав. Я был слишком счастлив, принимая подачки Бишопа, учитывая, что плата за его помощь превратила меня в бандита.
Я не хочу, чтобы Кори закончил как я.
Приняв душ, выхожу из тренажерного зала, за мной увязывается Кори, задавая миллион вопросов о том, каково это, участвовать в «Напряжении».
Я отвечаю на очередной вопрос, когда замечаю Кая, облокотившегося на тот же внедорожник, на котором он приезжал в прошлый раз.
— Блять, — бормочет Кори, — они заявляются снова и снова, хотят, чтобы я сделал для них кое-какую работу.
— Свяжешься с ними, и наши тренировки закончатся, — отвечаю я.
— Этого не случится, — заверяет меня Кори, — я наизнанку выворачиваюсь, чтобы их избегать, но эти придурки безжалостны, когда добиваются своего.
Я хочу сказать, что он не открыл мне ничего нового, но решаю, что, чем меньше людей знают о том, что Бишоп угрожает Анне и мне, тем в большей безопасности будет Анна. Не хватало только подтолкнуть кого-то к мысли присоединиться к банде, чтобы я мог доказать Бишопу свою преданность.
Хоть я и чувствую себя сволочью, не отвечая на звонки Анны, но для нее так будет лучше. Хотя меня и убивает мысль, что я могу ее потерять.
Глава 23
Анна
Уже два дня я знаю о своей беременности, но шок еще не прошел. Также это означает, что уже два дня от Ксавьера ничего не слышно.
Очевидно, моих слов о том, что нашим отношениям конец, если он не перезвонит, было мало, чтобы заставить его пошевелиться.
По щеке медленно стекает слеза, и я зло смахиваю ее, продолжая завивать волосы. Ксавьер с самого начала предупреждал меня, что он плохой парень, и мне не стоит доверять ему, но я не слушала.
Думала, что несмотря ни на что, за его внешней жесткостью скрывается золотое сердце. Похоже, интуиция меня подвела, потому что вот она я, сижу в отеле одна, на другом конце страны от места, которое могу назвать домом, а Ксавьер и пальцем не пошевелил, чтобы связаться со мной. Он единственный во всем мире, с кем я хочу поделиться своими мыслями по поводу ребенка, своими страхами, счастьем и грустью одновременно, но он не дал мне шанса.
Меня убивает его холодность. Как я могла позволить своему сердцу влюбиться в того, кто даже не думает заботиться обо мне так, как мне бы того хотелось? Видимо, он хороший актер не только на ринге, но и за его пределами.
Я говорила с Квинн, и почти уверена, что могла бы рассказать ей о ребенке, но было бы несправедливо, если она узнает раньше, чем Ксавьер.
Телефон звонит, и я поднимаю трубку.
— Алло?
— Привет, Анна. Буду через пятнадцать минут. Хочешь, я поднимусь и провожу тебя до машины? — Хорхе в своем репертуаре.
— Очень мило с твоей стороны, но я спущусь сама. В этом отеле нужно продать почку, чтобы оплатить парковку, центр города, что поделать.
— Уверена? — В его голосе слышится сомнение. — Мне не сложно подняться и убедиться, что ты в порядке.
— Все нормально. — Я еще раз проверяю макияж и выключаю щипцы для волос. — Отель полностью безопасен.
— Ладно, скоро увидимся.
Звонок заканчивается, и только в этот момент я осознаю, что собираюсь встретиться с Хорхе впервые после того, как сбежала от него. Меня охватывает дрожь, но удаётся взять себя в руки, убедив, что должна быть сильной и жить своей жизнью.
Еще раз посмотрев в зеркало, я проверяю, что скромное черное коктейльное платье не будет слишком вычурным, куда бы Хорхе меня не повел.
Подождав в лобби пару минут, я замечаю синюю «Ауди» Хорхе. Он выходит из машины, и я улыбаюсь, глядя на такое знакомое лицо.
В пару шагов он обходит машину, направляясь ко мне. Его темные волосы стали длиннее, но странным образом новая прическа не контрастирует со строгим серым костюмом, а делает образ более стильным.
Хорхе оглядывает меня с ног до головы, прежде чем посмотреть мне в глаза.
— Ого, Анна, выглядишь восхитительно. Ты буквально сияешь.
Я улыбаюсь, зная, что он действительно говорит то, что думает. Хорхе не из тех, кто кривит душой.
— Спасибо. Ты тоже хорошо выглядишь. Мне нравится прическа, тебе действительно идет.
Он усмехается и, сверкнув белоснежными зубами, ерошит волосы.
— Спасибо. Такими длинными они еще не были, отец в ярости.
Я смеюсь, зная, что отец Хорхе, будучи пастором, слывет человеком строгих правил и не допускает вольностей во внешнем виде своих детей. Бунтарская прическа Хорхе, должно быть, мозолит его отцу глаза.
— Поехали? — Хорхе распахивает передо мной дверь машины.
Я киваю и забираюсь на сиденье.
Болтая ни о чем, мы катимся по загруженным улицам Сиэтла. Остановившись у модного стейкхауса, Хорхе отдает ключи парковщику и предлагает мне локоть.
Внутри все выглядит настолько шикарно, что даже занавески и скатерти словно кричат о том, что еда здесь будет достойна каждого потраченного пенни.
Администратор в белой рубашке, застегнутой на все пуговицы, и черном жилете приветствует нас у входа:
— Добро пожаловать в «Альма Мария». На чье имя заказан столик?
— Элизондо, — отвечает Хорхе.
Женщина кивает и сверяется со списком:
— Элизондо, столик на двоих. Прошу за мной.
Хорхе отодвигает для меня стул, а администратор, оставив на столе две книжечки меню и пожелав нам приятного вечера, удаляется.
Хорхе садится напротив меня и расправляет на коленях белоснежную салфетку.
Мы даже не успеваем начать разговор, как рядом с нашим столиком возникает официант с белоснежным полотенцем, перекинутым через руку, и бутылкой вина.
— Добрый вечер, меня зовут Мэтью, сегодня я буду вашим официантом. Могу я предложить вам попробовать наше лучшее домашнее вино?
— Конечно, — отвечает Хорхе, подвинув свой бокал к краю стола.
— А для вас, мисс? — Парень уже успевает наклонить бутылку над моим бокалом, но я быстро закрываю его рукой.
— Мне не нужно, спасибо. Принесите лучше воды, пожалуйста.
— Да, мисс, конечно.
Официант испаряется, и только удостоверившись, что он не может нас слышать, я поднимаю глаза на Хорхе. Он удивлённо смотрит на меня.
— Не будешь вино? Я думал, выбравшись из под надзора отца, ты развлекаешься на полную.
— Я сбежала из дома не для того, чтобы напиваться и веселиться, Хорхе.
Он облизывает губы.
— Тебя так напугала наша помолвка?
— Нет… да… я хочу сказать, что дело не в тебе, меня просто пугала мысль связать свою жизнь с человеком, который не зажигает во мне огонь.
— Я понял, — вздыхает он.
Внезапно я чувствую, что не стоило быть настолько откровенной. Мои слова обидели его. Возможно, я и не любила его, но это не повод причинять ему боль.
— Я не совсем это имела в виду.
Он вопросительно изгибает бровь.
— Тогда что же значили твои слова?
Я тру лоб. Это оказалось сложнее, чем я думала. Мне не нравится расстраивать людей.
Я собиралась быть откровенной на этой встрече с Хорхе, чтобы он больше не держал на меня зла, потому что я знала, наши отцы все еще в хороших отношениях.
— Я прошу прощения, что разорвала наши отношения именно таким способом. Я не хотела причинить тебе боль, но мы оба знали, что не предназначены друг другу, мы не любили друг друга.
— Нет, любили. И я люблю тебя до сих пор, несмотря ни на что.
— Но откуда ты можешь знать, что любишь меня?
— Я просто знаю.
— Это не ответ. — Я пытаюсь быть честной с ним, надеясь, что мои слова помогут ему понять, что он любил меня по необходимости, а не из-за того, что страсть толкала нас друг к другу. — Ты скучал по мне?