Наследие

Оказалось, семья стала намного больше, чем Орден, чем один город или даже страна. Семья была повсюду, она была в венах, в крови, в мыслях, в сердце и в душе, она была рядом и шла с ними за руку, завывала в уши, шептала что-то тихим ветром… Мир перестал быть просто миром — он стал одним целым, пока они все были сплочены одной идеей. Теперь у всего мира действительно было будущее — они создали его своими руками.

Прогулявшись по городу, они снова вернулись в штаб — решать, что делать дальше. Руки у всех были развязаны. Кто знает, куда их понесет? Теперь им точно не хотелось стоять на месте, увидеть мир… Нападут люди? Присматривать за ними? Теперь уже не было в этом необходимости. Они знали, что в любом случае они дадут отпор. Они больше не боялись.

Но вот мир… Мир не стал бы ждать, как и новые приключения. Идей пока было мало, да и хотелось просто отдохнуть спокойно дома, привыкнуть к тишине и безмятежности… Ведь только подумать — и драться ни с кем не надо, не надо защищаться, сражаться за свою жизнь и жизни близких…

— …Только подумать, мы теперь свободны! — закончил мысль Демонтин, оставив ненадолго свой клан и вернувшись в Орден.

Эффи рядом с ним не было, как и не было в гостиной штаба, хотя здесь были все… Лорен, нахмурившись, решительно направилась на ее поиски по штабу — но искать долго не пришлось. Эффи была в своей комнате, но вот странность: все уже успели разобрать и раскидать свои вещи по полкам, а Эффи сидела в комнате и только добавляла еще новые вещи к неразобранным.

— Куда ты? — удивленно спросила Лорен, заглянув внутрь. Она вдруг увидела, что вещи у Эффи все еще были собраны в сумках — точнее, уже. И забеспокоилась.

— Я собираюсь в Париж, буду учиться там. Демонтин тоже хочет со мной. И Алиса тоже. Даже Рено хочет вернуться на родину… — усмехнулась Эффи.

— Подожди… — Лорен подошла ближе, мягко опустив ей ладонь на плечо, — У меня ведь день рождения буквально через неделю. Останься еще хоть ненадолго. Без тебя тут будет пусто. Пожалуйста. Ну хотя бы ради меня, — она состроила умоляющую рожицу, выпятив губы, как маленький ребенок, и издала какое-то жалобное мяуканье. Эффи рассмеялась и все-таки не выдержала.

---------------------Ross Copperman — Hunger-----------------------------------------------------

Она все-таки решила остаться еще ненадолго — все-таки, она никуда не спешила, как и все остальные. Все-таки остаться в этом городе, почувствовать ненадолго его особенную атмосферу — отдельное дело… Хоть и хотелось побыстрее сбежать, чтобы забыть о потере, хотя бы немного. Город все еще встречал своих жителей яркими огнями, манил к себе, на улицу — лето еще не закончилось. А жизнь, казалось, только начинается… Столько всего было, и столько всего теперь впереди.

Эффи вышла на улицу, соблазненная великолепием этой ночи — а там ее уже поджидал Демонтин. Он знал, как Эффи запуталась, и как ей теперь тяжело, но ему было неважно. Ей теперь нужна была помощь — теперь, когда созданное предками полнолуние обошло ее стороной, ее ожидало настоящее превращение, которое наступит уже очень скоро. Ей нужна была помощь, его помощь.

Он молча подошел и прижал Эффи к себе, и поднял в воздух, закружил, а та громко и звонко от неожиданности рассмеялась, будто все было хорошо… Их смех разносился на долгие мили вперед — здание штаба все так же стояло одиноким огромным сооружением среди полупустых дворов и маленьких низких домиков.

Все остальные уже собрались кто в подвале штаба, а кто отправился гулять по городу… Лорен и Велимонт уже отстали от всех и гуляли по набережной — они тоже танцевали. Велимонт просто не мог упустить шанса пригласить наконец-то Лорен на танец — и танцевать так, будто не было между ними никогда ничего плохого. Он снова был без памяти влюбленным в нее мрачноватым мальчишкой-некромагом, а она — рыжей веселой девчонкой-банши, потерявшейся в нем без остатка…

Их двоих ожидала обычная жизнь — да и обычная ли? Неужели, наконец-то их все оставят в покое? Они просто скроются где-нибудь, где тихо и нет никого поблизости, будут жить вместе и наслаждаться друг другом, каждой секундой рядом, каждым вздохом и поцелуем. Разве этого не достаточно?..

На Лорен развевался подол легкого летнего сиреневого платья, и Велимонт постоянно подхватывал ее на руки — платье, казалось, волнами следовало за всеми его движениями. Они двое были продолжением друг друга — некромаг и его тень, которую забрал у него именуемый однажды "дьяволом". Но все это уже в прошлом, в далеком прошлом. Нет никакого зла, нет боли. Есть только любовь.

Никогда они не чувствовали прежде подобной свободы. Когда победили Арта? Нет, это было совсем не то. Да и не закончилось тогда ничего. Сейчас же эта свобода, хоть и заслужена она была огромной жертвой, ощущалась настолько остро и ясно, будто сверху на них хлынула ледяная вода из огромного ведра. Она была освежающей и ободряющей, стирающей напрочь все сомнения и былые страхи, воспоминания и прочее… Это не было несравнимо ни с чем.

-----------------------Ruelle — Invincible--------------------------------------------------

Для них свободой стала любовь, которая и привела их туда, где они теперь. И которая помогла им по-настоящему осознать себя, узнать себя. И создать самую огромную семью, которая только может быть. Но свободу все теперь расценивали по-разному. Для кого-то свободой была правда, а для кого-то кровная семья, с которой они никак не могли ужиться… Столько прошло лет, даже веков, прежде чем кто-то начал понимать, чего ради все это было, вся эта жизнь…

Теперь у Ордена был новый король — и даже, несмотря на это, никто не посмел бы бросить ему вызов. Ни Матвею, ни Ордену. Все знали, чего им стоила эта победа, и как они теперь сильны — и весь мир теперь знал правду, когда они, наконец-то, сами рассказали ее, из первых уст. Они так и хотели теперь — быть честными и открытыми, но судить всех справедливо. Мир принял их, хоть и с сомнениями, но все же, они должны были отдать должное Ордену за второй уже раз, как они спасли целый мир.

Это было чудом, что никто из них не исчез вслед за всеми мирами — все благодаря Ваньке. Сколько бы ни сделали все остальные — он был главным героем этой битвы, и теперь это знали все без исключения. Все рассказывали истории о нем из рук в руки, сочиняли легенды, песни, а так же посвящали их и Ордену, и королям — Арту, Велимонту и Матвею. Теперь мир действительно увидел, что они сделали, и все поняли: что бы ни случилось — все они будут стоять друг за друга горой, и не сдвинутся с места. Они непобедимы.

Даже тот, кто пал в бою — он победим больше, чем все остальные. Он не дает себя сломить, он бросается напролом, показывая, насколько он любит тех, ради кого отдает свою жизнь. Он не думает о себе, он думает о других — такого воина не сломает ни один враг, даже убей он его. И все лишь потому, что враг не может убить его бессмертный дух. Кто знает — может, он и не ушел до конца. Может, это и не конец истории?

Раз они теперь все стали семьей — это еще точно не конец. Они были избраны судьбой, чтобы защищать друг друга и этот мир, а жизнь никогда не стоит на месте. Всегда есть кто-то, кого нужно защищать, и всегда есть герои, которые встанут стеной, чтобы защитить кого-то. Они теперь были этими героями. Даже если бы миры исчезли, даже если бы почти все на земле погибли — они все равно остались бы, как призраки или память… Никто и ничто не умирает до конца, все это остается где-то внутри, даже в воздухе вокруг. А особенно если это твоя семья, если это кто-то, кто близок тебе настолько, что ты слышишь его голос где-то в тишине, когда никого нет рядом, и он говорит тебе, что все будет в порядке.

Семья — это не всегда в твоей крови. И необязательно то, что на бумаге. Она определяет твою суть, и тех, кто рядом с тобой. Неважно, как давно они пришли — или, возможно, они рядом совсем недавно, но суть остается одна: что бы ни случилось, ты знаешь, что они — твоя семья.