Наследие

Глава 1. Трещины///Часть 1. Родной дом

----------------Our Lady Peace — Somewhere Out There---------------------------------------------------

Время проходит. Раны затягиваются. А мы все так же остаемся прежними, хотя и чувствуем себя совсем уже не на своем месте. Все те испытания, что судьба посылает нам, оставляют шрамы, которые остаются с нами всю нашу жизнь. Но это болезненное чувство внутри придает нам сил и уверенности, что мы сможем пережить завтрашний день. И следующий. И, может, доживем до старости и умрем спокойной смертью, зная, сколько всего уже осталось позади.

Но проходит месяц — и, кажется, что боль не утихает. Конечно, легче ее пережить, когда рядом с тобой твой самый близкий человек. Но если этот человек исчез из твоей жизни, и ты не знаешь, где он и что с ним? Это пугало Велимонта, и каждый день, пока Лорен не было в городе, он изводил себя, морил голодом и убивался мыслями о том, что он сотворил с ней, и что теперь с ней происходит…

Казалось, он поменялся с ней местами. Теперь он почти не выходил из комнаты, сходил с ума и даже почти не двигался. Артур, заметив поведение лучшего друга, просто не мог не попытаться подбодрить его. Он постоянно приходил к нему, приносил кровь, хоть тот и отказывался чаще всего; он разговаривал с ним, но эти разговоры ни к чему не приводили. Остальные друзья тоже время от времени заходили к нему, но он замечал, как на него все косились с опаской, ожидая от него новых деспотских финтелей. Конечно, ему пришлось несколько раз насильно вытащить себя из комнаты на собрания, ведь он теперь был королем. Но большую часть времени он старался просто не показываться на людях.

В это такое же унылое и грустное утро — даже, несмотря на то, что ярко светило солнце, он снова проснулся от кошмаров, в которых он бегал и искал Лорен повсюду, кричал, звал ее, но ее нигде не было. Раньше она всегда была рядом, на виду, хотя бы неподалеку, но теперь… Он давно уже не мог ни связаться с ней, ни почувствовать или прикоснуться… Ни даже позвонить ей. Он не мог попасть в ее мысли — она просто пропала.

Проснувшись от ярко светящего прямо в глаза солнца, он взмахом руки закрыл шторы, поморщившись, и накрылся одеялом с головой. Тут-то неожиданно в комнату тихо прошмыгнул Артур, думая, что он все еще спит, но, увидев, как Велимонт шевелится под одеялом, ткнул в него пальцем.

— Ауч! — донеслось недовольное из-под одеяла.

— Просыпайся, соня! — резво оттарабанил Артур, — Сегодня снова собрание, тебе нужно там появиться.

— Не хочу… — недовольно протянул Велимонт из-под одеяла.

— Хватит себя наказывать, Велимонт, — укоризненно покачал головой тот и подбодрил его: — Лорен вернется, я уверен в этом. Просто ей нужно время. А нам сейчас нужен король.

— Опять улаживать конфликты между людьми и нежитью? Какой-то бедняга вампир напоролся на банду вампироненавистников? — недовольно пробурчал Велимонт, показав голову из-под одеяла.

— Сейчас много чего происходит. Вставай, собирайся. Ты нужен нам, Вель, — вздохнул Артур, — Мы тоже все скучаем по ней. Она же не исчезла навсегда…

------------------------LILAC PIN — Easy-----------------------------------------------

В городе уже вовсю бурлила жизнь, а между людьми и нежитью разгорался конфликт, который в штабе пытались погасить любыми способами — все они пропагандировали любовь к магам, вампирам и оборотням; вливались в компании, устраивали вечеринки и различные мероприятия для развлечения людей, старались как угодно показать им, что все они не желают людям зла. Ведь, хоть они и спасли мир от злого тирана и его ручного чудовища, многие люди не были так благодарны им, ибо приравнивали их всех к Арту и не видели особой разницы. Многие теперь были заняты по горло, и у каждого было что-то свое — даже друг на друга почти не оставалось времени. Хотя некоторые и сблизились теперь настолько, что, казалось, и не было между ними ничего плохого.

Василиса с Раймоном теперь вовсю занимались продажей картин людям, на которых Василиса рисовала будущее — и эти картины скупали толпами, никто почти из людей не мог отказаться от возможности узнать свое будущее, да еще и нарисованное на холсте. Жили Василиса с Раймоном теперь вместе в одной комнате, так и не покинув штаб, как и все остальные — теперь здесь был их дом.

В это утро Василиса как всегда рисовала картины будущего — только теперь не кому-то, а просто потому, что вдруг увидела что-то странное во сне — в последнее время ей снилось много кошмаров. Наверное, на нервной почве от того, что происходило вокруг каждый день, ведь им постоянно приходилось улаживать конфликты.

Она увлеченно водила по холсту кистью, иногда макая ее в краску и даже не замечая всего, что происходит вокруг, руки ее и даже лицо были уже немного изляпаны, а на холсте проявлялась какая-то полная бессмыслица, много мрачных цветов и образов. Она даже не заметила, как Раймон проснулся и молча наблюдал за ней, улыбаясь. Увидев на холсте что-то жуткое, он нахмурился, тихо сел на кровати и нежно приобнял ее за талию.

— Милая, чего ты занимаешься всякой бредятиной с утра пораньше? — ласково бормотал он.

— А? Что?.. — растерянно бросила Василиса, обернувшись.

— Идем лучше ко мне в постель, — покачал головой Раймон, — Тут тепло и мягко. А ты какая-то напряженная…

— Мне просто внезапно что-то пришло в голову… — она тут же очнулась, внимательно вглядевшись в пугающую картину, — И что-то мне это совсем не нравится…

— Иди ко мне, — Раймон снова поманил ее в кровать, — Отдохни хоть немного.

— Я же вся в краске! — рассмеявшись, воскликнула Василиса, наигранно вырываясь из его объятий.

— Ну и что? Я краски не боюсь, куколка, — усмехнулся тот, потянув ее к себе, целуя и накрывая одеялом.

***

------------------------Blue Stahli — Corner-----------------------------------------------

Роза с Матвеем все так же продолжали свое обучение, хотя Роза давно уже заметила, что Матвей был сам не свой. Он стал еще строже — хотя куда уж строже — больше требовал от нее и все чаще уходил в себя. Но в перерывах между этим необычным поведением она иногда замечала, как он меняется, будто что-то в нем мгновенно переключается, и он становится очень мягким и добрым с ней, разговаривает по душам, а временами даже снова начинает проявлять какие-то чувства.

Розе все это было до лампочки — она уже привыкла к причудам своего учителя, увидев в нем немалый авторитет, и доверяла ему больше, чем кому-либо другому. Они вместе надолго пропадали на тренировках, почти не участвуя в деятельности, которую устраивали все остальные в штабе — они были сами по себе. Хотя иногда, время от времени Роза вместе с Матвеем находила послания от Лорен, которые та посылала сестре, рассказывая, как у нее дела и где она сейчас, и это Розу успокаивало — кроме как о сестре, сейчас ей было не о чем беспокоиться.

В это утро они снова пропадали на тренировке, хотя в какой-то момент внезапно Матвей снова переключился и решил разбавить напряженные тренировки разговорами — наверное, ему не хватало этого и, видимо, в нем боролись две личности. Одна из них признавала чувства, другая же — была резко против. Ведь в этом мире он всегда доверял только самому себе, но… Теперь он мог доверять и ей, хоть это и казалось ему вопиюще непозволительным.

— А ты можешь рассказать, как ты жил до того, как тебя обратили в вампира? — вдруг поинтересовалась Роза.

Матвей, как ни странно, тут же охотно ответил ей:

— Я всегда мог контролировать себя, меня не мучила адская жажда или мысли о том, что меня может ранить солнце. Конечно, после обращения я смог сделать себя неуязвимым к солнечному свету, да и от крови отказался, но это чувство, будто вампирская сущность может контролировать меня, все равно не отпускало. Ведь она уже контролировала меня тем, что мне приходилось одергивать себя, не убивать и не выпивать людей, а лишь красть кровь, чтобы не обессилеть, да и мысли о том, что возможность ходить под солнцем дана мне только благодаря заклятиям…