Бессветные

– Они мне не верят? – спросил пленник, восстановивший уверенность: оставшийся в кабинете похититель страха не внушал.

– Не в этом дело, – ассистент как-то грустно потупил взгляд.

– Ну, пока их нет, скажи честно, много в этом доме особенных? Ну, экстрасенсов?

Прозвучавшее заставило парня округлить глаза и ещё сильнее смутиться.

– Это закрытая информация.

– Ага, значит такие тут определённо есть. Блин, здорово!

Собеседник очень нервно покосился на мальчишку.

– Мне… надо идти, – с этими словами ассистент суетливо просочился в едва образовавшуюся щель и плотно затворил за собою дверь.

По непонятным причинам день становился всё сумасшедшее и сумасшедшее. Что делать дальше, Мэт не знал. Раньше у него была хотя бы программа: дождаться вердикта похитителей, стараться не вызывать агрессию, демонстрировать сотрудничество. Теперь же оставалось сидеть в пустом кабинете. И не понятно, как долго. А если попытаться выйти – не усугубит ли это его положение?

Чтобы чем-то занять оживившееся воображение, мальчишка принялся разглядывать кабинет. Тёмно-зелёные и древесные тона съедали пространство не хуже довольно массивной мебели. Стол у белого человека был большой и добротный, выглядел так, словно бы его вытачивали из одного огромного куска древесины. Узоров мало, в основном строгие линии. Столешница настолько гладкая и лакированная, что блестит почище стекла. На столе порядок и минимализм, только изящная фарфоровая чашка выбивалась из общего духа.

Всё-таки это не дом с приведениями, не крепость криминального авторитета и не логово вампира. Здесь явно не водились призраки, так как иначе они бы уже не раз ворвались в сознание медиума. Успокоив себя окончательно этими мыслями, Мэтис поднялся с кресла и подошёл к окну.

По окружающему поместье лесу бродила весна. Из тёмного кабинета она казалась вдвойне солнечной и жизнерадостной. Такой жизнерадостной, что заставила скривиться и отпустить штору. Прыгать со второго этажа не тянуло, впрочем, как и сбегать другими способами.

Пройдясь взад-вперёд, подросток принялся рассматривать книжную полку. Множество книг с непонятными названиями и авторами на иностранном языке. У Мэтиса дома тоже был книжный шкаф, но его содержимое пестрело отличием издательств, размеров и цветов обложек. Здесь же все книги стояли ровным строем, корешок к корешку, и на каждой красовалась строгая линия золотистых букв. Herma

Окружение вызывало спорные чувства. С одной стороны, чужая состоятельность раздражала, порождая мысли о том, что пока одни перебиваются объедками из торговых сетей и ютятся в тесных квартирах, другие занимают несколько лишних этажей. С другой, Мэтис полагал, что данные условия жизни создавались каким-то долгим, возможно семейным, делом. Здесь не было ничего лишнего вроде огромных глобусов-минибаров, хрустальных люстр и прочей атрибутики из популярных сериалов. Этот кабинет был предназначен строго для работы, поэтому исключал всю излишнюю роскошь.

Позади отворилась дверь, заставив воровато вздрогнуть.

– Похоже, – с самого порога заговорил араб в дорогом костюме. – Везти тебя сюда было не лучшей идеей.

Пленник растерянно обернулся, пытаясь понять значение услышанного.

– И что вы со мной сделаете?

– Да ты параноик.

– Я спиритист и видел достаточно смертей, чтобы во всём сомневаться.

– Мэтис, послушай. Никакого спиритизма не существует. Органы чувств человека отражают определённые диапазоны электромагнитных колебаний. В твоём случае, сетчатка глаза воспринимает воздействие выше среднестатистического диапазона, и ты испытываешь некоторые явления, как зрительные ощущения. Люди разучились подобному видению, потому что оно утратило для них биологическое значение. А может быть и никогда не имело. Это только теория, не более. Подобные диапазоны, как правило, активированы у младенцев, но с возрастом они сужаются и стремятся к усреднённой норме. Поэтому, дети часто видят то, чего нет. Точнее то, чего взрослые не видят. У детей значительно острее сенсорика, интуиция и эмпатия. Они всё чувствуют и понимают, хотя не знают значения слов и названия эмоциональных состояний. Как думаешь, почему мы не работаем с младенцами?

– Это не гуманно?

– Это не продуктивно. Иногда, в редких случаях, повышенная мозговая деятельность не усредняется. Ребёнок вырастает, но продолжает воспринимать мир не так, как окружающие. А иногда способность воспринимать различного рода импульсы возвращается сама собой в результате травм, сотрясений или эмоциональных потрясений. Я уверен, что так произошло и с тобой. Ты попал в аварию и потерял обоих родителей, верно?

Мэт смутился и разозлился одновременно, но не знал, как отнесётся к его реакции похититель. Ну ненавидел он, когда затрагивали данную тему!

– Либо ты что-то видишь, Мэтис, либо у тебя действительно серьёзная травма и нужно лечение психиатра. Моему господину нужно подумать относительно тебя.

– Я не сумасшедший! Вы… вы должны мне помочь!

– Должны? – изогнул бровь араб. – А вот тут ты ошибаешься. Время моего господина стоит очень дорого, а ты и так потратил его больше, чем способен оплатить.

– Но вам же нужна была информация о призраках!

– О видениях, – поправил его собеседник. – Я думаю, на сегодняшний день информации достаточно. Если вдруг твоя кандидатура нас устроит – мы свяжемся с тобой в удобное время.

– Вы меня отпускаете? – удивился исходу мальчишка.

– Естественно, как и обещал. Но сначала ты тоже возьмёшь на себя обещание. Никому и никогда ты не расскажешь ни слова о том, что был здесь и что видел.

– Но что мне сказать опекунам? – возмутился подросток.

– Соври. У тебя это неплохо получается.

Поодаль от двери в тени коридора стоял взволнованный ассистент.

– Отведи его к машине, и пусть Руно отвезёт его домой, – велел мужчина и извлёк из кармана пиджака знакомый предмет. – Телефон передашь у машины.

Бледный помощник послушно кивнул, взял устройство и уставился на тинэйджера. Араб завернул за поворот коридора, и теперь было слышно, как удаляются его шаги. Мэтису ничего не оставалось, как молча последовать за ассистентом Кристиана.

Долгое звенящее молчание. На этот раз мальчишка смог рассмотреть дом взглядом, лишённым суетливой паники. Судя по убранству, время хозяина лесного поместья стоило действительно дорого. Идеальный паркет, доспехи, камин, портрет элегантного мужчины в чёрном. Всё гармоничных тонов. Богато, но не вычурно.

– А где сейчас ваши экстрасенсы? – решил снова заговорить Мэт.

– Здесь нет экстрасенсов. Ни одного, – красноречиво отведя взгляд, открестился сопровождающий.

– А кто есть?

– Никого.

– Они, должно быть, приезжают в назначенное время?

– Никто не приезжает. Пожалуйста, не задавай больше вопросов.

– Почему?

– Просто не задавай.

– А, это секретная информация, понял. А если проболтаешься, тебя уволят?

– Пожалуйста, прекрати.

– Ладно, ладно. Больше ни слова про дом. А сам ты экстрасенс?

Бледный ассистент остановился, вскинув брови, и с беспомощным отчаянием глядя на приставшего с расспросами гостя.

– Умник, так ты нашёл себе друга? – в арке напротив показался белобрысый парень с рацией в руке. Учитывая, что других обитателей дома Мэтис пока не видел, новый объект завладел всем его любопытством.

– Ты кто у нас будешь, малой? – задорно улыбнулся белобрысый, тут же заметивший интерес к своей персоне.

– Мэтис. Медиум, – гордо представился подросток, протягивая руку. Он не знал, как принято общаться с жителями этого дома, но счёл подобное поведение уместным.

– Гейб. Некромант, – ехидно улыбнулся светловолосый незнакомец, отвечая на рукопожатие.

– Правда? – восхищённо замер Мэт.

– Не слушай его, – возмущённо фыркнул провожающий. – Он шутит. Некромантов не существует.