Бессветные

– Я этого не помню.

– А что помнишь?

– Ударился головой. Было больно. А потом узнал, что произошло, и долго отрицал правду. Может поэтому сложилось такое впечатление обо мне.

– А как ты объяснишь это? – доктор Ллойд протянул пациенту распечатанный лист.

– Откуда это у вас?! – воскликнул мальчишка.

– Двадцать первый век. Интернетом не только школьники пользуются.

– Вы следите за мной? Это как-то не по-докторски! – заявил подросток, бросая на стол распечатанный фрагмент своего блога.

– Ты не поверишь, я очень люблю мистику, особенно загадки Прилесья. Так вышло, что я пару раз натыкался на твою страницу.

– Это просто хобби. Это ничего не значит.

– Я и не утверждал обратного, – улыбнулся психиатр. – Почему ты оправдываешься?

– Я не…

Мэтис замолчал. Приём превратился в чёрт знает что.

– Давай подведём итог. Ты поступил в диспансер с жалобой от опекунов, что ребёнок якобы видит призраков. Теперь ты уверяешь, что не помнишь этого, но ведёшь интернет-журнал о приведениях и мистических явлениях округа. На его страницах ты уверяешь, что призраки существуют, и ты намерен это доказать. Чему верить?

– Вы и правда думаете, что кто-то в это верит? – решил сменить позицию медиум.

– Знаешь, был такой парень, Эндрю Дэвис. Жил он в девятнадцатом веке где-то в Америке. Вот он тоже говорил, что видит, слышит. Даже книгу ему духи какие-то надиктовали. Ну, ты, понимаешь, о чём я. Так вот, про него много говорили в те годы, и большая часть вне сомнений брехня, вот только я лично готов ручаться за его психическое здравие. Сумасшедшие – это те, кто зад свой подтереть не могут, потому как дерьмо им не мешает. А Эндрю был вполне себе нормальным интеллигентом. И более того – врачевателем от бога.

– Он был медиумом, – поправил Мэтис, не поднимая лица.

– Я так и думал, что ты в курсе, – произнёс доктор, удобнее устроившись на стуле. – Верить в потустороннее – нормально. Особенно в твоём возрасте.

– Просто я не хочу, чтобы за такие интересы меня считали больным, – признался пациент.

– Никто тебя больным не считает. Я с самого начала отметил, что ты выглядишь здоровым. Больной доказывал бы нам, что потусторонний мир существует и всё в этом духе. А ты только предполагаешь. К тому же, ты юлишь, притворяешься и врёшь. Это нормальное поведение для подростка.

Тинэйджеру стало обидно и стыдно одновременно.

– Я думаю, – снова заговорил доктор Ллойд. – на этом мы закончим. Я напишу заметку для твоего доктора, что всё в порядке.

Благодарить Мэтис не стал: соскочил со стула и направился прочь. Его так и подмывало обронить нечто, вроде «больше не увидимся». У двери он обернулся, чтобы в последний раз бросить взгляд на незнакомцев. Что-то в них было не так, но что именно подросток понять не мог. Странный приём, странный доктор, странная очередь из совершенно разношёрстных пациентов. Но сейчас не было времени засорять голову ненужными мыслями, ведь впереди поджидало главное сегодняшнее дело.

***

Стараясь ступать неслышно, мальчик спустился до нижней ступени. Возникший перед ним коридор уползал вперёд, где скрывался за плотными шторами сумрака. Рядом с лестницей горело две лампы, позволяя заметить пять дверей по обе стороны коридора. Четыре одинаковые белые двери и одна серая – металлическая. Плитка на полу выглядела старой, но была в прекрасном состоянии. Раньше всё обладало большей стойкостью и сроком годности. Под лестницей стоял шкаф, заложенный пыльными папками и коробками. Заострять на нём внимание Мэтис не стал и направился к ближайшей двери.

Первая белая дверь поддалась, открывая вид на продолговатую комнату, заставленную медицинским инвентарём. Обычный непримечательный склад – никаких скелетов по углам. Дверь напротив оказалась заперта и даже запечатана круглым штампом на пластилине. Мальчик вспомнил, что подобным образом запечатывал рабочий кабинет его отец, но только тот работал в полиции, а не в городской поликлинике специфического назначения. Следующая (металлическая) дверь так же не отворилась. На ней не было печатей или замков, даже отверстия для ключа не обнаружилось. С правой её стороны находилась тонкая прорезь и маленький стеклянный экранчик, который был пуст и не светился. Подросток отнёсся к находке с интересом, припоминая бункеры и секретные базы из кинофильмов. На всякий случай он поковырял экран ногтем, поискал сенсорные датчики или кнопки. К сожалению, оборудование не отозвалось, палец не сканировало и не предлагало опознать сетчатку глаза.

Третья белая дверь привела в тёмную комнату, заставляя юного детектива достать фонарик из рюкзака. Пятно света прошлось по дальним стенам, потом вернулось к двери в поисках выключателя. Заветная кнопка нашлась чуть выше уровня лица. Лампы замигали и осветили довольно большое помещение. Дальняя стена была выполнена из металла в виде одинаковых квадратных ящиков, расположенных от пола до потолка. У стены находились столы на колёсиках и две убогие раковины. Плитка на полу была мельче и в нескольких местах прерывалась сеткой стока. Мальчишка сообразил, что попал в морг.

Возможно, нормальной реакцией было бы выйти и поискать приключения в другом месте, но Мэтис был настроен решительно. Миновав пространство помещения, он заглянул в одну из стальных ячеек для трупов, а потом ещё в несколько. Везде пусто. Если здесь и был морг, то на данный момент он не функционировал. Заключение не дало ответов на накопившиеся вопросы. Зачем в поликлинике морг? Как давно он пустует? Почему подобная комната не закрыта? Мотнув головой, подросток стал дотрагиваться ладонью до ближайших поверхностей, в надежде спровоцировать видения. Призраки, если они здесь вообще были, показываться не спешили.

Медиум вернулся в коридор, чтобы исследовать оставшиеся двери. Дальняя оказалась открыта и вела на ещё один склад. Здесь хранилось всякое барахло, которое следовало выкинуть ещё полвека назад. Многие элементы мебели были затянуты брезентом, создавая жёлтые бугры вдоль стен. Протиснувшись между двумя такими буграми, мальчишка оказался у дальней стены. В отличие от остальных, она не была отделана и выкрашена цветной побелкой. Она тянулась сплошной кладкой из камней, слабо напоминающих кирпич. Пробоин и дверей в ней не было.

Осознав, что зашёл в тупик, Мэтис направился обратно, собирая пальцами пыль с прелых брезентов. Ткань податливо колыхалась и возвращалась в прежний покой. Отказываясь уходить с пустыми руками, мальчик стянул пару полотен. Несколько элементов старья и большая квадратная клетка. В ней могло поместиться двое Мэтисов, если усадить их на пол и попросить подобрать ноги. Неужели здесь когда-то держали животных?

Переполненный любопытства, подросток нагнулся и попытался открыть клетку. Увы, на углу висел замок, размером с кулак, скважину которого скрывала тонкая пластинка. При касании пластина легко сдвинулась с места, а после длительных манипуляций и вовсе отвалилась. Ключа не обнаружилось. Мэтис наклонился, чтобы поднять отломанный элемент и зажал кусочек металла в кулаке. Острый край ужалил ладонь, заставляя встрепенуться от неожиданной боли. Глаза ослепила вспышка.

Свет слепил глаза, вырываясь из-за стволов по краю дороги. На землю ложились жёлто-серые полосы. Бежать на свет было опасно, поэтому он нёсся вдоль дороги по зебре светотеней. Все звуки отступили на дальний план, заглушаемые собственным дыханием. Треск веток и шуршание травы перестали существовать в момент, когда страх достиг своего апогея. Бежать, не оглядываться, ни о чём не думать. Мысли делают тяжёлыми не только головы, но и ноги.

Землю пробороздили ещё несколько полос. Теперь тени разложились более сложной палитрой, а земля напоминала шахматную доску. Минуя клетку за клеткой, беглец понимал, что позади погоня с фонарями. Прятаться негде, а лес бесконечен.

Пробуждая уже, наверное, семнадцатое дыхание, он побежал прочь от дороги – во тьму. Несколько рывков, и он уже скользил в неглубокий овраг, вовремя отшатнувшись и сев на землю. Листья сопроводили шипением. Как только кеды коснулись дна, беглец подскочил и понёсся дальше.