Искусство чиссов

— Очень горячо…

— Вам неприятно? — она тут же отстранилась, понимая, что сама может причинить ему боль.

Иссиня-черная бровь задорно вздернулась. Мэрис хихикнула и легонько щелкнула пальцами по носу, а затем, увидев его замешательство, толкнула плечом в грудь и попыталась отскочить, но ноги не слушались. Он быстро поймал ее и повалил на ковер, подмяв под себя.

— Наказание? — сквозь смех спросила Мэрис, понимая, что устроила своему мужчине маленький бунт.

— Нет, — томно отозвался он, и девушка задрожала в его руках, чувствуя деликатное прикосновение к низу живота. — Наслаждение.

— Я согласна… — шепнула Мэрис, раздвигая бедра, но тут же почувствовала, как он отстранился от нее. В недоумении Мэрис присела, видя, как он взял смятый халат и галантно подал ей, все еще игриво улыбаясь.

— Только после посещения медицинского корпуса, — приятный тенор зазвенел невозмутимыми нотками. — И нас с вами ждет шаттл.

Покорно сунув руки в рукава, Мэрис снова запахнула халат и завязала пояс. Он, безусловно, прав. Ей не верилось, что Траун повредил ее тело, однако убедиться в том, что все в порядке, следовало. Более того, Траун дарит ей подарок. Увозит ее куда-то очень далеко. Путешествие. Настоящее путешествие. Только для них двоих. Они еще испытают наслаждение. Будут пить его небольшими глотками, смакуя каждую каплю…

Однако то, что Траун не воспользовался таким сладким моментом, Мэрис не могла спустить с рук. Едва он повернулся к ней спиной, она набросилась сзади, запрыгивая сверху, и стала яростно лупить по плечам. Ее громкий смех звенел в тишине. Он не сопротивлялся, а подыграв ей, рухнул на ковер, лицом вниз. Мэрис по-хозяйски уселась на спину, продолжая несильно колотить его. Пусть этот чисс знает, что значит жениться на эмоциональной кореллианке!

========== XXVI ==========

Единственный способ установить границы возможного —

попытаться сделать шаг за эти границы.

Второй Закон Артура Кларка

Новое ещё до конца неизведанное ощущение свободы. Плавный полет над облаками в свете звезд и в лучах множества солнц, над мерцающими водами морей и зеленым ковром леса. Искреннее светлое чувство, заполнившее сознание. Оно, словно океан в ясную безветренную погоду — могучее и сильное. Или колыхание листьев легким ветерком — тихое и покладистое. Мэрис предавалась ему, открываясь и расцветая с каждым днем. Ее мужчина был рядом. Она видела, как слой за слоем тает ледяная стена его чисской невозмутимости, как спадает тень неприступности. Он был рядом с ней все время, огражденный от внешнего мира, в тихой глуши на задворках Галактики — на планете, где провел много лет в одиночестве, узником и изгнанником.

Великолепие этого мира поражало воображение. Куда ни глянь, до самого горизонта во все стороны света протянулся тропический лес. Величавые колонны стволов и паутины ветвей поросли лишайниками и мхами. Лианы самых причудливых форм — одревесневшие и колючие — свисали с могучих стволов. Под пологом леса буйно разрослись папоротники, в которых легко можно было спрятать звездолет. Ручьи и небольшие озера с кристально чистой водой приветливо журчали. Эта планета в самом деле являлась логовом отшельника. За все время пребывания здесь Мэрис не видела ни одного крупного животного, ни один хищник не потревожил их покой. Она могла передвигаться по лесу свободно, не опасаясь за свою жизнь. Ее мужчина сделал все, чтобы Мэрис была в безопасности: ультразвуковые отпугивали от опасных животных и естественные репелленты от жалящих насекомых. И как Траун умудрился разместить все это на территории в несколько гектар?

Ступив босыми ногами на влажную почву и вдохнув запах прелой листвы, Мэрис поняла, что она дома. Нигде больше она не ощущала себя настолько хорошо. Ни во временных убежищах контрабандистов, ни в кантинах на отдаленных планетах Внешнего Кольца, ни, вспомнив детство, у себя на Кореллии, в лесах которой гулять было небезопасно, а в городах с высоким уровнем преступности в период власти бывшей Республики — тем более. Даже на «Предостерегающем» и в Крепости Руки на Нирауане она не чувствовала столько свободы. Ей казалось иногда, что она находится среди имперцев на птичьих правах, и как только надоест Трауну, как когда-то надоела Дубраку Кеннто, он отошлет ее прочь.

После обряда бракосочетания он привез ее сюда. На необитаемый остров, затерянный среди просторов Галактики, чтобы они вдвоем смогли узнать друг друга ближе, сбросить маски и проявить наконец подлинные чувства, скинув рамки субординации. Много дней они уже провели здесь, наслаждаясь обществом друг друга. Мэрис не привыкать жить в полевых условиях. Будучи контрабандисткой, ей постоянно приходилось прятаться от тех или иных служб безопасности в диких закоулках планет. Она любила природу и понимала ее. А еще она умела выживать даже в самых трудных условиях. Очистить воду, добыть пропитание, укрыться от ливня — всё это было не впервой.

Подготовка Трауна поразила ее. Мэрис привыкла видеть идеального слугу Империи в белом кителе и до блеска начищенных черных сапогах, стоящего на мостике звездного разрушителя и негромко отдающего приказы, в то время как в космосе бушует страшная битва. Теперь же она могла наблюдать иного Трауна, более живого и самого что ни на есть настоящего, не обремененного заботами флота и не закрывавшего истинные чувства белизной кителя и холодным пламенем алых глаз. Сразу по прилету он буквально за несколько часов поставил небольшой сруб, который через пару дней превратился в уютный домик. Крышу он укрыл широкими пальмовыми листьями и склеил их пластинки воском, добытым из ульев местных насекомых. Мэрис помогала ему, она хорошо разбиралась в том, как сооружать временные жилища. И чувствовала на себе его одобрительный взгляд, ловко орудуя мачете или топором.

Их ночи были наполнены нежностью и страстью. Мэрис узнала многое о чисских ласках. Все их взаимодействие строилось на доверии. Чем глубже оно было, тем искуснее партнеры подходили к связыванию, тем опаснее становилось их взаимодействие. Мэрис ощущала движения острого клинка на своей коже, подвешенная вниз головой и полностью обездвиженная. Она чувствовала, как прохладные пальцы сдавливают ее горло, и ей было дозволено дышать в его ритме. Ни намека на боль, ни капли унижения. В столь жестоких на первый взгляд играх таился смысл, более глубокий, изнанку которого еще не познал ни один человек. В свою очередь Мэрис дарила Трауну человеческую любовь, основы которой он освоил очень быстро. Каждая ночь была наполнена плеядами эмоций, выражавшимися в удивительном сплетении человеческих стонов и чисского шипения. А после они отдыхали, прижавшись друг к другу и тяжело дыша.

— Мэрис.

Ее губы расплылись в довольной улыбке. Она выскочила из своего временного убежища меж необычно изогнутых досковидных корней (1) крупного дерева и побежала навстречу. Подол сари и босые ноги вздымали засохшие листья, с громким шелестом разлетавшиеся в разные стороны. Он стоял перед ней, сильный и красивый. Вместо белоснежного мундира обнаженный торс со скульптурными мышцами. Мощная грудь и пресс покрыты черными шершавыми наростами, полосы которых опоясывали тело. Гладкая кожа казалась темно-синей в лёгком полумраке леса. Короткие иссиня-черные волосы слегка взъерошены. А горящий алым взгляд придавал чиссу поистине мистический вид. Он предстал перед ней, словно дух из древних кореллианских сказок. Мэрис остановилась и замерла, завороженная его красотой. Для идеальной картины не хватало, чтобы Траун избавился от совершенно лишних на ее взгляд кожаных штанов.

Приветливая улыбка играла на его устах.

— Это вам! — ласково произнес он на чеунхе, все время пребывания здесь они общались на его родном наречии, и протянул небольшую котомку, которую сплела из коры сама Мэрис прошлым вечером.

Девушка подошла к нему. Босые стопы скользили по упавшим листьям, приятно щекотавшим кожу и наполнявшим воздух тихим шуршанием. Переняв у него из рук котомку, Мэрис заглянула внутрь: она оказалась доверху наполнена красными ягодами, от которых исходил манящий аромат.