Страница 11 из 15
– Я понимаю, миссус[19], – ответила Одри Кэрэдайн. – Но думаю, вы меня тоже поймете. Как всегда, когда уходит человек, люди будут испытывать шок и некоторую грусть, но в конечном счете никто по нему страдать не будет.
– М-да, это было немного странно, – заметила леди Хардкасл, пока Берт вез нас в «Мызу».
– Совсем не та скорбящая вдова, которую я ожидала увидеть, – согласилась я. – Она была расстроена, но не могу сказать, что причиной ее расстройства была смерть ее супруга. Она рада от него избавиться.
– Согласна. Такое, без сомнения, присутствует. Но все это надо хорошенько обдумать. Может быть, нам сможет помочь Герти. Она знает их всех вот уже много лет.
Поездка из Верхней фермы была короткой. И вскоре уже колеса захрустели по гравийной подъездной дороге перед впечатляющим и в то же время очаровательным в своей архитектурной сумбурности особняком, в котором трубы в стиле Тюдоров[20] виднелись над симметричными георгианскими[21] стенами, соседствовавшими, в свою очередь, с крылом в стиле неоготики[22], украшенным башенками и эффектными арочными окнами.
Тормоза взвизгнули, авто остановилось, и Берт быстренько выскочил из машины, чтобы открыть дверь леди Хардкасл. Пока он помогал ей выбраться и ждал, когда она расправит платье, я вылезла с противоположной стороны.
– Черт, – неожиданно сказала моя хозяйка. – Картина. – Она вновь залезла в авто и стала разыскивать рисунок, который мы привезли для леди Фарли- Страуд. Я дала ей возможность обшарить внутренности кабины, а потом постучала по стеклу и показала ей завернутый в коричневую бумагу пакет, который взяла с собой, когда вылезала из мотора.
– Вы не это ищете, миледи? – с невинным видом поинтересовалась я.
Леди Хардкасл нахмурилась и выбралась из кузова.
– Ты, наверное, считаешь, что это очень смешно, – сказала она, когда мы направились к входу.
– Простите, миледи… – подал голос Берт.
– Да, Берт? – Моя хозяйка повернулась к нему.
– А нельзя ли мне пройти на кухню и выпить чашечку чая?
– Ну конечно, Берт. Какая же я глупая, что не подумала об этом… Конечно, идите. Я позвоню, когда мы будем уезжать. А до этого даю вам разрешение предаться ничегонеделанию.
Она подмигнула ему, и, улыбнувшись и отдав честь, водитель направился к входу для слуг в тыльной части дома.
– Послушай, Фло, нам обязательно надо это себе завести, – сказала леди Хардкасл, когда он скрылся из виду.
– Шофера, миледи? – уточнила я.
– Да нет же, глупая, самодвижущуюся коляску. Ты только представь себе – я сижу за рулем, а ты рядом со мной! Сможем приезжать и уезжать, когда захотим. Будем носиться по шоссе и боковым аллеям…
– Вылетать в канавы и врезаться в деревья… – продолжила я.
– Эх ты, маловер! – воскликнула хозяйка, нацелившись мне в ухо. – Не может быть, чтобы это было так сложно. Берт же научился, а он далеко не светоч премудрости.
– Согласна, миледи, он тугодум, но в нем есть эта упертость. Он обладает преимуществом умения полностью концентрироваться на том, что делает в настоящий момент. И совсем не похож на взбалмошную старую калошу, вечно витающую в облаках.
– Фу-у-у-у, – сказала хозяйка. – Мне кажется, что чья-то горничная останется сегодня без ужина.
– А мне кажется, что одной ворчливой вдовушке придется сегодня самой готовить ужин, – ответила я, увертываясь от удара.
Миледи рассмеялась и нажала на звонок.
– Авто и телефон – вот что нам надо.
Дверь открыл Дженкинс, дворецкий Фарли-Страудов.
– Леди Хардкасл, – произнес он с приглашающей улыбкой. – Мисс Армстронг. Прошу вас, заходите.
Дворецкий распахнул дверь, впустил нас и помог нам освободиться от шляпок и пальто. Трость леди Хардкасл он поставил в новую стойку для зонтов в форме слоновьей ноги.
– Леди Фарли-Страуд надеялась, что вы заедете. Она просила провести вас в гостиную.
Дворецкий показал нам дорогу, хотя в доме мы были не в первый раз и прекрасно знали, куда идти.
– Прошу вас, устраивайтесь, – пригласил он, показывая на обитые шелком кресла.
– Спасибо, Дженкинс, – поблагодарила леди Хардкасл. – Как ваши дела?
– Неплохо, миледи, благодарю вас. Очень мило, что вы спросили. Я сообщу миледи, что вы здесь.
С этими словами дворецкий поклонился и вышел.
Комната, как и весь дом, выглядела слегка потертой и неухоженной, но в ней сохранялась атмосфера былой элегантности. Именно поэтому удобно устроиться в ней не составляло труда.
Через несколько минут в комнате появилась леди Фарли-Страуд в сопровождении все того же Дженкинса. Она жестом показала мне, что я могу не вставать.
– Сидите, девочка. Своим слугам сидеть на такой мебели я бы не позволила, но Эмили относится к вам как к члену семьи, и не мне устанавливать свои правила.
Я с благодарностью кивнула.
– Добрый день, Герти, дорогая, – поздоровалась леди Хардкасл. – Надеюсь, вы не против, что мы заехали?
– Конечно, нет, милая. Я вам рада. Дженкинс, кофе на троих, пожалуйста. И торт, если есть.
– Конечно, миледи, – ответил тот и вышел, прикрыв за собой дверь.
– Простите меня за вчерашнее, Эмили, – сказала леди Фарли-Страуд, когда мы остались одни. – Сама не знаю, что это на меня нашло.
– У вас был шок, милая, – ответила леди Хардкасл. – И это совершенно естественно. Так что забудьте. Как вы чувствуете себя сейчас?
– Лучше, милая, гораздо лучше.
– Рада это слышать. Мы здорово беспокоились, – с этими словами миледи взяла подарок, который лежал рядом с ней на диване. – И кое-что привезли, чтобы поднять вам настроение.
Она протянула упакованный в коричневую бумагу пакет, который леди Фарли-Страуд стала с нетерпением разворачивать.
– Это совсем ни к чему, дорогая, – сказала она, воюя с веревкой. – Но тем не менее спасибо. Я тронута. Мне не так часто дарят подарки. – Она наконец освободила рисунок от бумаги и радостно засмеялась. – Вот это да! Какая прелесть. И как точно схвачено! У вас дар, милая. Большое спасибо. Мы повесим его на стену, чтобы все могли видеть.
Она продолжила изучать рисунок, вся сияя от удовольствия.
– Мне, право, неловко, что я подняла такой шум, Эмили. Это совсем не похоже на меня.
– Глупости, – ответила миледи. – Я больше волновалась бы, если б это не произвело на вас никакого впечатления. Наверное, это было ужасно.
– Конечно, дорогая, просто кошмар.
– А что там конкретно произошло? Вы долго сидели в «Стоге»?
– Я туда рано пришла, часов в одиннадцать. Мы с Моггом нашли столик…
– Это с тем парнем, которого мы видели на прошлой неделе? С вашим управляющим?
– Именно с ним. С Амброзием Моггом. С солью земли нашей. Он как раз рассказывал мне о нашем стаде. Угрюмая личность, немного суховат, но если захочет, может быть очень остроумным.
– А вчера вы говорили, что сидели с мистером Кэрэдайном, – напомнила ей леди Хардкасл.
– Правильнее будет «сидела рядом», – поправила ее леди Фарли-Страуд. – Вы помните длинные столы в общем зале? Могг и я сидели на одном конце, напротив друг друга. А Кэрэдайн сидел чуть дальше, на стороне Могга.
– Он был с кем-то?
– Дорогая, Кэрэдайн никогда не бывал «с кем-то». Человек он был малопопулярный.
– Это мы уже поняли.
– Неужели? – Леди Фарли-Страуд приподняла бровь.
– Мы только что общались с вдовой Кэрэдайн, – пояснила миледи.
– Бедняжка… Хотя я ее не очень хорошо знаю. – Леди Фарли-Страуд наконец положила рисунок на стол. – Она никогда не бывала на рынке.
– Наверное, нет. Должна признаться, что ее рассказ о покойнике нас несколько удивил.
– Спенсер Кэрэдайн был старым козлом. Препротивным. Не стоит, конечно, говорить плохо о покойниках, но ничего не поделаешь. Он мог начать склоку на пустом месте.
19
Просторечное произношение слова «миссис». Так обычно обращаются к своим хозяевам представители низших классов.
20
Архитектурный стиль поздней английской готики, развившийся в период правления английской королевской династии Тюдоров.
21
Широко распространенное в англоязычных странах обозначение архитектуры, характерной для георгианской эпохи, охватывавшей практически весь XVIII в.
22
Неоготика – наиболее распространенное направление в архитектуре эпохи историзма, возрождавшей формы и (в ряде случаев) конструктивные особенности средневековой готики.