Страница 36 из 41
Одни племена в Аравии славились своими воинами, другие – следопытами, третьи – «златоустами», то есть поэтами и сказателями. Легендарный межплеменной союз, объединивший племена бану ‘аджман и ал-мурра, отличался необыкновенным мужеством и храбростью. У племен этих, выходцев из йеменского Наджрана, сообщают собиратели аравийской старины, был общий прародитель, ‘Аджаим ибн ‘Али. Старший сын ‘Аджаима, Марзук ибн ‘Аджаим, стал родоначальником племени ал-‘аджман, а Мурра ибн ‘Аджаим, другой его сын, – дал начало племени ал-мурра. Потому-то и относились они друг к другу как кровные братья. Если кто-либо из этих двух племен, пишет в своих увлекательных заметках об арабах аравийской пустыни X. Диксон, нуждался в помощи, то посылал к «племени-брату» вестника. Въезжая на становище «кровного брата», он выкрикивал боевой клич предков: «’Айал Марзук!». Клич этот и верблюд посыльного с лентой цвета крови на шее, означал сигнал тревоги и призыв к сплочению. И оба племени молниеносно объединялись, даже если между некоторыми их семейно-родовыми кланами имелись в то время разногласия. Вступая в бой, члены племени ал-‘аджман надевали на голову платки красного цвета, и завязывали их сзади на узел» (27).
Во времена великих переселений йеменитов несколько колен племени бану аджман отодвинулись в земли Юго-Восточной Аравии. Осев там, заложили независимый удел, известный сегодня как эмират ‘Аджман, входящий в состав ОАЭ. Другие колена проследовали через земли нынешнего Кувейта в Южную Месопотамию и на северо-восток Аравии.
Поскольку у племен ал-мурра и ал-’аджман был общий корень, то мужчины обоих этих племен хранили верность друг другу. Называли себя союзом племен, скрепленным кровными узами (бану ‘ам). Не раз, по словам российских дипломатов, «выказывали они непокорность туркам» во времена их владычества в Верхней Аравии.
Если человек удостаивался чести быть объявленным другом племени ал-мурра, рассказывают известные исследователи-портретисты Аравии, то оставался им до конца жизни, и потому дружбой этой дорожил особо.
Следопыты племени ал-мурра – это живая легенда Аравии. Они, по словам путешественников, могли определить, сколько и когда в том или ином месте прошло людей с их верблюдами, более того, – «кем они были», то есть к какому племени принадлежали. У каждого племени, говорят и сегодня бедуины ал-мурра, своя, отличная от других, «походка».
К йеменитам-химйаритам, «арабам чистым», потомкам Химйара, относятся такие знатные родоплеменные кланы Йемена, как зайд-ал-джумхур, куда а и ас-сакасик, а к йеменитам-кахтани-там, потомкам его брата Кахтана, – рода хамдан, анмар, таййи, мазхидж, кинда, лахм, джузам, ‘азд, ‘аус и хазрадж.
Особую субэтническую группу составляют сокотрийцы со своим уникальным языком (диалектом) сокотри, на котором разговаривали сабейцы.
На севере Йемена доминируют конфедерации племен ал-ха-илид и ал-бакип, а также племена бану татар и бану харис. На востоке страны, в Тихаме, лидирующие позиции занимают племена бану кухра и бану зараник. Южный Йемен – это земли племен ал-субайхи, ал-хавьиаби, ал-амири., ал-йафа (состоит из пяти колен: агль йа-дид, агль са’ид, агль зинахиб, йахур и калйад), ал-фадли, ал-авлаки, ал-вахиди, ал-ку’айти, ал-сайар, ал-касири, ал-авамир, бану махра, бану мурра и бану рашид. На севере Хадрамаута проживает племя бану махра; в районе Байхана – ал-ашраф, ал-масабин и бану исхак; в Дали – бану катиби и бану ‘абдали.
Часть III
Йеменская старина. По следам ушедших в легенды царств Древнего Йемена
Страницы из летописи времен
Праотцом Йеменских арабов был Кахтан, потомок Сима. Кахтан, как гласят предания племен Южной Аравии, родил Йа’раба, Йа’раб родил Йашджуба, Йашджуб родил ‘Абд аш-Шама, прозванного Шебой (Саба’). Из работ арабского географа ‘Абд ар-Рашида ал-Бакуви (вторая половина XIV – начало XV в.) следует, что Саба’ибн Йашджуб построил город своего имени и придал царству великому, основанному им на юге Аравии, царству Сабейскому (XII в. до н. э.), державную поступь (1).
В списке титулов властелинов Древнего Йемена значатся: мукарриб (тот, кто объединяет и сближает) и малик (король/царь). Первыми правителями царства Сабейского арабские историки прошлого называют мукаррибов из династии Тубба’, а ее родоначальником – легендарного ал-Хариса ал-Ра’иша (одного из потомков Химйара) по прозвищу Тубба’ Великий (Собиратель и защитник земель) (2).
Властелин сабейцев выполнял также роль посредника между Алмакахом, главным их божеством, и народом царства Саба’. Он лично отвечал за исполнение сабейцами ритуальных обрядов, таких, к примеру, как шествия-поклонения к идолам в капищах и храмовых комплексах, и жертвоприношения. Титул мукарриб, который носили владыки сабейцев, указывал и на главную задачу, стоявшую перед ними, а именно: объединение городов и племен Южной Аравии под властью Саба’, будь то посредством заключения союзов с ними или «силой меча».
Согласно сказаниям племен Южной Аравии, прославились и потомки ал-Хариса ал-Ра’иша: Зу-л-Манар, Африкиш (фигурирует также в преданиях под именем Африкийас и Африкиус) и Зу-л-‘Аз’ар. Своды аравийской старины величают Африкиша, правителя-воителя йеменитов, человеком храбрым и мудрым. Покорив племена могучие в Сирии и Палестине, поставив на колени Миср (Египет), добрался он с войском своим до земель, входящих сегодня в состав Ливии, и распространил власть свою на все Африканское побережье Средиземного моря. В местности, известной как Триполи Барбарийское, заложил он «город великий своего имени», давший впоследствии название всем землям африканским.
Тубба’ ал-Хадхад, властвовавший после ‘Амра Зу-л-‘Азара, был отцом царицы Билкис, вошедшей в предания народов мира под именем царицы Савской (правила в X в. до н. э.).
После нее недолго царствовал, якобы, в Йемене Рахба’ам, сын царя Сулаймана (Соломона) и царицы Билкис.
Его преемник, Йасир Йун’има’, предпринял поход к Атлантическому океану.
Громко заявил о себе и Шамар Йар’иш (или Йаур’иш, что значит – Тот, кто заставляет трепетать), потомок Тубба’ Ас’ада ал-Камила. О нем повествует в своих сочинениях знаменитый исламский богослов, толкователь Корана, хадисовед и историк Ибн Кутайба (828–889). Если верить преданиям, то «завоевания этого царя превзошли даже успехи военных походов Александра Македонского», пишет в интереснейшем «Описании Йемена», упоминавшийся уже в этой книге А. Березовский. С войском своим он вторгся в Фарсиду. Наголову разбил армию персов. Оттуда шагнул в Афганистан. Затем совершил «великий поход йеменитов» в Среднюю Азию, где «опрокинул и поставил на колени» Туркестан. Оттуда ушел в Китай, а на обратном пути поселил йеменцев в Тибете (3).
В то время когда Шамар одерживал победы на Востоке, другая армия йеменитов во главе с его братом Йа’фуром, завоевав Анатолию, подошла к стенам Константинополя. Но после года «бесплодных усилий», говорится в сказаниях, Йа’фур снял блокаду и отступил. Посадил войско свое на суда, захваченные у берегов Константинополя, и направился к побережью Италии. Однако страшна я чума, разразившаяся в тех краях, буквально в считанные дни выкосила войско Йа’фура. Жалкие остатки армии его и сам он полегли в сече кровавой.
Упоминают сказания южноаравийцев и о Хассане, младшем сыне мудрого и могущественного Тубба’ Ас’ада ал-Камила. Сообщают они и о том, что когда Хассана не стало, произошло разрушение Ма’рибской плотины и состоялся уход в земли ‘Умана (Омана) ‘аздитов (племени бану ‘азд), сделавшихся со временем именитыми мореходами, «морскими извозчиками» Древней Южной Аравии, как сказывают о них легенды и предания аравийцев.