Страница 8 из 8
И опять он нагнулся и запечатлел еще один поцелуй в середину моего лба, потом повернулся и пошел восвояси.
В трех-четырех ярдах от меня, не поворачивая головы, он сказал на ломаном английском:
– Жаль.
– Очень жаль, – ответил я.
– В другой раз? – спросил он.
– В другой, – ответил я.
И он удалился по узкой улочке, более не задавая мне направления.
Я повернул к реке, прогулялся мимо Лувра и пошел в гостиницу.
Было два часа ночи, по-прежнему душно, я стоял в дверях номера и слышал шуршание постельного белья. Жена сказала:
– Забыла тебя спросить, ты достал билеты?
– Да, конечно, – сказал я. – «Конкорд», дневной рейс до Нью-Йорка, в следующий вторник.
Я услышал, как это ее успокоило. Затем она вздохнула и сказала:
– Ах, как я обожаю Париж! Надеюсь, мы вернемся в будущем году.
– В будущем году, – подтвердил я.
Я разделся и присел на край кровати. Из своего дальнего края жена сказала:
– Ты не забыл про пиццу?
– Какую пиццу?
– Как ты мог забыть про пиццу? – полюбопытствовала она.
– Не знаю, – ответствовал я.
Я почувствовал слабый зуд в середине лба и приложил руку к тому месту, куда меня лобызнул напоследок молодой человек, наблюдавший за мной, направляя в нужное русло.
– Ума не приложу, – сказал я, – как я мог запамятовать. Будь я проклят, если знаю.
Мамаша Перкинс остается
Джо Тиллер вошел в квартиру и, снимая шляпу, заметил полноватую женщину зрелых лет, которая разглядывала его и при этом лущила горох.
– Заходите, – обратилась она, глядя в его изумленные глаза. – Энни готовит ужин. Присаживайтесь.
– Но кто… – уставился он на нее.
– Я – Мамаша Перкинс, – хохотнула она, раскачиваясь взад-вперед. Она сидела не в кресле-качалке, но каким-то образом создавалось впечатление, что она раскачивает его. У Тиллера закружилась голова.
– Знакомое имя, но…
– Не бери в голову, сынок. Еще познакомишься со мной. Я приехала к вам погостить на годик или вроде того.
Она добродушно рассмеялась и вылущила горошину.
Тиллер бросился на кухню и призвал жену к ответу.
– Откуда еще черт принес эту слащаво-настырную тетку?!
– Ты же знаешь Мамашу Перкинс из радиопередачи, – улыбнулась жена.
– А тут-то она что делает? – кричал он.
– Ш-ш. Она пришла помочь.
– В чем помочь? – он гневно посмотрел в сторону комнаты.
– Ну, мало ли… – уклончиво сказала жена.
– А куда, черт побери, мы ее денем? Ей же нужно где-то спать?
– Ах да, – ласково сказала его жена Анна. – Ведь здесь же радиоприемник. Ночью она как бы… «возвращается туда».
– Какого черта она пришла сюда, ты что, ей написала? Ты никогда не говорила, что вы знакомы, – бушевал муж.
– Я столько лет слушала ее по радио, – сказала Анна.
– По радио – совсем другое дело.
– Нет. Мне всегда казалось, что я знаю ее лучше, чем… тебя, – сказала жена.
Он стоял в растерянности. Десять лет, думал он. Десять лет затворничества в этой драпированной клетке, в компании уютно мурлыкающего приемника, свечения серебристых радиоламп, бормочущих голосов. Десять потаенных лет келейных заговоров, радио и женщин, пока он приводил в чувство свой трещавший по швам бизнес. Он решил вести себя очень непринужденно и благоразумно.
– Я только хочу знать, – он взял ее за руку, – писала ли ты Мамаше или позвонила? Как она здесь очутилась?
– Она здесь уже десять лет.
– Быть этого не может!
– Сегодня особенный день, – призналась она. – Сегодня она впервые «остается» у нас.
Он отвел ее к старушке в гостиную.
– Уходите, – велел он.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.