Страница 10 из 17
«В полночь земля расступается, отец поднялся из могилы:
– Кто тут? Ты ли, мой младший сын Ваня? Скажи, что делается на Руси: собаки ли лают, волки ли воют, или чадо моё плачет?
Иван отвечает:
– Здесь твой сын Ваня. А на Руси всё спокойно» (там же. С. 137).
В русских пословицах образ земли вполне реалистичен. В них выражено любовное и бережное отношение к матушке-земле:
Матушка-земля – кормилица твоя; Мать сыра земля всех кормит, всех поит, всех одевает, всех своим телом пригревает; Земля кормит людей, как мать детей; Добра мать до своих детей, а земля – до всех людей; Из землицы всё родится; Держись за землю – трава обманет; Упал; так целуй мать сыру землю да становись на ноги; Береги землю родимую, как мать любимую; Земля родит оттого, что за ней ухаживают; Земелька чёрная, а хлебец белый родит; Кто мать сыру землю любит, тот голоден не будет.
2.2.2. Вода
Вода в народных представлениях тесно связана с землёй. Об этом свидетельствует выражение мать сыра земля.
А. Л. Топорков писал: «Выражение “Мать сыра земля” подразумевает связь со стихией воды: земля оплодотворена дождём и готова родить урожай» (Славянская мифология. Под ред. В. Я. Петрухина, Т. А. Агапкиной и др. М., 1995. С. 193).
В указанном словаре читаем: «ВОДА – в народных представлениях одна из основных стихий мироздания (наряду с землей, воздухом и огнём): опора, на которой держится земля; источник жизни и средство магического очищения. Вместе с тем водное пространство – граница между “этим” и “тем” светом, путь в загробное царство, место обитания душ умерших и нечистой силы» (там же. С. 96).
Представление о воде как границе между этим и тем светом в какой-то мере проникло из мифа в сказку. Так, в сказке «Девушка в колодце» по приказу мачехи падчерица бросается в колодец, чтобы достать веретенце, которое она в него уронила. Происходит чудо: девушка в нём не тонет, а попадает через него в потусторонний мир. Он похож на посюсторонний. На лугу она встречает овец, коров, жеребцов, а в избушке – старика со старушкой. После странствий по подземному миру героиня сказки со своим веретенцем и множеством драгоценных подарков от его обитателей возвращается через колодец на землю.
Духа воды восточные славяне называли водяным. Его называли также водяным дедушкой, водяным шутом, водяным чёртом, омутником и т. д. Злых качеств ему приписывали больше, чем добрых, поскольку он, по поверьям, топит людей в воде, чтобы сделать из них своих рабов. Водяной – владыка всех утопленников.
О внешности водяного у Э. В. Померанцевой читаем: «Чаще всего водяной в поверьях восточных славян изображался безобразным голым стариком – косматым, одутловатым, покрытым тиной, с большой бородой и длинными волосами. В некоторых местах портрет водяного уточнялся деталями: лапы вместо рук, хвост, рога на голове, гусиные лапы и т. д.» (Померанцева Э. В. Мифологические персонажи в русском фольклоре. М., 1975: www.e-puzzle.ru).
В сказке «Морской царь и Василиса Премудрая» водяной эволюционировал в морского владыку. Он утратил зооморфные черты своего мифологического предшественника, но сохранил его злой дух. Только изверг рода человеческого может вести себя со своею дочерью Василисой и её мужем Иваном-царевичем так, как морской царь. Перед Иваном-царевичем он ставит такие задачи, выполнение которых в реальной жизни заведомо обречено на провал. Но в сказке чудесным образом побеждают добро и справедливость. Вот почему морской царь проигрывает в его борьбе с положительными героями. Об этом свидетельствует такой эпизод из обсуждаемой сказки:
«Оборотила Василиса Премудрая коней озером, Ивана-царевича – селезнем, а сама сделалась уткою. Прискакал царь морской к озеру, тотчас догадался, кто таковы утка и селезень; ударился о сыру землю и обернулся орлом. Хочет орёл убить их до смерти, да не тут-то было: что не разлетится сверху… вот-вот ударит селезня, а селезень в воду нырнёт; вот-вот ударит утку, а утка в воду нырнёт! Бился, бился, так ничего не смог сделать. Поскакал царь морской в своё подводное царство, а Василиса Премудрая с Иваном-царевичем выждали доброе время и поехали на святую Русь» (РНС. С. 29–30).
Морской царь – сказочное олицетворение разрушительной силы, имеющейся у водяной стихии, но вода изображается в сказках и как созидательная сила.
В сказке «Марья Моревна» вода возвращает силу Кощею Бессмертному, которого Марья Моревна приковала в чулане двенадцатью цепями, а Иван-царевич его пожалел:
«Просит Кощей у Ивана-царевича:
– Сжалься надо мной, дай мне напиться! Десять лет я здесь мучаюсь, не ел, не пил – совсем в горле пересохло!
Царевич подал ему ведро воды, он выпил и ещё запросил:
– Мне одним ведром не залить жажды, дай ещё!
Царевич подал другое ведро; Кощей выпил и запросил третье, а как выпил третье ведро – взял свою прежнюю силу, тряхнул цепями и сразу все двенадцать порвал» (РНС. С. 151–152).
Сказочная вода может служить убежищем для людей. Они могут находиться в такой воде долгое время и оставаться живыми. В сказке «Семь Симеонов» люди скрывались под водой несколько дней:
«Как увидали семь Симеонов, что погоня уж близко – вот-вот догонит! – нырнули и с царевной, и с кораблем. Долго плыли под водой и поднялись наверх тогда, как близко стало до родной земли. А царская погоня плавала три дня, три ночи; ничего не нашла, с тем и возвратилась» (РНС. С. 326).
Сказочная вода способна творить чудеса. Она может быть сильной и слабой, мёртвой и живой. Сильная даёт человеку неимоверную мощь, а слабая делает его бессильным. Мёртвая заживляет раны, а живая воскрешает из мёртвых.
В сказке «Медное, серебряное и золотое царства» рассказывается о том, как злой Вихрь, напившись сильной воды, похитил царицу Настасью и унёс её по воздуху в свой дворец, расположенный на высокой стеклянной горе. Чтобы спасти её, в этот дворец проник её младший сын Иван-царевич. Настасья попросила поменять местами в погребе кадки с сильной водой и слабой. Это позволило Ивану-царевичу одержать победу над Вихрем, поскольку вместо сильной воды он напился слабой. Вот как описывается эта победа в сказке:
«Рванулся Вихрь в окно – да в поднебесье. Уж он носил, носил Ивана-царевича… И над горами, и над морями, и над глубокими пропастями. Не выпускает царевич из рук палицы. Весь свет Вихрь облетел. Умаялся, из сил выбился. Спустился – и прямо в погреб. Подбежал к кадке, что по правой руке стояла, и давай воду пить. А Иван-царевич налево кинулся, тоже к кадке припал. Пьёт Вихрь – с каждым глотком силы теряет. Пьёт Иван-царевич – с каждой каплей силушка в нём прибывает. Сделался могучим богатырем. Выхватил острый меч и разом отсёк Вихрю голову» (РНС. С. 130).
В сказке «Королевич и его дядька» леший даёт королевичу такую воду, которая наполняет его фантастической силой:
«Привёл в свою избу, зачерпнул ему ковш воды. Королевич выпил.
– Много ль в себе силы чувствуешь? – спрашивает леший.
– Да если б была палица в пятьдесят пудов, я б её вверх подбросил да свою голову подставил, а удара и не почуял бы.
Дал ему другой ковш выпить:
А теперь много ли силы?
– Да если бы была палица во сто пудов, я б её выше облаков подбросил!
Зачерпнул ему третий ковш:
– А теперь какова твоя сила?
Да если бы утвердить столб от земли до неба, я бы всю вселенную повернул!» (РНС. С. 242).
Такая силища показалась лешему опасной. Он дал королевичу слабой воды: «Леший зачерпнул воды из другого чана и подал королевичу; королевич выпил – и поубавилось у него силы кабы на седьмую часть» (там же).
Вот как описана ситуация с мёртвой и живой водой в сказке «Иван-царевич и серый волк»:
«Лежит Иван-царевич мёртвый, над ним уже вороны летают. Откуда ни возьмись, прибежал серый волк и схватил ворона с воронёнком.
– Ты лети-ка, ворон, за живой и мёртвой водой. Принесёшь мне живой и мёртвой воды, тогда отпущу твоего воронёнка.