Кровопролитие (ЛП)

— “Джесси” тебе не идет, звучит слишком мужеподобно, а кроме того, мы обе знаем, что это твое второе имя. Мать назвала тебя Эбигейл, — Ирен (а теперь Хелена) слышала в голосе Эбс раздражение. Хорошо, значит, она чувствует себя лучше.

— Я знаю множество женщин с именем Джесси, оно нисколько не мужеподобное. И хватит о моей матери. Не пытайся перевести тему.

— Ладно. С моим возвращением получается небольшая задержка

— Что? Почему? Хелена, что происходит? Где ты?

Та нервно закусила рубиново-алые губы. Она ненавидела лгать Эбс, но на этот раз она не могла ее взять с собой. Швейцарский врач настаивал, что после пережитого взрыва Эбс нужен покой. Да, трещины в двух ребрах, сотрясение мозга и порезы — это не смертный приговор, но ведь это Эбс. Врачам пришлось извлекать ей из ног и спины разлетевшиеся осколки!

Не говоря уже о том, что несколько минут Эбс провела без сознания, чем до глубины души потрясла известную своим ледяным сердцем Хелену. Да, бывшая Ирен Адлер в первый раз в жизни до смерти за кого-то испугалась. Эбс едва не погибла. И все потому, что эти придурки превратили Европу в шахматную доску.

— Не волнуйся обо мне, милая. Мы скоро увидимся.

— Ты что-то затеваешь, я слышу это по твоему голосу. Я хочу просто тебя увидеть, мне сразу станет легче…

— Ты отдыхай. Чао, дорогая. — Хелена быстро повесила трубку, поменяла билеты на лондонский рейс и выключила телефон. — Прости, Эбс. Не на этот раз.

Сантименты оставляли во рту отвратительный привкус. Месть — это не ее стиль, но она не лгала Шерлоку. Она действительно готова была отравить этого человека — медленно и болезненно, чтобы он мучился дни напролет.

Но раз уж ей нельзя его убивать, она может, по крайней мере, насладиться пониманием, что братья Холмс безусловно припасли для этого типа нечто еще похуже. А если нет — у нее есть на этот счет пара идей.

========== Глава 18. Пересекающиеся пути ==========

Майкрофт получил важную информацию — за последние сутки в Лондон прибыли трое решателей-всех-проблем. Обычная предосторожность, но ввиду того, что двое из них засветились в прошлом как информаторы Хьюза, а третья была фрилансером-экспертом по поиску и извлечению информации, не имевшая с Хьюзом никаких видимых связей, Майкрофт решил взять под прицел всех троих — возможно, хоть один да приведет его к Хьюзу.

Старший Холмс знал, что не случайное совпадение, особенно учитывая, что все трое ехали из Швейцарии. Он внимательно изучил лица, которые удалось запечатлеть с внушительного расстояния одному очень талантливому фотографу.

Мужчины — Грегорио и Фредерик Сент-Пьеры — выглядели как обычные бизнесмены с “дипломатами” (в которых было оружие — предсказуемо настолько, что прямо-таки оскорбительно). Женщина-фрилансер выглядела как австралийка, очень оригинально. Как ни странно, Майкрофт ни разу не пользовался ее услугами — ни в частных делах, ни в публичных. Репутация шагала впереди нее, а в досье говорилось, что она — новозеландка. Умно. Вероятно.

Он мог только предполагать, что прибыла ли она в погоне за Джоном или Шерлоком, или же поступил приказ сверху, и кто-то из этих наемников вышел на охоту за подручным Хьюза. Майкрофт удвоил количество охраны в больнице, для гарантии добавив своих людей среди санитаров, медсестер, кастелянш, сестер милосердия и даже самих пациентов. Он категорически не желал допускать никакого риска.

*

Шерлок вышагивал по коридору возле больничной палаты Джона. Состояние друга не ухудшалось, но и не улучшалось тоже, лихорадка реагировала на антибиотики не так быстро, как все надеялись. Если температура поднимется еще выше, появлялся риск судорог, а она устойчиво держалась достаточно высокой, чтобы это вызывало тревогу. Джон уже провел на искусственной вентиляции целую ночь, почему они продолжают держать его на аппаратах? Разве они не должны уже начать снимать его с седативов?

Заглянувшие Лестрейд и Молли принесли Шерлоку нормального кофе и постарались как-то утешить, но тем самым только добавили тревоги, что состояние Джона безнадежно. А консультирующий детектив от всей души ненавидел беспомощность и безнадежность. Он просто не мог сидеть и ничего не делать со своими мельтешащими мыслями. Его убеждали поспать все — и персонал больницы, и брат, и миссис Хадсон, и даже Лестрейд с Молли занимали ту же позицию. Но как они могли ждать, что Шерлок уснет, если Джон еще не очнулся? Он спал не больше пары часов кряду и, рывком просыпаясь, всякий раз надеялся увидеть своего друга в сознании, но каждый раз испытывал разочарование. Наконец он решил размять ноги, пообещав Джону, что далеко не уйдет — просто выйдет в коридор, чтобы походить. Джон поймет, Джон всегда понимал.

Шерлоку требовалось чем-то отвлечься от мыслей о друге. Он начал упражняться в дедукции на всех, кто попадался ему под руку, и быстро понял то, чего не замечал раньше — в больнице стало больше охраны. Фактически весь этаж клиники был полон агентов, делавших вид, что они обычные медики. Ох, Майкрофт! Не мог найти “актеров” получше?

Шерлок глянул на свой телефон, от Гарри по-прежнему не было никаких известий. Кто-то мог бы предположить, что сообщение о критическом состоянии Джона вернет ее с Гавайев, но когда Шерлок с ней в первый раз разговаривал, трезвой ее назвать было сложно. С тех пор она только дважды присылала ему сообщения, что вернется домой на следующей неделе, и если Джон все еще будет в больнице, она его навестит.

Младший Холмс с трудом удержался, чтобы не позвонить ей и не объяснить, насколько она безнадежна, и как ей повезло иметь такого терпеливого, заботливого и великодушного брата как Джон, а потом бросить трубку. Но он не стал этого делать и только с силой сжал аппарат, попутно удивляясь, как тот при этом не развалился в куски. Вернувшись к палате Джона, Шерлок зашел внутрь — сестры как раз закончили проверять жизненные показатели и настройки оборудования, требовавшиеся коматозному телу.

Но что-то было не так, что-то изменилось в палате, и Шерлок нахмурился. В воздухе витал слабый аромат духов, а ведь медсестрам, как правило, не разрешают пользоваться духами. Но, тем не менее, их запах здесь, верно? Шерлок осмотрел палату, но все было на своих местах. Открытки с пожеланиями, цветы… Шерлок застыл и потом двинулся к небольшому столику, где стояли цветочные букеты вперемешку с открытками, которые миссис Хадсон аккуратно расставила таким образом, чтобы Джон, очнувшись, мог повернуть голову и увидеть, как все его ценят и любят.

Глупо, разумеется. Джон знает, что его ценят, лелеют, уважают и почитают. Он наверняка должен знать, насколько важно его участие в жизни тех, кто его окружает. Или эта демонстрация нужна для того, чтобы подтвердить это на случай, если Джон не в курсе? Шерлок сделал себе мысленную пометку спросить Джона об этом, и если он не знает, Шерлок объяснит ему и укажет на эти общеизвестные факты. И еще, возможно, темноволосый детектив застенчиво спросит, знает ли Джон, что Шерлок тоже за него переживает, даже если не покупает ему дурацкую открытку с кошкой или собакой. Нет, он не станет покупать открыток. Во-первых, это очень по-детски, а во-вторых, никакая открытка не смогла бы достойно сформулировать, что значит для Шерлока здоровье Джона.

И уж точно это не был бы оранжевый котенок с пластырем на лапке и словами “Выздоравливай поскорее” поверху. Можно подумать, в этом может быть какой-нибудь смысл! Абсолютно нет, и котята не носят пластыри!

А еще кто-то додумался прислать открытку с черно-белой картинкой, на которой был изображен кудрявый мальчик в матросском костюмчике — с преувеличено хмурым выражением лица и с пустым поводком в руке. Когда ее принесли и, главное, кто? Взяв открытку в руки, Шерлок ощутил, что аромат духов стал сильнее. Внутри открытки была надпись, сделанная знакомым изящным почерком.

Привет, Красавчик! Заходила, но вы были заняты. Решила оставить вам эту открытку вместо себя. Кстати, очень милая команда охраны. Давайте в ближайшее время поужинаем. Xxoox