Страница 69 из 70
В зале зазвонил телефон. Звонили из больницы и сообщили о том, что там скончался доктор Зайдельбах. Вверху хлопнула дверь, и вниз спустился Пауль. На голове шляпа, сам в пальто, с чемоданом в руке. Он заглянул к Марте, когда она только положила телефонную трубку.
— Это из больницы, — сказала она. — Господин Зайдельбах умер.
— Вот как? — Пауль пожал плечами. — Что ж, все мы смертны…
В его тоне Марта уловила отчужденность, отрешенность от всего, что связывало его с Кизебютелем.
— Не будем тянуть время! — проговорил он совсем чужим голосом.
Марта всхлипнула и жалобно спросила:
— Может, ты хоть позавтракаешь?..
— Нет, — отрезал он, — нам еще надо поговорить о деньгах!
— О деньгах? О каких деньгах?.. — недоуменно спросила она.
С достоинством хозяина он достал сигару и раскурил ее, а сам исподволь следил за Мартой.
— О каких деньгах ты хочешь поговорить со мной?
Ромер сел, положив ногу на ногу, сдвинул шляпу на затылок и, не выпуская сигару изо рта, откинулся на спинку стула.
— Уж не думаешь ли ты, что я полтора года работал на тебя задаром?
Марта почувствовала, как у нее пересохло во рту. Она ухватилась за спинку стула и опустилась на него. Поза, в которой сидел Пауль, напомнила ей гангстера из одного американского кинофильма, да и вел он себя точно так же.
— Ты сама виновата, что теперь тебе придется дороже платить! Если бы ты не положила деньги в банк с паролем, меня бы здесь уже не было… А теперь… — Неожиданно он замолчал и посмотрел на нее так, будто она была для него совершенно чужой.
Марта не находила себе места. Ее злило, что он так с ней обращается, но в то же время она испугалась, что находится у него в руках. Она поняла, что Пауль опасный вымогатель и шантажист.
— Чего ты хочешь? — стараясь успокоиться, обратилась к нему Марта.
— Пятьдесят тысяч наличными! — потребовал он не моргнув глазом.
Марта не могла вымолвить ни слова в ответ — она была потрясена.
— И вот еще что, — продолжал Ромер, — отдашь мне свою машину: на моем «форде» далеко не уедешь. Ты все равно будешь покупать себе «мерседес». Вот документ, что ты мне его продала. Подпиши!
С этими словами Пауль вынул из нагрудного кармана лист бумаги и положил его перед Мартой, но она сердито смахнула его со стола на пол. Пауль нагнулся, поднял бумагу и, выпрямившись, приблизил свое лицо к лицу Марты.
— Это будет стоить тебе десять тысяч! — тихо, но с угрозой проговорил он.
— Да ты сумасшедший!..
— Если ты сегодня же вечером не рассчитаешься со мной, то завтра финансовое управление получит сообщение о твоих махинациях с Нойройтером! Таким материалом заинтересуются и газеты: корреспонденты слетятся как мухи на мед. А югославы выплатят мне премию, если получат обратно произведения искусства!
— Ну и мерзавец же ты! Чтобы ноги твоей в моем доме не было!
Ромер усмехнулся так, будто ему сказали комплимент; бумагу на машину он снова подвинул к ней, положив рядом ручку.
— Подпиши!
Марта беззвучно заплакала. Слезы капали на бумагу, когда она ее подписывала. Пауль достал из сейфа штемпель и поставил на бумагу печать. Затем он свернул листок и спрятал его в нагрудный карман.
— Сегодня вечером, в семь часов, жду от тебя шестьдесят тысяч! — Сунув сигару в пепельницу, он вышел.
Марта убежала в кухню, подошла к окошку и смотрела на удаляющегося Пауля. Собака рвалась с цепи. Пауль подошел к псу и потрепал его по шее. «Выходит, собака ему дороже, чем я…» — с горечью подумала Марта.
Ромер отворил дверь сарая и посмотрел на сеновал, где у него была спрятана ампула с ядом. Но он не полез туда, так как прекрасно понимал: Марта все еще наблюдает за ним. Пауль решил забрать ее незаметно вечером. Положив свой чемодан в машину Марты, он открыл ворота и уехал.
Вечером Марта спустила собаку с цепи. Вдруг кто-то перемахнул через забор и направился во двор. Пес радостно заскулил.
— Ты действуешь как вор! — сказала Марта, идя навстречу Ромеру.
Он не хотел ей объяснять, что намеревался забрать с сеновала ампулу, хотя и сам еще не знал, для чего она ему. Однако взять ее было необходимо, ведь ампула могла попасть в чужие руки, и след обязательно привел бы к нему.
Марта направилась в дом, Пауль пошел за ней. Когда они оказались в коридоре, он спросил:
— Принесла деньги?
Она не стала отвечать на его вопрос в темноте, желая посмотреть на выражение его лица, и вошла в зал для гостей. Пауль остановился на пороге.
— Я спросил, принесла ли ты деньги?
— Нет! Ты не получишь от меня ни марки! Владей моей машиной и считай, что мы квиты!
Пауль был поражен ее смелым ответом. Марта же злорадно рассмеялась.
Вверху хлопнула дверь: с чемоданом в руке вниз спустилась Нелли.
— Ах вот оно что, понимаю! — злобно проговорил Пауль. — Ты думаешь, что я шучу? Ошибаешься!
Нелли прошла мимо Пауля и, повернувшись к тетушке, спросила:
— И ты еще разговариваешь с этим вымогателем?
Ромер моментально сник, будто его ударили по лицу.
— Демонстранты развели на площади костер, — сказала Нелли.
— Иди, я тебя провожу, — проговорила Марта и, повернувшись к Паулю, добавила: — Уходи, и что б я тебя здесь больше не видела!
— Ты еще пожалеешь об этом, — прошипел Пауль. — Я заявлю в финансовое управление!
— Это будет мне стоить дешевле, чем расплачиваться с тобой! — холодно бросила Марта.
Она открыла дверь. На площади действительно горел костер, вокруг которого толпились замерзнувшие демонстранты.
Ромер сел в автомобиль и поехал задами, погруженный в свои мысли. Ампулу с ядом нельзя было оставлять на сеновале. Что же теперь делать? Отказ Марты он воспринял как решающее поражение. Значит, он явно недооценивал эту женщину.
Со стороны площади доносились полицейские свистки.
Проехав еще немного задней улочкой, Ромер остановил машину. Он вынул из багажника десятилитровую канистру с бензином и направился через сад к дому Марты. Снег скрипел у него под ногами.
Открыв дверь сарая, он нырнул в темное помещение. На ощупь он нашел охапку сена, полил ее бензином и, кинув в нее зажженную спичку, бросился назад, к машине.
Через несколько минут он услышал сильный взрыв. С крыши полетели кирпичи. Пламя бесновалось с ужасной силой. Вскочив в машину, он рванул с места. Выехав на дорогу, Пауль вдруг резко остановил машину и оглянулся назад. Над селом полыхало яркое зарево пожарища.
В январе ударили сильные морозы, лед на озере промерз настолько, что на нем спокойно можно было проводить соревнования на буерах, или, как их здесь называли, ледовую регату.
В «Посейдоне» собрались завсегдатаи, к числу которых причислял себя и директор Виндиш, чтобы поскользить по ледяной глади озера на буере.
Фон Венген зарезервировал для себя и своих гостей голубую гостиную. Сидя в удобных, мягких креслах, он вместе с подполковником Вольнофом через огромное окно в бинокль следил за гонками. Лица обоих уже слегка разрумянились от выпитого виски.
Фон Венген считал вполне своевременным ввести руководителя «МАД» в яхтклуб, хотя подполковник и не являлся заядлым яхтсменом. Полковник Роль не смог принять приглашения, так как находился в горах Швейцарии, обосновавшись в той самой хижине, которую ему предложил доктор Шауер.
Дверь голубой гостиной была открыта. Вошел новый обер-кельнер Дорнберг и поинтересовался, не желают ли господа еще чего-нибудь. Фон Венген не заметил, как Вольноф и Дорнберг обменялись беглым взглядом: «МАД» удалось внедрить в эту организацию своего человека.
— Вы слышали, — заговорил фон Венген, когда Дорнберг вышел, — что Лорхер якобы находится в Бразилии?
Отставной генерал наполнил бокалы и произнес тост:
— Давайте выпьем за удачный конец операции «Степной барашек»!
Вольноф чокнулся с ним, выпил свое виски и сказал:
— А вы знаете, господин генерал, что израильтяне при наступлении на Голанские высоты обстреливали их новыми, ослепляющими снарядами?