Страница 4 из 150
Выражения глаз мага за зеркальными стёклами было не видно, но хищная ухмылка не обещала ничего хорошего. Медленно, но верно, он нагонял помело. Камилла пристроилась в ламинарный поток, который он оставлял за собой, и тоже стала уже настигать, когда Кайл, изображавший независимого наблюдателя, обошёл их группу по спирали и ринулся на Гестию. Она вовремя заметила его и резко ушла в сторону, но…
– Нет, только не к озеру, – крикнула Камилла и инстинктивно рванулась к союзнице, так что тоже резко потеряла высоту и плюхнулась в холодную воду.
Оба мужчины совершили изящную посадку на берегу и ударили друг друга по рукам.
– Отлично сработано, Кайл!
– Всегда к вашим услугам, мэтр.
С одинаковыми ухмылками на лицах они наблюдали, как девушки выбираются из воды, дрожа от холода. Стуча зубами, Гестия выпалила заклинание, и обе мгновенно просохли.
– Гляди, поле с ходу стабилизирует, – толкнул Ламберт Кайла локтём в бок. – Салему до неё как до луны.
Привлечённые шумом, несколько лошадей высунули любопытные морды из прибрежных зарослей. Ламберт жестом подозвал животных. Мужчины почти синхронно вскочили на лошадей и подхватили с земли каждый по девушке. И Камилла, и даже Гестия, вполне могли бы ехать самостоятельно, пусть даже и без сёдел, но акцентировать на этом внимание ни та, ни другая не стала. Камилла немедленно пристроилась у мужа на плече и блаженствовала, наслаждаясь его близостью, а Гестия вертела головой по сторонам, и её разметавшиеся кудри щекотали Кайлу лицо. Парень ей очень нравился. Помимо мужества, проявленного им в лагере Дорса, она оценила как отсутствие тщательно скрываемой за пренебрежением зависти, столь свойственной её коллегам-мужчинам, так и старательно замещаемого агрессией страха, присущего многим лишённым магических способностей людям.
– А этот ваш Салем почему не летает?
– Не знаю, – задумчиво ответил парень. – Не спрашивал. Вообще, он в последнее время стал меланхоличен и раздражителен, так что мы стараемся его лишний раз не трогать.
– С ним что-то случилось?
– Возможно. Он не особенно распространяется на эту тему. Но мне кажется, это из-за его работы по преобразованию стихий. С тех пор, как стал деканом в ВУ, хочет быстрее завершить диссертацию и считает, что Ламберт нарочно к нему придирается.
– А это не так?
– Нет, конечно. Просто каждый из них судит другого по себе. Ламберт – гениальный учёный, он получает удовольствие от самого процесса совершения открытий и проведения экспериментов, для него главное – постичь природу вещей. А для Салема – получить степень по диссертации, подписанной Леам-беат-Шаасом.
– Кажется, ты его недолюбливаешь. К мэтру ревнуешь, что ли?
– Да, я, пожалуй, переборщил… – смутился Кайл. – Он неплохой человек. И талантливый маг. Ещё года полтора назад мы были очень дружны. А потом он сделал кое-что… на мой взгляд некорректное. Я высказал ему своё мнение на этот счёт, Салем ответил, что я сопляк, лезущий не в своё дело. С тех пор мы пребываем в прохладных отношениях.
– И что же он такого натворил?
– Не уверен, что уместно об этом говорить, – неохотно отозвался Кайл. – Если хочешь, можешь сама у него спросить. Впрочем, не думаю, чтобы он стал пускаться с тобой в откровенности.
Вечером приехал Рогнар и привёз хозяину официальную депешу. Изучив её, тот задумчиво посмотрел на Гестию и изрёк:
– Я придумал тебе тему для работы. Как раз по профилю.
Рыжая бестия выжидающе посмотрела на руководителя. Ламберт пробежал пальцами по клавишам, вследствие чего орган, перед которым он сидел, выдал тревожную напряжённую музыкальную фразу.
– Искривление пространства, – торжественно сказал маг.
– Мэтр, но… ведь возможность существования искривлённых пространств это только гипотеза.
– Не гипотеза, а теория. А, как известно, нет ничего более практического, чем хорошая теория.
– Что случилось, дорогой? – спросила Камилла, обнимая мужа.
Он протянул ей бумагу.
– Они требуют, чтобы я сдал канцелярию своему преемнику в трёхдневный срок.
– Вот это наглость!
– Я тоже так считаю, – ответил Канцлер и мрачновато добавил: – Это моя канцелярия.
Вернец, 35 г. э. Леам-беат-Шааса
Кирпичное здание, уже несколько недель имевшее вид тёмный и потрескавшийся, в связи с нервозным состоянием, вызванным многочисленными попытками несанкционированного проникновения, при виде хозяина немедленно заблестело эмалированным фасадом и кокетливо украсилось зазеленевшим плющом.
– Я тоже рад тебя видеть, – с улыбкой сказал он и погладил массивную резную дверь.
Гестия широко распахнутыми от восторга глазами наблюдала за трогательной сценой воссоединения.
– Оно что, живое? – спросила она у стоящей рядом Камиллы.
– Строго говоря, нет. Например, насколько мне известно, размножаться оно не в состоянии. Но что канцелярия разумна, это факт. И характер у неё… своеобразный.
Оставив девушек снаружи, Канцлер исчез в недрах здания.
– Начинай, Гестия. Ему нужно будет какое-то время, чтобы её морально подготовить, но не думаю, что больше получаса. Она его просто обожает и доверяет безгранично.
Камилла приветливо помахала зданию рукой. Канцелярия в ответ подмигнула фонариком, висевшим над входом. Действительно, прошло минут двадцать, и из двери показалась седовласая голова.