Эрлинг

– Ещё кто кого бросил, – пробурчал Антар. – Или ты забыл, что Шнедригсон кричал мне вслед? Что он прекрасно обойдётся и без меня и… всё прочее?

Руш вздохнул.

– Эх, Капитан… да первый помощник молился на тебя, как на икону. Что он должен был чувствовать, когда ты заявил, что собрался осесть на планете? Да в тот же вечер, как ты ушёл, он напился как последний разнорабочий и лез ко всем со своими причитаниями, как же мы будем жить без тебя, пока Зорина не надавала ему оплеух и не загнала в каюту отсыпаться. Да, Зорина… с твоей стороны, Капитан, поступать так с девушкой было всё-таки некрасиво.

– Как это так?

– У неё на тебя были планы, а ты сделал ручкой и ушёл в сингулярность. Хоть бы открытку с Альфы Центавра прислал.

– В какую сингулярность? Да я был на её свадьбе. И с чего я обязан слать открытки навигатору, пусть и хорошему?

Руш снова вздохнул.

– Да она развелась, и пары рейдов не прошло. Эта красотка и замуж-то выходила тебе назло.

– Жаль. Мне её муж понравился. Весёлый парень. И связист прекрасный… мы с ним часов пять обсуждали проблему стабилизации сигнала при повышенном уровне солнечной активности.

– На свадьбе? Сердца у тебя нет, Капитан. Честное слово, я встречал киборгов более чутких, чем ты. Даже сомневались многие, человек ли ты вообще… Только когда Кирвин погиб…

Антар резко изменился в лице. Заметив это, Руш со всего размаха ударил себя по губам.

– Язык мой враг мой… Капитан! Ну прости. Мы все скорбим по нему… Но неужели ты всё ещё продолжаешь себя винить?

– Спасать корабль должен был я, а не мой бортинженер.

Бывший снабженец положил руку на его плечо. Ламберт, особенно сильно нахмурившийся перед этим, и даже закрывший глаза, вдруг сказал по-сивфски, но используя несколько неизвестных Камилле слов, явно из другого языка:

– А Кирвин смог бы вывести корабль из гравитационной ловушки?

– Конечно нет! – тут же вскричал Руш, обрадовавшись поддержке. – Никто не смог бы! Это был первый и, насколько мне известно, пока единственный случай, когда удалось выйти из жерла чёрной дыры. Он вошёл в учебники по космогации, но повторить его так никто и не решился. Или решился, да не смог… этого мы уже не узнаем.

– Тогда ты всё сделал правильно, – спокойно сказал Ламберт. – Ведь в противном случае он всё равно погиб бы, только вместе со всей командой.

– Я жалею не о том, что вывел корабль из ловушки, а о том, что туда попал, – резко сказал Антар. – Я сотни раз обдумывал потом варианты действий, варианты развития событий… но толку от этого!

– Это был несчастный случай, Капитан, – тихо сказал Руш. – Кто мог знать, что груз центарийцев взорвётся в трюме и своим излучением исказит сигналы навигационного оборудования?

– За любой случай в рейде несёт ответственность капитан, – сухо сказал бывший пират, – Особенно если этот случай несчастный. Мне вообще не следовало связываться с этими кишечно-полостными. Я же предупреждал, что пойду на сверхсветовой.

– Эм… Капитан, оставим прошлое в прошлом. Расскажи лучше, какими судьбами ты оказался здесь… и в обществе такой прекрасной дамы.

Руш отвесил Камилле поясной поклон, весело стрельнув глазами.

– Закатай губу. Она замужем.

– Неужели, Капитан! – расцвёл Руш.

– Не за мной, за ним, – кивок в сторону Ламберта, устало протирающего глаза. С непривычки поток информации, хлынувшей на него из сознания Антара, ошеломил. – А ты, кстати, делаешь успехи, – тихо сказал ему инженер. – Мы здесь для того, Руш, чтобы посетить несколько достопримечательностей в основном религиозного характера. Но коль уж речь зашла о торговле, – Антар достал из кармана самый мелкий алмаз. – Кто-то здесь таким занимается?

Руш повертел камень в руках.

– Прекрасный экземпляр! Большая трубка? Регулярные поставки?

– Для начала небольшая партия.

– Я узнаю. Но да, конечно, камнями всегда кто-нибудь занимается.

– Скажи-ка… а с антитентурой ты работаешь?

– Увы, Капитан… я сам здесь всего ничего. Пока только ближние звёздные, да и то… мир-то низкотехнологичный, при том достаточно агрессивный, хотя и поживиться здесь есть чем. Тот же уран. Сами они его почти не используют, для алхимии чуть-чуть, но это слёзы. Почти всё на экспорт идёт.  Нефть вроде тоже есть, но её и вовсе не добывают. В основном я сейчас занимаюсь ремесленными изделиями, живописью, коллекционными украшениями и холодным оружием.

– Как у них сейчас с религией?

– Да как тебе сказать… как везде. Есть какие-то храмы, кто-то туда ходит. Наверное. Я не особо вдавался. На мне это пока не отражалось.

Тут Антар посмотрел на Ламберта.

– Руш, у моих спутников был сегодня длинный день, ты не посоветуешь нам гостиницу или что-то вроде того?

– Капитан! – обиделся снабженец. – Никуда я вас не пущу! У меня здесь столько комнат, что я не везде даже был. И слуг прорва, всё равно без дела сидят. Оставайтесь!

– Ладно, – легко согласился Антар, – тогда этих спать, им одной комнаты на двоих достаточно, а мы с тобой ещё потолкуем.

 

Окрестности замка «Чёрный Дракон», 375 г. от осн. Сообщества

Северин лежал на траве, заложив руки за голову, и грыз какой-то сочный стебелёк. Его жена сидела, полуоблокотившись о него, и щекотала ему лицо и грудь сорванной тут же метёлочкой. Маг изнеженно мурлыкал что-то себе под нос, любуясь супругой и наслаждаясь тёплым вечером уходящего лета.