Эрлинг

– Глупый демон! Ты всего лишь раб мертвеца! Ты думаешь, что сможешь сразить меня?! Я был избранником бога! Я был Гласом Божиим! А теперь…

Раскинув руки, он весь озарился потоками света, вырывавшимися изо всех щелей его одеяния.

– Я есмь Бог! Ибо я захватил Его паству, я поработил тех, кто должен был служить Ему! И я написал новые законы для них! Тебе не сразить меня, порождение тьмы! У тебя нет власти над высшими!

– Зато у меня есть, – без всяких особенных финтов Ламберт фон Штосс всадил Осколок Вечности новоявленному богу между лопаток.

Взгляд Мейкеля начал медленно стекленеть. Но Лермон этого уже не видел. Он когтями разорвал верёвки и теперь судорожно гладил безжизненное лицо, шепча единственное, что мог произносить в последние несколько часов:

– Антар…

Ламберт тоже приблизился к нему и содрогнулся, притронувшись к руке Последнего из Эрлингов: тело было уже холодным.

– Ауры нет, – тихо, как-то потерянно, озвучил он очевидное.

Лермон издал ни то стон, ни то рык достойный раненного дракона. Выпустив из лап, в которые превратились его руки, тело сюзерена, он заметался по комнате, когтями раздирая себе грудь. Крупные, как виноградины, слёзы катились по его щекам и, падая, выжигали в каменном полу глубокие каверны.

Шум битвы стал затихать. В камеру уже прорвались Вартек с Гестией и отвязали также слегка оцепеневшего Армана. При одном взгляде на его обильно кровоточащее тело, Вартек недовольно покачал головой.

– Жить буду, – печально сообщил священник, не отрывая взгляда от Ламберта, всё ещё державшего Антара на руках. Вартек осторожно расцепил его пальцы, завладевая телом, начиная осмотр и…

– Очень хорошо, – своим обычным тоном произнёс он.

– Вартек, он мёртв! – взорвался вдруг барон фон Штосс. – Как ты…

– Технически нет, – прервал его врач.

– Да что ты говоришь! – саркастически возопил маг. – Аура отсутствует, он холодный уже… Это просто мёртвое тело!

– С точностью до наоборот, – спокойно сказал Эдельвейс. – Это живое тело. Не знаю, где он сам, но оболочка функционирует. Низкая температура – защитная реакция. Он дышит, и сердце бьётся, хоть и очень редко. Но этого достаточно, чтоб предохранить мозг от необратимых изменений.

– Мир Мёртвых, – неожиданно сказал вдруг Ламберт, словно поражённый догадкой. – Он говорил, что путешествует через Мир Мёртвых… Так ты считаешь, его можно вернуть?

– Он сам может вернуться, я считаю, – уточнил врач. – Я в этом отношении ничего поделать не могу. То, что я мог сделать для тела, я сделал. А то, что наполняет его жизнью – не в моей власти.

– Эй, дворняжка! – бил Томмин по щекам невменяемого Лермона. – Ты слышал, что врач сказал? Мессир будет жить!

Пока смысл сказанного медленного доходил до князя демонов, Антара перенесли в комнату замка, обмыли и… стали ждать. Почему-то никто не хотел покидать его, хоть Вартек и выразил сомнение в том, что он что-то слышит или чувствует. Лермон сидел на полу, прижавшись к его руке и молчал. Снова отросшие и потемневшие рога, наравне с остроконечным хвостом выдавали его подавленное состояние. За другую руку Антара держал Ламберт. Он, напротив, казался несколько приободрённым. И почти всё время говорил. Не то чтобы он надеялся на ответ, кажется, это как-то утешало его самого. Правда, чем дальше, тем его речи становились бессвязнее, выливаясь во что-то вроде: «Ты совсем, как спящая красавица из сказки… Только я не буду тебя целовать, ладно? Что-то сомневаюсь, что это поможет. А если бы помогло, ты бы, наверное, сам мне голову оторвал… Вот если бы у тебя была невеста… Почему ты не женишься, Антар? Зачем тебе непременно нужно быть Последним из Эрлингов?»

Вдруг он упал «покойнику» на грудь и разрыдался не хуже Лермона. Рукоять меча, всё ещё висевшего у него на бедре, при этом движении коснулась безжизненного тела. В эту же секунду Антар открыл глаза. Однако, поскольку окружающие были слишком поглощены своим горем, чтобы это заметить, он сказал:

– Я так понимаю, ты его убил?

Это было настолько неожиданно, что подскочивший Ламберт даже не сразу обрёл дар речи. Он с трудом мог бы припомнить, когда плакал в последний раз, так что череда потрясений оказалась для него несколько чрезмерной.

Зато нашёлся Лермон. Теперь была его очередь падать сюзерену на грудь, разумеется, чувствительно его при этом боднув.

– Антар! – обиженно произнёс он. – Антар, больше никогда! Никогда нас так не пугай! Ты же обещал, что с тобой ничего не случится!

– Да ничего же и не случилось, – растерянно ответил тот.

– Ты умер! Если, по-твоему, это ничего, то я не знаю…

– Глупости, – оборвал его сюзерен, – если бы я действительно умер, вам было бы серафимов не одолеть. Я просто вышел отдохнуть. Я отдохнул. Теперь мне намного лучше.

Наблюдательная Гестия и в самом деле успела отметить, что аура его выглядит совершенно нормально. Да и сам он был на удивление свежим не только для недавнего мертвеца, но и просто для человека, извлечённого из пыточной камеры. Правда, отцепив от себя демона, и с наслаждением потянувшись, он скривился от боли и потёр плечо.

– Я вправил все вывихи, – подал голос  Вартек, – Но кое-где ещё поболит…