Разбуди Лихо!

— Мамочки! — короткий, но отчаянный вопль огласил болотистую местность со знакомыми каменьями. — Черт!

Плашмя плюхнулась в жижу, покрытую бледной сиреневой растительностью, и всплыла, как поплавок. К счастью, здесь было не глубоко: жижи по пояс, ила на дне по колено, не меньше, а ближайшая твердая поверхность — камень со здоровым изломом и памятной надписью. И до него еще надо дойти метров десять.

— Шикарно! Мать вашу за ногу! — проскрежетала я, крепче перехватывая настороженного Шарпика и переставляя в ту же руку клетку. С остервенением стерла болотную мерзость с лица, напоминая себе: «Упал лицом в грязь, встань и докажи, что она полезная».

— Подождите, уроды, клыкастые еще свидимся.

Подогреваемая яростью и праведным гневом, я с шипением и русским матом, через шаг, пошлепала к надгробью природного вида. Далее двадцать минут на преодоление расстояния, пять — на соскальзывание с камня. В итоге: выбралась я на «землю» уставшей до дрожи в коленках. Странно, а в деревне у бабушки я в таком же болотце уставала меньше. Либо оно силы тянет, либо я слабачка.

А к дьяволу!

Отдышусь, вспомню задание и пойду дальше. Вытянула ноги перед собой, тщательно восстанавливая в памяти наш с Лихо диалог. Значит: нужно выжить и не дать моего перебежчика в обиду. До ночи в ближайшем селении найти ветхий домик, напроситься на ночлег, выполнить хозяйственную работу по договоренности. А утром во время кроваво-красного рассвета добраться к главной площади Рогри, откуда нас с щенком заберут на како-то там животном.

Задание ясно, цель…

Оглянулась в поисках деревеньки какой-нибудь, а вокруг одно лишь болото, чтоб ему пусто было! Нет рядом ни одного вампирского поселения, только слева темнеет что-то на лес похожее.

Ладно, хоть какой-то ориентир, к нему и пойду. И бодрым голосом устроила перекличку:

— Краля отдохнувшая есть, удрученный мягкоскладчатый есть, клетка черная есть, мышь мелкая есть… — моргнула, не веря. — Мышь?

Крылатый монстрик отлепился от клетки и взмыл вверх, чтобы растаять в туманной дымке желтого неба.

— Ты это видел? — обратилась я к Цербу, который начал тихо поскуливать. — Надо же маленькая тварюшка, а какая быстрая.

Проговаривая это, сняла с руки перчатку, чтобы поправить волосы и глазом моргнуть не успела, на кисти оказалась та самая мелкая мышь! Облепила лапками указательный палец и присосалась. Я взмах рукой, она сидит, я второй раз, мышь лишь чуть-чуть отклонилась от первоначального места положения. Зубов ее не чувствую а вот то, что тварь присосалась намертво, еще как! С визгом, начала трясти кистью, но гадина еще сильнее в нее вцепилась.

— Все, мелюзга, ты дососалась! — и с громогласным «шмяк» я шлепнула рукой о камень. Не сильно шлепнула, но кровопийца отлетела в сторону, а на кончике моего пальца появился багряный засос и мелкие синяки от лапок летучей мыши. — Черт!

Разозлилась, и новый заход крылатого ужаса на мой многострадальный пальчик увидела. Времени на размышления нет, вооружилась клеткой, точно решив для себя, если не поймаю уродку вампиристую, так убью. Но мне жуть как не повезло, зверек шустрый оказался. И не хочет в клетку, зараза, улетает быстрее, чем надо. В ходе моих обозленных махов на кровопийцу, я не сразу заметила, что щенок все больше скулит и льнет к ногам, а ярко-желтое небо становится холодно-синим. Черт подери, ведь я была уверена, что до ночи еще часов двенадцать не меньше. А то, что стемнело быстро и какие-то чудики из болота лезут, заметила лишь, когда мышь, падаль редкостная, увернулась от очередного моего замаха. Я уже поднаторела в искусстве владения «сачком», поняла, в каком направлении противник улетает хуже всего, и только изловчилась гнать его клеткой сверху вниз, как вдруг, мышь вильнула в сторону, а клетка оказалась надетой на голову неизвестного.

Да, было уже темно, да, в клетке гость тут же начал уменьшаться, но я его таки разглядела, и плотный завтрак чуть не пошел наружу. Мутило так, что даже перепуганный вопль застрял где-то в горле. И ладно бы одно уродище близко подкралось, я только сейчас заметила, что в нашу с Шарпиком сторону из болота лезут сотни таких же, и первые три вот-вот окажутся в непосредственной близости.

— Да ну на фиг! У вас, что уже ночь?!

Никто не ответил, только Церб протяжно взвыл, а клетка, под которой оказался мелкий прототип вселенского безобразия засветилась. Реально ночь на дворе, холодно, страшно и мерзко, и… Это все советники Владыки, чтоб их…! С ругательствами подняла клетку и пнула ногой, резко уменьшившегося гостя. Отлетел он на приличное расстояние, вернуться больше не захочет, уже хорошо. Первых трех уродищ встретила тем же «венцом». Осенив их головы клеткой, дождалась, пока уменьшатся и так же спихнула с камня. До следующих посетителей было еще минуты три или меньше, в синих сумерках не разобрать, и вот тут на светящуюся клетку плюхнулась мышь. Маленькая сволочь!

— Вали отсюда, пока жива, — процедила я.

Видимость и так хреновая, монстры подступают со всех сторон, а тут еще это безобразие приставучее.

Но беззубое создание сматываться отсюда куда глаза глядят и не думало, как в пантомиме попыталось что-то объяснить. Взмах крылом на меня, потом на себя, потом что-то крест-накрест, глотательное движение у мыши и полет, или что-то очень на него похожее.

— Крови просит, решил полетать напоследок, — прокомментировала я, отбиваясь от приблизившихся монстров. Первый, второй, третий, пока на двадцать шестого клетку надевала, а двадцать пятого уменьшенного уже отбивала ногой в болото, уроды к Шарпику добрались.

Господи, не дай им его поранить! Он же маленький да еще без силы!

Мои мольбы не были услышаны. Щенок взвыл от боли, а я озверела. Тьма вокруг, тварей много, я одна, и мне плевать! Все добравшиеся к камню получили двойную дозу моей злости. Последнему уродищу, съездила по морде ногой потом клеткой, и он сбежал, не дожидаясь, пока уменьшится. Увидев это, остальные на подступах к камню остановились. Шушукаются. Решают, гады, как ко мне добраться. А я же опустилась на корточки перед неподвижно лежащим щенком, и чуть в голос не разревелась. На животе рана, один глаз слезится, передняя лапа перебита, на спине полосы содранной шкурки.

— Ууууроды, — простонала слезливо. — Всех поубиваю!

И надо же темные силуэты отшатнулись, а мелкая мышь опять подлетела к самому моему лиц, что-то там изображая. Зыркнула на нее и предупреждающе подтянула к себе клетку.

— Нападешь на Церба, я тебя сама сожру!

Монстрик дернулся, но далеко не отлетел, начал ту же пантомиму, показывать уже щенку. Церб фыркнул, мышь еще что-то изобразил, щенок головой мотнул, и вот тут крылатый произвел движение, очень напоминающее удар кулаком в грудь. Типа даю свое слово, гадом буду, если забуду.

Что за жизнь?! Я тут думаю, как до утра дожить, а они заключают какие-то договоренности, на фоне кровожадного шипения обитателей болота. Занятая размышлениями о жизни, не поняла сразу, как Церб умудрился меня за руку укусить до кроиви и подержать кисть так, чтобы вампируге мелкой моя кровь сверху капала:

— Шарпик!

— Хрррмммм… — прозвучало от него, а мышь уже три капли проглотила.

— Ну, они же меня сейчас того… порвут!

— Хррмм… — еще две капли упали в пасть кровопийцы. И Церб, отпустив мою кисть, лизнул ранку. Кровь прекратилась, мышь сыто заулыбалась, а вот страшное шипение вокруг усилилось.

— И что дальше?

Мелюзга, чтоб ей хорошо было, отобразила полет.

— Угу, представляю как ты…!

На самом деле не представляла. Но после моего скептического замечания, кровопийца занесла Церба в клетку, клетку вручила мне, а затем, вцепившись в мой костюм лапками, подняла нас в воздух. Как ей это удалось, не знаю; мышь все такая же мелкая, я все такая же крупная, но мы летим над болотными уродищами, Немного медленно, но достаточно высоко, чтобы они до нас не достали.

Первое захудалое селение с домами в форме конусов показалось через двадцать минут. Я стучалась во все двери и отчаянно просила пустить на ночлег, но никто даже не откликнулся. Второе поселение появилось через сорок минут. И тут мне никто не бы рад, одно успокаивало — фонари на улицах все еще горели. К следующему пригодному селению, мы добрались через час, потому что в третье, четвертое и пятое смысла ломиться не было. Там по улицам уже вовсю ползали и бегали давешние болотные уроды. И вот мы тут, в шестом. Рядом с населенным пунктом слышится знакомое шипение. Я еле на ногах стою, а мышь уже двигаться не может, пантомиму более не показывает и, вообще, полез к Шарпу в клетку и крыльями обнял раненного.