Разбуди Лихо!

— Ты…! — начал говорить их главный, что я тут же пресекла.

— Нет, ты остаешься здесь и проследишь, — даже пальцем в него ткнула и продолжила, — третьи натягиваете пленку сверху, повиснув на полотне. Под тяжестью ваших тел пленка быстрее развернется. А чтобы плотность полотна была единой, одновременно крепите стороны.

— Но…

— Без «но», все получится. А теперь вперед и с песней! — уверенно хлопнула двоих по плечам и прошла сквозь группу обступивших меня вурдалаков. — И не мешкайте, вернусь через полчаса.

— Зачем? — не поняли серокожие.

— Проверю.

А теперь быстренько-быстренько вверх по лестнице и срочно к Лихо! Поднялась, отсчитала двери и, влетев в апартаменты, прижалась к стене. Вдруг за мной погоня или слежка. Постояла, подождала, поняла, что сбегая от погони влетела не туда. Да, память учтиво подсказала — этаж не тот, мне нужен был третий.

— Дьявол! Везет как утопленнице.

Огляделась. Наша комната — это натуральная обитель для пыток, а тут рай для романтичных влюбленных. Многослойный балдахин над огромной кроватью, литые лампы, как лианы, растущие из пола, расплелись под потолком, чтобы осветить помещение парой сотен кроваво-красных шариков. Пылесборник, одним словом, но шикарный. Стильные кресла, не каменные, что надо заметить, а вполне себе мягкие, обитые красной кожей, зеркало серебристое во всю стену и странный шепот.

Если взять в расчет, что помимо всего вышеперечисленного я ничего более не вижу, значит, шепчутся двое на кровати. Миленько, только один вопрос, если они тут заняты, то почему двери не заперли? Захотели быть застигнутыми? Вампиры точно извращенцы. Подумав так, я сделала первый робкий шаг в сторону выхода, затем второй. Шепот прекратился, а я так и застыла в трех шагах от своего спасения, боясь пошевелиться. И вдруг слышу:

— Раррвирут. Ра-рашсса? — спросил более низкий голос.

— Шарыр шиса саату. Тарор, Галь-я! — а вот это уже на женский похоже.

Это они обо мне или в вампирском наречье есть схожее слово? Я бы продолжила свой побег под шумок, но любопытство свойственно не только кошкам.

— Грашрах риш-шс Крылья Мордо… скья, — следом послышалось рассерженное шипенье. И ткань балахона встрепенулась.

Вот, черт! Таки обо мне шепчутся, гады!

— Шенсиссие?

— Шенсиссие, — подтвердил женский. — Саэргарыто!

Судя по интонациям, разговоры закончились. Я преодолела последние шажки, и двери за мной бесшумно поднялись из пола. На цыпочках вернулась к лестнице и, шипя проклятья, начала подниматься.

— Вашу мать! И хот бы слово запомнилось… Саэрга… Сенисисе? Вот дья…!

Не договорила. Остановилась напротив летучей мыши, которая приветственно махала мне крылом. Милое такое создание из кровопийц, то бишь морда украшена двумя кожаными складками, которые перетекают через нос с одной щеки на другую и теряются где-то за ушами. Жутик! Дома я бы прошла мимо такого упыря и не заметила, потому что они у нас мелкие, а тут мыш с полметра ростом, еще и скалится.

— Чего вылупился? — спросила первое пришедшее в голову. Перепончатокрылый по витым каменным узорам стен перебрался ближе к моей голове. Быстро перебрался и грозно сверху навис. — Еще одно движение и я… и я за себя не отвечаю.

— За тебя никто не отвечает, — заявил монстр басом. — Пошли…

А это не просто мыш, это вампир. Шикарно! А вдруг это один из тех шепчущихся?! Голо сел, дыхание сперло:

— К-к-куда?

— Вниз, — терпеливо ответил мыш. — Проверишь перепонки глухих коридоров.

— Чего?

И медленно соображаю, что передо мной командир той самой рабочей бригады, которую я направила на путь истинный.

— Мембраны, — пояснил он с досадой на мою недалекость, так, словно бы они живые. — Ты их пленкой обозвала.

— Еще скажи, что они обиделись, — моя усмешка угасла, потому что монстр на мои слова кивнул, сердито фыркнув. — Ээээ… А на кой черт они вам сдались?

— Для герметизации лечебных блоков и комнат капсо-восстановления.

— А! Это там, где все в подвешенном состоянии застыли над кроватями?

— Плитами, — нервно поправил он. И поинтересовался сдавленно с неясной надеждой в глазах-пуговках. — Ты о них читала в истории Ритри, да? Ты ведь не заходила туда?

— Нет. Я там двоих разбудила. Один хорошенький, другой стремненький. — Глаза у монстра стали в два раза больше. Срочно сворачиваю историю и урезаю детали моих путешествий по их коридорам. — А через пять минут встретила вас с группой!

Взглянув на летучего, удивилась:

— А чего у Вас морду перекосило? Я что, не в ту сторону пошла?

— О, Владыка! — далее последовал неразборчивый мат на вампирском и резкое, — еще час срочной работы!

Несчастный шмякнулся на пол и начал там переворачиваться в первоначальный образ — вампира в комбинезоне. Длилось это секунд тридцать, в течение которых я поняла, что не смогу есть еще полгода, и все это время с легкостью проведу в маленькой закрытой кабинке. Потому что его перевоплощение было ужасно!

— Аааааааа…! — простонала я.

— Ррррр, — сообщило это нечто у моих ног. Первое желание было задавить его ногой, чтоб не мучился. Второе — отфутболить, увеличившийся в разы, комок костей, кожи, мышц и черных кровяных сосудов. Третье — дать по морде скрюченному мужику, которого изводят судороги, потому что сволочь скалился на меня и утробно рычит. То есть рычал. По ходу дела, процесс перевоплощения у него болезненный.

Режиссеры фильмов ужаса, где вы?!

— Время, — сообщил серокожий, выпрямившись рядом со мной в нормальном человеческом облике. Я смотрела на него с ужасом. Зашибись! И весь тот выворот мышц и шкуры у него нормальное явление перехода из одной ипостаси в другую — кошмар!

— Я б-бе-без часов.

— Не важно, — оторвав от ступеней, он меня, как котенка за шкирку, на вытянутой руке спустил вниз.

— Пусти!

— Отпускаю, — сердито пробасил он и кивнул на затянутый пленкой проход: — Проверяй.

Мы оказались у основания лестницы между двумя пленками, та что справа, натянута по старинке, слева — мое ноу-хау. Гляжу на нее и с гордостью подмечаю, что на этот раз поверхность преграды гладкая матовая, прожилок нет, и к пальцам не липнет.

— Молодцы! Что ж сейчас мы проверим звуком. Обладателям музыкального слуха предлагаю закрыть уши во избежание дальнейших проблем.

И я грянула тот припев, после которого владелец шикарного клуба оплатил коктейли всей нашей компании, сфотографировался со мной в обнимку на полароид, попросил на свежем фото сделать памятную надпись, и после всего… Внес меня в черный список клуба, запретив пропускать в дни караоке. Сволочь! А ведь я всю душу вложила в песню Славы «Одиночество-скука», передала тончайшие грани отчаяния и горечи одинокой воительницы, жаждущей любви. Правда, говорят, в тот вечер три человека, чуть Богу душу не отдали. Но ведь не отдали!

Не успела и строчки спеть «старинка» лопнула, а ноу-хау лишь чуток завибрировала к концу куплета. Далее я оцарапала устоявшую мембрану по нижнему краю. Она выдержала, но издала жуткий скрип. Вурдалаки рухнули на пол с воплями, чтобы прекратила — в противоположной стороне лопнуло еще четыре пленки.

— Ок, все последняя проверка, — отряхнув руки, я разбежалась и прыгнула на матовую преграду. Мембрана без скрипа и стона приняла меня и, как батут, оттолкнула. Ловили поднявшиеся вампиры.

— Вот! Видели! Потрясающая натяжка! — я соскочила с их когтистых рук. — Кто со мной? Проверим двойную, а затем и тройную нагрузку?

Они отказались, а вот я вошла во вкус. И ловили меня серокожие уже намного дальше, приблизительно у второй лопнувшей перепонки.

— Хватит. — Рыкнул командир. — Вы доказали, что такое натяжение лучше.

— Все тритий раз и расходимся! — провозгласила и с довольной улыбкой начала движение. Разбег, прыжок и… мембрана вдруг разошлась по центру, образовав круг. И я плюхнулась в руки самого…

— Владыка?! — с изумлением уставилась на рыжеволосого вампира. — Зд-драсти…, Зарбу Акратини Дольгеш.