Изменчивый ветер

– Она предложила мне сыграть первую женскую роль в одном из ведущих веронских театров, – с горящими глазами поведала Стелла. – Этот спектакль участвует в театральном фестивале, и артисты, сыгравшие в постановках, которые займут призовые места, поедут в турне в Испанию! А артисты, сыгравшие главные роли спектакля-победителя, получат предложение работать в севильском театре!

Глаза Джана сделались огромными и испуганными. Он едва не выронил стакан из рук.

– Что?! – воскликнул он.

– Да-да, представляешь: меня на главную роль в театр Вероны!

– Но… Ты с ума сошла?! Ты ведь не играешь классических ролей! – нарастал испуг в его глазах.

– Моя роль в большей степени танцевальная, как сказала Грациелла, и она уверена, что я справлюсь.

– Но что это за театр?!

– «Universo», – ответила Стелла, удивляясь реакции любимого. Он, похоже, был настолько ошеломлен, что никак не мог определиться, радоваться ему или огорчаться.

– Подожди, ты что, собираешься ездить в Верону?! – со страхом спросил он, а затем добавил поспешно: – А потом и вовсе уехать в… Севилью?!

– Севилья пока под очень большим вопросом. Еще надо попасть в финал, – усмехнулась Стелла.

– Но когда ты собираешься туда ездить?

– По большей части вечерами и по выходным.

– По выходным?! – оторопел он. Потом нервно добавил: – Тебя вообще теперь не будет дома?

– Джан, ты по выходным почти всегда уезжаешь. Какая тебе разница?

– Я не всегда уезжаю! И потом… Подожди-подожди, – растерянно пробормотал Джан. – Но… ты собралась бросить тренировки? Ты ведь не можешь бросить своих учениц, особенно маленькую Карлотту! Это неправильно! – пылко произнес он.

– Нет, я никого бросать не собираюсь. Я просто договорюсь с девчонками и с родителями Карлотты насчет возможной смены расписания.

– Стелла, это абсурд! Тебе внесли какое-то нелепое предложение, а ты теперь всех пытаешься под него подстроить! – возразил он, и Стелла изумленно уставилась на Джана.

Подобной реакции она никак не ожидала. Он мог изумиться, мог даже начать сомневаться в целесообразности этого предложения, но такой категоричный негатив был поистине поразителен.

– Почему нелепое? – с любопытством спросила Стелла.

– Ты не актриса! Ты тренер по спортивным танцам! Это твой основной вид деятельности! И ты не можешь бросить своих спортсменок, особенно маленькую, и уехать работать в Верону!

Стелла впервые видела, чтобы он так нервничал из-за ее занятий.

– Я никого не собираюсь бросать, я уже сказала тебе. И я не только тренер. Я выступаю в театре танца, хотя ты, видимо, забыл об этом, ибо мои выступления всегда бывают в выходные, а ты в выходные вечно отсутствуешь, – зазвучали нотки обиды в ее голосе.

– Я ничего не забыл! – бросил Джан раздраженно. – Но насколько я знаю, театр – это твое хобби. А основной вид деятельности – тренер по спортивным танцам.

– Джан, я совершенно не понимаю твоей негативной реакции, – устало произнесла Стелла. Она хотела получить поддержку, хотела посоветоваться, обсудить и принять правильное решение, но теперь ее сомнения только усугубились.

– Чему я должен радоваться? Что не буду видеть тебя дома? Что ты будешь пропадать в Вероне, а потом и вовсе укатишь в Испанию?

– Спасибо, что так веришь в мои способности, – иронично ответила она. – Только что в этом плохого? Ты сам постоянно ездишь в Севилью.

Джан одарил ее странным взглядом.

– Но я езжу в командировки и вовсе не собираюсь переезжать туда насовсем. Но что мне не нравится больше всего, так это твое желание бросить все важные и привычные занятия ради этого театра! А мне театры вообще не внушают доверия: фальшивые люди, красивые маски, грязные интриги.

– Мадонна, ты что, боишься, что я буду изменять тебе с кучей актеров? – засмеялась Стелла.

– Не исключаю такой вероятности! – с чувством произнес он, словно именно это и было главной причиной его негативизма. В реальности, подобная мысль даже в голову ему не приходила.

– Спасибо за доверие, – надула Стелла губки.

– Я совершенно не хочу, чтобы наши отношения встали под угрозу! – рьяно ухватился Джан за эту мысль. – Представь, что я должен буду чувствовать и думать, когда ты все вечера и выходные будешь проводить с этими актерами, разыгрывая любовные сценки?

Стелла оторопела. Во-первых, она ни слова не сказала о сущности спектакля. Во-вторых, Джан ни разу за четыре года не приревновал ее к партнеру по танцам, хотя их танцы были очень чувственными и проникновенными. В-третьих, вся его реакция в совокупности настораживала и наводила на мысль, что причина негатива кроется в чем-то другом, а ревность – лишь прикрытие.

– А представь, что чувствую я, когда ты проводишь почти все выходные и праздники в своих командировках? – ответила Стелла, выдергивая свою руку из его руки.

Джан раздраженно посмотрел на нее, а потом отвернулся, почувствовав укол совести. Он в самом деле почти все выходные и праздничные дни проводил вдали от нее, оставляя любимую в одиночестве.

– Стелла, я много раз говорил, что хотел бы посвящать тебе больше времени, но я не могу бросить работу! Я организовываю праздники и банкеты, а они по большей части приходятся на выходные! Верь мне, что я люблю тебя.

– Я тоже тебя люблю. Верь мне, – ответила Стелла, открыто глядя ему в глаза.

****

– Ciao, tesoro9! – подхватила Стелла свою самую младшую ученицу, когда та влетела в зал.

Как всегда радостная и воодушевленная, Карлотта напоминала маленькое солнце. Или лучше сказать: миниатюрное солнышко, потому что она была крошечной девчушкой с темно-каштановыми вьющимися волосами. Чаще всего они были собраны в кудрявый хвостик, но некоторые завитушки все равно выбивались из-под резинок и заколок и, словно лучики, обрамляли милое личико. Огромные карие глаза с любопытством взирали на мир вокруг; очаровательный вздернутый носик выдавал задорный нрав своей хозяйки, а маленький алый ротик без умолку болтал обо всем на свете.

Стелла не могла смотреть на нее без улыбки. Вот и сейчас, едва девочка впорхнула в зал и защебетала, губы Стеллы растянулись в улыбке, несмотря на не самое лучшее настроение после вчерашнего разговора с Джаном.

– Как ты провела выходные? – спросила Карлотта, повиснув на шее своего обожаемого тренера.

– Неплохо. Я тебе расскажу потом, только сначала мне надо поговорить с твоей няней пять минут.

– Ты что, хочешь на меня пожаловаться? – округлила Карлотта глаза.

– Пожаловаться?! – изумилась Стелла.

– Да, когда Лукреция жалуется на меня папе, она всегда говорит: «Мне надо пять минут поговорить с твоим папой».

– И что бывает после этого? Папа тебя ругает? – поинтересовалась Стелла.

– Нет, – мотнула Карлотта головой, и кудрявый хвостик смешно подскочил. – Папа у меня хороший, он никогда меня не ругает. Но он начинает мне говорить, как я должна себя вести, а это так скучно! – сморщила она курносый носик.

– Понимаю, – засмеялась Стелла. – Но я не буду на тебя жаловаться. Мне нужно немного передвинуть наше с тобой расписание.

– Как передвинуть? Расписание – это ведь не шкаф!

– Потому и надеюсь, что мы его легко подвинем, – подмигнула ей Стелла. – Ты пока надевай туфли и юбку, а я скоро вернусь!

Стелла вышла в коридор и бросилась догонять неспешно двигающуюся к лестнице пышную женщину лет шестидесяти.

– Синьора де Гради! – позвала ее Стелла. – Подождите минутку, мне необходимо поговорить с вами!

– Да, синьорина ди Нольфо, я слушаю вас, – удивленно обернулась няня Карлотты.

За этот месяц они только перекидывались ничего не значащими фразами, пока Карлотта переодевалась. Вокруг, как правило, крутились другие тренеры и спортсмены, постоянно обращавшиеся к Стелле, потому ей только удавалось сообщить няне, что тренировка прошла отлично, Карлотта старается, и что ей очень нравится работать с девочкой.

9

Ciao, tesoro (it.) – Привет, сокровище!