Исправляй

Бабушкин добрый смех и скрип раскачивающихся качелей — всё,

что мне так хотелось бы услышать снова. Но, приезжая на дачу повзрослевшей, по несколько раз за год, я редко садилась на качели. Ещё реже — слышала их скрип. С возрастом перестаёшь чувствовать природу и мир так, как получалось в детстве, и начинаешь слушать только себя и свои рассуждения.

Взглядом я бродила по названиям морей и стран на карте, осве­жая в памяти школьные уроки географии, а сердцем искала то место, которое приятным урчанием откликнется в груди. Я представляла пирамиды и пустыни, соборы и сады. Но рядом с ними не было меня, и я продолжала искать.

Вдохновлённая словами девушки за столиком у окна, я мечтала о месте малознакомом мне, но о том, которое дополнило бы меня. Нас. Первое о чём мне хотелось сказать Руслану это то, что мы вдвоём отправляемся в путешествие! Искать свой тихий двор с плотами; ис­кать дорогу в наше забытое детство и в первую любовь. Я видела уже, как спустя час беру его за руки и говорю о своей мечте, зову за собой и убеждаю.

— А из какой страны у вас совсем не было посетителей?

— Ну... Давайте поглядим, — бармен оставляет скучное занятие протирания бокалов и подходит ко мне. — На самом деле много отку­да. Половина Южной Америки, острова в Тихом Океане, Аравий­ский полуостров, основная часть Африки, Новая Зеландия, многие из стран СНГ и ...

— Новая Зеландия — звучит красиво! — я провожу пальцем от Китая почти до самого Южного Полюса. — Значит, здесь...

Бармен смотрит на меня, вопросительно улыбаясь.

— Хотите полететь туда? Моя сестра сейчас там. Говорит, что очень красиво.

Кто-то заходит в кафе, и он отворачивается к новому посетителю, уходит, чтобы принести ему меню, а я уже загружаю страничку по­иска в интернете.

«Страна Длинного Белого Облака», — читаю я название на языке местного племени. Листаю фотографии пейзажей, и сердце бьётся скорее. За одно утро отыскать две давно позабытых меч­ты — шутка ли?

</>

Анастасия СОБОЛЕВА

В 2009 году окончила ДВГТУ по специаль­ности «журналистика». В данный момент обучается на пятом курсе Владивостокского художественного училища на специальности «станковая живопись». Рассказы Анаста­сии публиковались в сборниках «Есть такое явление — Стихотерапия» (2011) и «Ступени» (2012).

Все необычные истории начинаются по утрам, когда ничего ещё не предвещает резкого поворота судьбы. Но цепь необходимых для перемен событий уже выстроена. Мы можем не замечать их и даже не задумываться о том, что они имеют какое-то значение. Но по­том, когда они приводят к определённому результату, всё становится очевидно. И, как правило, наша невнимательность занимает мысли более даже, чем произошедшее внезапно событие.

Эта история об экскаваторе на первый взгляд тоже началась утром, когда Джером, подойдя к зеркалу, увидел, что превратился в машину с огромным зубчатым ковшом. Метаморфоза жутко испуга­ла Джерома! Такое не могло не испугать! Он хотел убежать подальше от страшного изображения в зеркале, но почувствовал, что не может управлять своим новым телом. Любое движение приводило к раз­рушительным последствиям: вмиг упали со стен, кофейный столик разлетелся в щепки, томик Кафки вылетел в окно... И Экскаватор замер. Успокоился, казалось, но взглянув снова в зеркало, испытал пронзительное отчаяние, запаниковал, однако внезапно обрадовал­ся, потому что нашёл избавление в догадке, что всё происходящее — сон. Как себя ущипнуть в данном физическом состоянии он не знал, поэтому решил всё вокруг крушить с двойным усердием. Сотворение хаоса длилось не долго — ковш у экскаватора был что надо: окру­жающие предметы уничтожались одним неловким движением. Если бы тело разрушителя было человеческим, выглядело бы это, как ри­туальный опиумный танец, изображающий пластилинового Бога. Когда квартира Джерома превратилась в свалку, ломать было уже нечего, кроме проклятого зеркала, чудом и назло уцелевшего, экс­каватор снова притих. Он никак не мог взять в толк, почему до сих пор не проснулся. И, поскольку, способа для того он придумать не мог — решил дождаться будильника, а пока можно поблуждать по просторам метафизической реальности. Наверное, это может ока­заться интересным — побыть экскаватором. По лестнице спускаться было неудобно, но во сне возможно всё, поэтому было принято ре­шение пойти коротким путём. Корпус машины повернулся в сторону внешней стены квартиры, гусеницы жалобно заскрипели...

С третьего этажа дома № 31 внезапно свалился экскаватор, весом около двух тонн, предварительно разрушив стену одной из квартир.

Боли Джером не почувствовал, но точно знал, что получил не­сколько неприятных вмятин. На улице было светло, и на месте про­исшествия быстро собралась внушительная толпа наблюдателей, удивлённых, надо признать, до крайней крайности. Около двух ча­сов прошло прежде, чем приехали спецслужбы. Вероятно, причиной тому послужила не их нерасторопность, а невероятность сообщений о падающей технике, поступающих от взволнованных граждан. Пер­выми на место прибыли полицейские, они долго ходили вокруг, рито­рически вопрошая: «Как такое могло случиться?». На весь бессмыс­ленный круговорот они потратили не меньше получаса. И этот факт очень удивлял и в то же время пугал Джерома — ощущение времени. Во сне ход событий не поддаётся логике, начав путешествие в подвале неизвестного дома, в одно мгновение можно оказаться на Плутоне, не особо тому удивляясь. Но если задуматься, то ни при каких обсто­ятельствах нельзя понять, каким образом произошло перемещение. Сейчас же сознание Джерома было ясным, он чётко ощущал каждую секунду, проведённую в металлическом плену. Люди, собравшиеся вокруг, не плыли, не меняли цвет, а вели себя вполне естественно, среди них было много знакомых лиц его соседей, машины, стоявшие во дворе, тоже были ему знакомы, на одну из них он имел несча­стье свалиться... Стоп! Ведь он всегда ставил мерседес точно под свои окна, чтобы контролировать его состояние и да — любоваться и гордиться им. О нет! Гусеницы экскаватора заёрзали, ковш начал медленно подниматься на длинной жёлтой руке. Но сдвинуться с ме­ста не получалось. Со стороны казалось, что машина нервничает, но этого не могло быть: машины бездушны. Поэтому офицеры полиции, кто посмелее, дождались, пока экскаватор снизит активность до нуля и попытались пробраться в кабину в поисках умника-пьяницы, ну или попросту сумасшедшего, управляющего железным зверем.

Ощущение у Джерома было отвратительное: будто кто-то вскрыл грудную клетку, залез в самое нутро и рыщет там теперь, отпуская не самые цензурные комментарии. Тогда он решил заняться глубинным анализом ситуации, чтобы не обращать внимания на происходящее. С сожалением думал Экскаватор о своём положении, представлял себе, что будет с ним дальше, вернулся к моменту встречи со своим ужасным отражением, затем начал размышлять о работе. Хорошая, ведь, была работа: офис в здании небесной высоты, он мог засиживаться там до глубокой ночи, отчасти потому, что ему нравилось ощущать себя важ­ным, обладать той властью, которую давала его должность. Он скупал все мелкие предприятия, которые попадали в поле зрения, их коли­чеством уже никто не был озабочен, потому что Экскаватору всегда было мало. Приятное тёплое чувство овладевало им от любой вновь полученной прибыли; столько возможностей вокруг, перспектив... Ему всегда нравилось вспоминать, как было достигнуто такое неверо­ятное повышение, как он подставлял конкурентов, пытался заработать хорошую репутацию трудяги в глазах руководства. Поначалу странно было, аморально как-то, но потом даже появился азарт. И заверте­лось. .. Потом и жены ему стало мало, тоже, наверное, азарт. Когда же этот чёртов будильник запоёт?! Сон затянулся. Процесс выравни­вания упавшей техники был почти завершён, добродушный мужчина с большими усами в яркой каске взглянул на Джерома и заключил: «Немного подлатать, будет, как новенький». — чего уж нельзя было сказать о мерседесе. Его транспортировали в автосервис для разборки, а хозяина — на починку.