Страница 3 из 5
Так, в свете истины, открывается ложь многочисленных чиновников, вольно или невольно закладывающих кирпичики в новую Вавилонскую башню и беззастенчиво заявляющих, что «цифровые идентификаторы присваиваются только неким записям в базах данных, но не людям».
Цифровой идентификатор присваивается в первую очередь человеческой личности и служит при этом ключом доступа к имеющему такой же код файлу-досье человека в базе данных. Управляющая система оперирует информационными файлами отдельных людей (их электронными досье) и, как следствие, самими людьми. Конечным объектом управления для системы является человек, отождествленный (идентифицированный) с соответствующим ему файлом, а не какая-то запись о нем в базе данных.
Это уже не свободный человек и гражданин, который выступает как субъект права от своего имени, а «биообъект» – узел глобальной компьютерной Сети, идентифицированный своим уникальным цифровым кодом, обязанный подчиняться действующим в ней законам и правилам «сетевой логики».
Использование цифрового идентификатора личности во внемашинной среде навязывается людям в качестве главнейшего условия их физического существования в глобальном информационном обществе. Человека вынуждают постоянно и повсюду предъявлять этот цифровой код вместо имени для получения материальных благ и услуг, и отзываться на него. Если человек соглашается с этим, происходит фактическая замена имени человеческого, христианского на идентификационный номер.
В этом заключается ключевой момент встраивания человека в киберсистему в качестве ее управляемого элемента, равнозначного любому неодушевленному предмету. Для системы нет разницы между товаром и высшим творением Божиим! При этом цифровой идентификатор становится неотделимым от самой человеческой сущности, несменяемым, пожизненным и посмертным атрибутом. Таким образом, принятие и использование цифрового кода – это сознательное или неосознанное отождествление своей личности, своего внутреннего «я» с этим кодом. СНИЛС именует само человеческое существо, его тело и душу Посему присвоение цифрового идентификатора человеку и принятие его человеком имеет, прежде всего, духовное значение. Митрополит Одесский и Измаильский Агафангел в беседе с автором настоящей книги особо отметил этот важнейший момент: «Мы часто говорим о государственной безопасности, о личной безопасности, но забываем о безопасности духовной. Присвоение личности вместо имени кода или сатанинского знака как раз-то и угрожает нашей духовной безопасности»21.
Людям хочется думать, что имя у них осталось. Но имя человека при получении идентификационного номера фигурирует только на самом первом этапе – при оформлении этого номера. Дальше машинной системе, идентифицирующей человека, имя, данное ему от рождения, не требуется. Это многократно подтверждается известными нормативными актами и реальной практикой.
Для автоматизированной компьютерной электронной системы, а вкупе и для всех сил мирового зла, управляющих этой системой в своих интересах, – человеческое имя ничего не значит, не имеет смысла. Античеловеческая, антихристианская система все данные о человеке будет содержать под его идентификационным номером, а все операции, производимые над ним, будут производиться, как над пронумерованным предметом. Имя, если оно и останется зрительно в документах, а на слуху – в общении, будет как тот самый фиговый листок прикрывать грех человека, вольно или невольно отступившего от Бога. С другой стороны, будет прикрывать для наивных и легкомысленных людей сущность этой страшной бесчеловечной системы. Злу чем-то нужно прикрываться.
Вначале человек разрешает заменить свое имя номером, приравнять имя к числу, якобы для удобства общения государства с гражданами. Жить-то надо! Надо же и покупать, и продавать…
И мистически, и практически отказ от имени произошел, хотя имя продолжает фигурировать в общественных отношениях, но система опознает человека не по его имени, которое включает в себя фамилию, собственно имя и отчество (ст. 19 Гражданского кодекса РФ), а по цифровому идентификатору (личному коду). Во всех информационных ресурсах различных ведомств на первом месте обязательно идут цифровые коды людей (СНИЛС, ИНН и другие), а затем уже христианские имена и другие персональные данные.
Имя стало одним из второстепенных сведений о человеке. Эти сведения временны и необязательны, они могут меняться или исчезнуть вовсе (прописка, место работы, возраст человека, вес, рост, образование и пр.). Принимая и используя вместо имени цифровой код, человек, как правило, не задумывается, что фактически он отказывается от имени, данного ему в Святом Крещении. Верующие, не желающие видеть опасности принятия идентификационных номеров, говорят: «Но ведь мы имеем имя, как и прежде, оно есть в документах, мы обращаемся друг к другу по имени, и в храме мы – “имярек”». Как здесь не вспомнить слова Господа: «Знаю твои дела; ты носишь имя, будто жив, но ты мертв…» (Откр. 3, 1). Именно поэтому митрополит Агафангел дает четкую богословскую оценку этому явлению и предупреждает верующих: «Вопросы замены христианского имени на цифровой код стали вопросами жизни и смерти… В этом наблюдается отступление от Бога. Принятие личного кода налагает на нас ответственность за содеянное. Принимая этот код, мы вступаем в союз с диаволом, берем на свою душу грех»22.
СНИЛС – это не внешний знак, как пытаются убедить верующих некоторые богословы, а вечное цифровое имя человека как «биообъекта» антихристовой управляющей системы, а также средство его автоматической идентификации, позволяющее осуществлять тотальный контроль за человеком без его согласия – отслеживать его перемещения и действия, ограничивать его свободу с целью превращения человека из субъекта общественных отношений в объект машинного управления.
От тех, кто не понимает сути происходящего, подчас приходится слышать: «Мы же честные люди! Ну и пусть за нами следят, пусть нас контролируют…» Всякий контроль обязательно подразумевает управление! Какой смысл тратить миллиарды долларов для того, чтобы только подглядывать за кем-то в замочную скважину? Именно жесткое управление людьми, полное лишение их богоданной свободы, является главной целью построения всемирной технотронной диктатуры.
Как и планировал Бжезинский, в процессе своей жизнедеятельности «пронумерованный» человек будет везде «оставлять за собой следы» и постоянно находиться в поле зрения компьютерной системы. То есть, где бы ни появился, что бы ни совершил тот или иной «номер», система это зафиксирует и отложит в соответствующий этому «номеру» файл-досье. Вся эта информация будет не просто храниться, но автоматически анализироваться с целью принятия управляющих решений в отношении каждого конкретного человека. Каждый его шаг будет проверяться, как тест на лояльность к системе. В этом заключается суть автоматической идентификации «биообъекта» по его цифровому имени. Не случайно в Окинавской «Хартии…» и документах ВВУИО неоднократно говорится о необходимости достижения полной транспарентности или прозрачности общества.
Сбор и обработка информации о человеке в автоматическом режиме ведет к тому, что информационная система, построенная на использовании автоматической идентификации человека, знает о человеке больше, чем сам человек, так как учитывает те обстоятельства его жизни, о которых человек даже не задумывается или не помнит их, но которые можно использовать при принятии того или иного решения. А значит можно управлять поведением человека: направлять человека на совершение действий, угодных владельцу информационной системы, устанавливающему соответствующие правила поведения.
Таким образом, легко ограничить волю человека и воздействовать на него по религиозно-мировоззренческим признакам. Так практически будут растоптаны все права и свободы человеческой личности. Это дает колоссальные возможности для того, чтобы манипулировать людьми, причем совершенно анонимно и бесконтрольно. Более того, с «нелояльными» хозяину системы гражданами можно проводить «профилактическую работу», а то и вовсе изолировать их от общества, превратив в изгоев, подлежащих уничтожению.