Страница 12 из 14
Бесконечные пунктуальные остановки через каждые три минуты убивали, ведь наша-то была конечной, уже хотелось выйти и пройтись по заветным улицам, сесть за столик на летнике и заказать кучу всего… Бедный мой желудок съежился в комочек и жалобно ныл.
– Мы когда-нибудь доедем? – вздохнула Катя и уперлась лбом в окно автобуса, она тоже устала от количества остановок в столь маленьком городишке.
– Знаешь, если не успеем, можно будет тут на ночь остановиться, чтобы замок посмотреть нормально, – предложила я.
– Ага, а денежки за билеты назад тю-тю… – скривилась Катюха.
– Точно! Сомневаюсь, что их можно вернуть в кассу. А касса только в железнодорожке…
– … которой здесь и не пахнет.
– Ну почему не построить? Сюда же толпы туристов прутся каждый день! Нет, надо в каких-то селах пересаживаться по десять раз, – бурчала я. Да, a hungry man is an angry man3.
Часа в три автобус – ура! – наконец прибыл на место.
Мы с сестрой проснувшимися тюленями выползли наружу, и когда за краткий миг по нам прошлась дюжина локтей других туристов, пришли в себя.
Отринуть усталость помог вид замка на верхушке горы – мы тут же отошли в сторонку и устроили оживленную фотосессию – на память. Мне хватило трех-четырех кадров, неугомонная Катя нащелкала раз в десять больше селфи, лишь чуть меняя ракурс.
– Кать… – сказала я, едва не плача, когда увидела указатель со страшным километражем до Нойшванштайна, – тут пешком топать и топать. Мы не попадем сегодня домой.
Единственный автобус назад отправлялся через час.
Сестра заныла. Большое ей спасибо, что не прокляла меня за паспорта. Ведь у нас ни разу за всю дорогу не проверили ни билеты, ни документы.
– Можно пройти полпути, сфоткать замок ближе и вернуться, – предложила я, нахмурившись от напряжения, голода и разочарования.
– Не выйдет. Смотри, – Катя указала на тропинку, которая скрывалась во тьме деревьев. – Тут подъем спиралью, и лес вокруг. Как только зайдем туда, ничего не увидим до самой вершины.
Вот так и рассыпалась моя мечта побывать в Нойшванштайне. Мы не могли остаться на ночь еще и потому, что рассчитывали лишь на прогулку к замку и обратно, потому много денег не взяли.
– Знаешь, городок милый, так что давай осмотрим его. Может, еще какие-то интересные штуки для туристов найдем.
– И поедим, – горько добавила я.
– Эх, и поедим. Жрун ты мой вечноголодный…
Конечно, магнитики с замком мы купили. Типа побывали.
Городок оказался, правда, чудным и уютным, с прикольными статуями, забавными фонтанчиками, старинными домиками и цветочными летниками ресторанов.
Я поела и успокоилась. Даже стало не так обидно.
Мы провели час на солнце, бродя по улочкам, и под конец прогулки заправились вкуснейшим мороженым – самым дорогим, которым лакомились за время пребывания в Германии. Цены для туристов, да.
Потом я и сестренка снова пошли к месту, откуда виднелся Нойшванштайн, посмотрели на него. Красив, величествен – несомненно, но белоснежные стены и помпезные украшения выдавали новизну, старины не чувствовалось. Как потом мы выяснили, замок построен всего лишь в девятнадцатом веке. Он в моих глазах был все так же прекрасен в своем сходстве с лебедем, но я поняла, что стремилась именно к древней легенде – ощутить дух средневековья.
Итого: галочка поставлена, оформилась новая мечта – увидеть старинный-престаринный замок, любой.
И вновь автобус. Поезд, еще поезд…
Когда мы приближались к Меммингену, к нам таки подошел контролер! Женщина средних лет с пирсингом в брови мельком осмотрела билеты, поставила блеклую печать и равнодушно посмотрела на паспорта, которые я собиралась ей торжественно вручить. В общем, их показывать было не надо.
Будь посещение Нойшванштайна Катиной мечтой, а не моей, она, наверное, задушила бы меня в этот момент.
Горький опыт помог нам в будущем стать продуманными профи спонтанных путешествий, и больше ошибок с перемещениями по Германии мы не допускали.
И, да, никогда не надейтесь на правдивость стереотипов!
Часть II. По родине с рюкзаком
Тим Яланский
Не сотвори себе…
Весь хлам пассажей имеет преходящее значение; техника обладает ценностью только там, где она служит высшим целям.
Роберт Шуман
Сонно гудел кондиционер, после залитой солнцем летней улицы внутри маленького кафе-забегаловки царила тьма. Колхозного вида столики с пластиковыми «кружевами» клеенок, подсвеченные запотевшие цилиндры за дощатой стойкой, жужжание залетевшей дурной мухи.
– Здесь самые шикарные в городе чебуреки, – заявил Славик, по-хозяйски скинул рюкзак под стол и стянул бандану с огненно-рыжих патл. Их цвет не мог умалить даже полумрак. – Не смотри, что забегаловка страшная. Знакомые работяги показали, теперь я тебе тайну открываю. Цени, друг.
Я пожал плечами, оценив сомнительную услугу, потом решил: чебуреки так чебуреки. Раз Славка ел и не помер, то, может, и я переварю гипотетическую собачатину в тесте.
– Давай пару штук, – согласился я. Славка вытаращился светлыми и тоже какими-то рыжеватыми глазами:
– Ты что! Пару? Я двенадцать штук беру. Как раз живот заполняется.
– Нет, – рассмеялся я. – Нам еще рюкзаки нести.
Самый лучший отдых – сразу после сессии. Забыть о прожаренных июньским солнцем аудиториях, взять палатки и припасы и отправиться на остров на пару дней – купаться под луной, играть в мяч, загорать, лазать по скалам и полностью «воскреснуть» после изматывающих студенческих трудов. Атмосфера романтики и нестрашные приключения прилагаются.
Славик назначил встречу в сомнительном заведении около автовокзала, потому что ждать девчонок все равно где-то надо, а после покупки ведерка шашлыков, жидкости для костра, алкоголя и прочих припасов и бытовых мелочей по списку, есть мы оба захотели немилосердно.
– Держи, – передо мной материализовалась пластиковая тарелка с тремя плоскими золотистыми «лаптями». Славкина душа не могла смириться с моими скромными запросами, и он из добрых побуждений принес на один больше. Для себя он тащил от стойки сюрреалистичную стопку из двенадцати чебуреков, его светлые глаза сверлили эту роскошь – всем своим существом мой друг был уже там, в поедании вожделенного жорева.
Я надкусил жесткий зубчатый край – чебурек оказался действительно неплохим. Сочное горячее мясо непонятного происхождения, но вкусное, присыпанное щепотью свежих порезанных травок, истекало обжигающим бульоном. Я выдыхал и кусал чебурек, стараясь не обжечь язык, поглядывал на старательно топчущего свою порцию Славика. Друг с деловитым видом хомячил один чебурек за другим, облизывая пальцы. С таким сосредоточением и упоением можно разве что рыться в сундуке с древними сокровищами или в контейнере нового компьютерного «железа».
Я был так зачарован зрелищем, что чуть не пропустил момент, когда в забегаловку явились девчонки. Светлое Машкино каре и пушистые кудри Насти нимбами светились в косых лучах из открытой двери – два ангелочка, морща носики от душной фритюрной вони, потребовали немедленно выметаться.
– Андрей уже шесть раз мне звонил! – уперла руки в тощие бедра Машка. – Он торчит на бульваре и психует, что у тебя, – она ткнула пальчиком в наглую рыжую морду, – телефон отключен!
– Нафига мне на отдыхе эта звонилка? – хмыкнул Славик, не двинувшись с места – Без нее намного лучше. Например, можно спокойно поесть.
Он невозмутимо дотрескал остатки сооружения с тарелки, не забыл прорекламировать пищу земную девчонкам, на что получил две порции упреков и негодования.
Сыто откинувшись и похлопав себя веснушчатыми лапами по ничуть не округлившемуся животу, Славка скомандовал:
3
Голодный человек – это сердитый человек.