Его выбор

– Но я живое напоминание…

– Не думай так, она тебя любит, – заверяет меня, уверенно.

– Да, ты прав. Просто… – замолкаю, сглатывая ком в горле, – ты себе даже не можешь представить, как я его ненавижу за все.

– Думаю, все из-за того, что он не должен был обращаться, скорее всего, он даже не знал, что оборотень, слишком уж сильно он считал себя человеком, потому и не смог справиться со зверем… – вдруг заговорил он.

Защищая его? Так оно, во всяком случае, выглядело. Зачем только? Разве этот мужчина может стать лучше в моих глазах? Вряд ли когда-то это вообще возможно, хотя… все мы можем ошибаться. Кому как не мне знать, что, порою… зверь лучше человека, а человек, бывает, хуже зверя. А отец соединил в себе худшее обоих видов.

– Не защищай его, – вскинулась я, – мне все равно.

– Ладно, – притягивая меня к себе, выдохнул он куда-то мне в макушку, – просто, не хочу, чтобы это висело над тобой и омрачало…

– А оно и нет, я уже забыла, – перебила и отмахнулась. Мне неприятно говорить о нем, я вообще жалею, что узнала его. Лучше никакого, чем такой отец. Мама была права, укрывшись от него, кто знает, что ждало бы ее в другом случае. – Лучше скажи, кто в тебя стрелял?

– Люди твоего отца, – мрачно заключил мужчина, а я охнула.

– Тогда тем более ему место там, где он сейчас, – сжав кулаки, проговорила, а внутри все сжалось от неприятных воспоминаний, что пережила, увидев Макса в крови, – я так боялась, что с тобой что-то произойдет непоправимое, не знаю, как бы я без тебя, – выдохнула тихо ему куда-то в плечо.

– А и не надо без меня, я всегда буду рядом, – сказал, как приговор принес… хотя нет, постойте, не приговор, может быть, раньше – да, а сейчас… сейчас это – свобода от страха, что проследовал меня всю жизнь, потому что рядом с ним хочется взмыть вверх и распустить крылья, наконец не боясь, что может что-то произойти. Ведь впервые знаешь, что за твоей спиной тот, кого боятся многие, кому поклоняется большинство, и лишь ты держишь в руках его сердце… сердце альфа волка.

– Чего ты хочешь Мия, – спрашивает меня, задумчиво выводя пальцем только ему одному уловимые узоры на запястье.

Мы все также сидим на его кровати, но никто не решается сделать первый шаг. Может, это и правильно – не переводить наш разговор в горизонтальную плоскость, потому что наши встречи слишком часто именно этим и заканчивались, а сегодня мы впервые говорим о нас, о том, что происходит.

– А ты? – не сразу понимаю вопроса, теряясь в его взгляде.

– Хочу, чтобы ты завтра так же на меня смотрела, – поддается вперед он.

– Как? – шепчу в его губы, что так близко оказываются.

– Будто чувствуешь что-то, – говорит хрипло, и тут же добавляет, – это приятно.

– А ты думаешь, я нет? – сглатываю.

Неужели он думает, что я просто так беспокоилась бы за него, ничего не чувствуя? Не знаю, в какой момент все переменилось… когда именно я ощутила эту тягу где-то глубоко внутри себя?.. Что заставила открыть глаза и посмотреть на все по-другому. Увидеть свою жизнь в другом ключе, не в роли жертвы – нет, в роли любимой.

– Не знаю, ты то закрываешься от меня, то отвечаешь. Оказывается это чертовски сложно, – немного отстраняясь, говорит он, смотря куда-то в сторону.

– Что?

– Иметь пару, пытаться угадать ее чувства в том ворохе эмоций, что она испытывает каждое мгновение.

– Ты чувствуешь мои эмоции? – переспрашиваю ошарашено.

– Иногда, – кивает он.

– Я не знала, – озадаченно, смотрю на него.

– Ты тоже сможешь, если захочешь, – уверяет меня и сжимает ладонь.

– А ты не думал о том, что не надо? – уточняю серьезно.

– Не надо что? – не понимает мужчина.

– Пытаться распознать мои эмоции, – выдохнула тихо, – просто… – пытаюсь подобрать слова и то, что чувствую, узнав правду, – просто это как-то неправильно, – качаю головой, – ты не можешь принять меня с моими тараканами и все?

– Уже давно, Мияяя, – тянет последнюю букву, приближая свое лицо к моему, – иначе не получается.

– Да? А мне кажется, ты пытаешься моих тараканов упорядочить, чтобы они по струнке ходили… – мужчина не дает договорить, перебивает.

– Даже не пытался, – качает головой.

– Но ты же командуешь постоянно, – разве это не признак того, что он хочет изменить меня, мои повадки?

– Я альфа, – коротко отвечает.

В этом весь он. Это точно. Я киваю, понимая его, для меня альфа – это управленец большой компанией, семьей, хороший управленец, ведь все действительно его слушаются, помогают, а после добавляю, улыбаясь лукаво.

– Мои тараканы довольны.

– А ты Мия? – между нами остается несколько миллиметров.

Макс сокращает расстояние между нами, так что я теперь дыхание его чувствую у себя на губах.

– И я, мой альфа, – шепчу хрипло последнее, и вот тогда его губы обрушиваются на мои.

В голове только мысль проносится – «наконец-то», и тут же она испаряется под напором тех чувств, что испытываю от его горячих губ, что сметают все мысли напрочь, оставляя только неприкрытое желание прикоснуться к нему. Стону в его губы и, впервые, не отрицаю притяжения, не стыжусь эмоций, наоборот, сильнее к нему прижимаюсь, в попытке еще ближе стать, и в плечи его руками впиваюсь, когда мужчина опрокидывает меня на кровать, так и не разрывая поцелуя.

– Ты невероятная, – говорит тихо, когда отрывается от моих губ, а меня в ответ такой волной тепла обдает, к нему направленной, что даже, кажется, я слышу довольное урчание где-то в своей голове.

Аккуратно целует за ушком, щекоча своим дыханием, а я млею от его ласк, от его рук настойчивых, что пробираются под одежду, как-то слишком быстро избавляя меня от нее, или наоборот слишком долго, оттого, что так горячо невероятно, что я жадной становлюсь, как и он к моему телу. Хочется ощутить его в полной мере на себе, кожа к коже. И Макс помогает исполниться моему желанию, накрывая мое тело своим и устраиваясь между ног.

Мой тихий стон, его рык, смешиваются воедино, вместе со сплетенными телами в новом танце… танце страсти и признаний тихих: о которых кричит тело, о которых говорят инстинкты, и которые срываются с пересохших губ еле слышным – «люблю», в первобытном порыве донести свои чувства.

========== Глава 26 ==========

Прошел месяц с тех знаменательных событий, что повернули все вокруг своей оси, сместили мои интересы, поменяли взгляды, изменили все настолько кардинально, что порою кажется – это происходит не со мной, а если и со мной, то в какой-то другой реальности. Но действительность такова – я жена оборотня, и я его луна, больше не помощник, и не работаю на него, так как он считает, что совместная работа только все усложняет, да и не нужен ему был помощник, а должность и вовсе не обязательна. Это он так сети свои для моей поимки расставлял. Мне даже было обидно, когда я это услышала, но с другой стороны – я его понимаю. Ведь по-другому я бы его к себе не подпустила ни на шаг, просто бы сбегала каждый раз, прячась у себя в доме, словно в крепости. И хоть мне казались наши отношения слишком стремительными, Макс говорил, что проходили они слишком медленно, и будь я волчицей, наша первая встреча уже ознаменовалась меткой на моем плече. Иногда это не укладывается в моей голове, но я одергиваю себя, ведь не могут оборотни быть во всем похожи на нас, они же лишь наполовину люди.

Нападение на Макса тоже имело свои последствия, и теперь впервые за долгое время в отношения между оборотнями и фанатиками вмешалась власть. Многие люди, кто был замешан в подозрительной активности, уже схвачены, скоро будет суд, где и огласят дальнейшую их судьбу, а пока что все люди находятся под следствием, а кто нет – спасаются бегством. Макс говорит, что, скорее всего, большинство ждет тюрьма, так как это своего рода терроризм, хотя чего же своего рода? Это действительно терроризм, просто люди прикрывались мирными митингами с лозунгами – «оборотням не место среди людей», пока осуществляли вооруженные нападения в других местах. В общем, многие среди оборотней довольны, что люди наконец-то вмешались, а власть приняла сторону пострадавших, в данном случае, оборотней, так что оборотни ликуют, кто-то даже празднует победу, а моя маленькая семья, наконец, обрела мир. Хотя точнее, от меня он и зависел… ведь альфа делал все, чтобы сблизиться, это я как страус голову в песок спрятала и как бы не присутствовала, но когда, наконец, открыла глаза – увидела какой черствой и несправедливой была к нему. Да, многое мне и сейчас не нравится, но уже зная какой он, понимаю, что альфа никогда не хотел меня заставлять, обижать или делать больно, просто не видел иного выбора, не умел по-другому, когда сталкивался с глухим непринятиям, кроме как идти напролом и наказывать за мою отстраненность. А ведь загляни я внутрь себя с самого начала, я бы увидела, что все во мне тянется к нему. Потому что притяжение истинных пар существует, и оно не однобокое, как мне думалось, а обоюдное.