Его выбор

– Ну же, Мия, я не кусаюсь.

А мне тут же метку почесать хочется, что вдруг вспыхивает. Да, да, конечно, не кусается. Но все же приближаюсь к кромке воды, отмечая, что она и вправду не холодная. Захожу в теплую воду по колено, приближаясь к Максу, а он вдруг ладонью в мою сторону брызги пускает. Я, морщась в ответ, тоже провожу по водяной глади, пуская в мужчину брызги, а он смеется, когда даже капля до него не достает. Вот гад, думаю про себя, и ближе к нему иду, чтобы отомстить, но он ладонь мою перехватывает и в объятья свои притягивает. В глаза смотрит и шепчет, мурлыча.

– Ты так невероятно пахнешь, – ведет носом по шее, а я не знаю… оттолкнуть ли его или ближе прижаться? Но мужчина сам отстраняется и спрашивает.

– А под душ местный хочешь? – и показывает взглядом на водопад, я киваю, закусив губу. Это так интересно, волнительно. Хочу, конечно.

Оказывается, туда нужно проплыть немного, но Макс меня на буксир берет за руку, потому мы быстро справляемся с расстоянием. А когда возле разлетающихся брызг оказываемся, я на ноги становлюсь. Здесь не очень глубоко, но так как я низкого роста, то вода мне по грудь, и стоит мужчине скрыться в толще воды водопада, так что и не видно его, я следую за ним, тоже становясь под струи воды. В россыпях брызг молча стою под прозрачной стеной и голову вверх поднимаю, руки в стороны расставляя и ловя ладонями капли, что воздух разрезают, расплываясь в счастливой улыбке. Это так невероятно. А затем вперед смотрю, открывая глаза, наконец. На мужчину, что в выеме скалы замер, словно оголодавший хищник, и, кажется, что вода кожу обжигает своими ударами, вспыхиваю от нее, хотя скорее это не вода виновата – он, что смотрит слишком откровенно и жадно, а я, как на привязи, к нему тянусь. Его лицо своей ладонью обвожу. Он… он ведь так красив, что даже дыхание замирает где-то в груди. И уж не знаю мои ли это чувства или кого-то другого во мне, но когда его губы мои накрывают и тянут на себя, в объятья его нетерпеливые впечатывая, я в рот его стону от ослепляющего чувства эйфории.

– Моя.

Не то рычание, не то хрип… а сам купальник между ног отодвигает в сторону и на руки меня поднимает, чтобы ногами его за талию обхватила, пока он входит в плоть мою одним движением. Рывком резким, что заставляет выгнуться навстречу и вскрикнуть в его губы. Больно, остро, хорошо, бывает ли?.. Бывает.

Вторю его толчкам, отзываюсь всем нутром, а где-то в глубине грудной клетки, даже что-то довольное воет, то ли у меня, то ли у него.

– Ты будешь, – его рычание куда-то в ухо и тон безумный, отчаянный.

– Что? – не то стон не то хрип в ответ.

Делает очередной толчок, что-то внутри меня задевая, отчего мир разлетается осколками. Но все же сознание цепляется за последние его слова, прежде чем меня волной острой накрывает помутнения.

– Женой моей.

========== Глава 20 ==========

Вдыхаю воздух, насыщенный влагой и на солнце смотрю, откинувшись на полотенце. Мне показалось? Или? Звучало ли это вообще? Смотрю на спину альфы, напряженную рядом со мной, и не понимаю его. Как из воды меня вынес, так и не сказал ни слова, только бережно вытер и на полотенце положил. А я и не знаю, что думать. Если это было предложение, то разве так его делают? Или именно так и делают? Не спрашивая, скорее констатируя, что буду и все? А что если не хочу? Или уже хочу? Чтобы эти отношения как-то назывались?.. Пока вообще что-то непонятное, не любовники, и не друзья… всего лишь пара истинная, подсказывает сознание, и я тут же морщусь. Вот зачем это природа придумала? Привязывать двух людей, или не совсем людей, друг к другу насильно считай, я ведь тоже не лучший вариант для альфы, ему волчица сильная нужна, а не запуганный человек. А он для меня и вовсе – оживший страшный сон.

Макс оборачивается и из корзинки сок со стаканчиками достает, не спрашивая, в два наливает, и мне один протягивает, а я, приподнимаясь, беру в руку его. Пить хочу ужасно, а он будто все чувствует, желания угадывает. Но вот когда глоток делаю, он вдруг решает заговорить, еще и такое говорит, что сок поперек горла стает, и я закашливаюсь.

– Молчание знак согласия, Мия, – и вроде улыбается, а глаза серьезные, к бою готовые.

– Ты о чем? – будто не понимая, откашлявшись, говорю.

– Женой моей будешь по вашим обычаям.

– Ты спрашиваешь или утверждаешь? – осторожно уточняю.

– Мия, ответь, – вижу, как меняются его зрачки и волк в них проступает.

Злится он, сильно злится.

А я отворачиваюсь, отставляя стакан в сторону, а затем и вовсе поднимаюсь, смотря перед собой на то, как вода вниз падает, мощно, бесповоротно, ударяясь о водную гладь. Совсем как альфа на меня напирает, не давая подумать, только сокрушая и несясь вперед. Не этого я хотела… и чувство такое странное, вот вижу, что старается, как может, а все равно – не так. Мужчина сзади приближается и руки свои мне на живот опускает, и сразу же в ответ, тепло такое изнутри поднимается, и даже слышится тихое, подталкивающее к правильному ответу – «мамочка».

Будет ли у меня когда-то выбор? Вряд ли… его сделали за меня, и я киваю ему, не озвучив так и свой ответ, просто не могу вслух сказать, язык не слушается, но Макс и так все понимает, потому что в ухо уже мурлыкающе шепчет: «это правильное решение, малышка».

Правильное ли? Или просто единственное? Потому что тебя приперли к стенке, или ты сама себя пришпилила к ней, нанизав на булавки словно бабочку, позволив делать с собой разное… Желая где-то в глубине души этого, отзываясь на его призыв, не двигаясь и не сопротивляясь, а побег… он ведь и невозможен, может и возможен был бы, если бы я не боялась, а я боюсь. Не научил никто быть самостоятельной, сильной, бесстрашной. Боюсь хуже сделать, не справиться, а альфа не простит побега, не остановится, пока не найдет, не успокоится. Ведь я не одна больше, потомство для альфы слишком значимо, а я не хочу хуже. Хочу, чтобы вот так как сейчас – подарки, сюрпризы, ласковое что-то… чтобы это хотя бы было похоже на что-то человеческое, а не…

Спустя некоторое время мы возвращаемся обратно, а когда заходим в дом, меня тут же женщина какая-то под руку берет, зовя за собой. А удивленно на альфу оборачиваюсь, но он лишь благосклонно улыбается, говоря:

– Иди, иди, – и я следую за женщиной куда-то вглубь дома, а когда захожу в комнату, которую мне открывают, еще несколько женщин под руки подхватывают и ведут к креслу, услужливо что-то щебеча, о том, что сделают все по высшему разряду, и я буду самой красивой. Я непонимающе слушаю их, уточняя: «зачем все это?». Но разве мне отвечают? Нет, конечно. Только переглядываются выразительно, объясняя, что это сюрприз от альфы и они просто не имеют права его раскрывать. Так и получается, что я ничего не ведая, разве что в догадках теряюсь очередных, не зная, какого еще подвоха ожидать от Макса, сижу покорно, отдаваясь рукам мастеров, что делают макияж, прическу и даже маникюр с педикюром. Но когда в комнату платье приносят не то бежевое, не то светло розовое, говоря, что это какой-то модный цвет и мне он очень подойдет, еще и название такое дурацкое – «бедра испуганной нимфы», голову закрадываются сомнения и опасения. Что же он задумал?

И вот стою я в платье, на ногах туфельки, как у золушки – с камушками и блестками, перед дверью закрытой, где меня ждет Макс, и этой самой «испуганной нимфой» себя и чувствую, не зная, что меня ждет. А ждет меня… Даже дар речи пропадает, когда я дверь открываю. Пол устланный лепестками роз и саксофон играет музыку волшебную, задевая ней что-то внутри, что душу выворачивает. По периметру комнаты свечи горят, погружая комнату в легкий полумрак, поэтому я не сразу Макса замечаю, а рядом с ним еще одного мужчину. Сглатываю, подступивший комок и даже слезы смаргиваю, отчего-то выступившие. Это для меня все? Не верится.

Как привязанная какой-то нитью невидимой иду к мужчине, что не сводит взгляда с меня.

– Что это все? – спрашиваю у Макса, оказавшись рядом, бросая взгляды осторожные на мужчину в возрасте, что стоит неподалеку.