Пленница Потаенного Царства

Ужели Шу Лао[9] смягчился и ниспослал сломленному и проклятому принцу из Династии Лю свет своего благословения?

- Вы тоже думаете, что у Небесных Министров скверное чувство юмора? – Громоподобный глас заставил принцессу замереть в дверном проеме.

- Думаю, если окружил туман, нужно тщательней выбирать тропу, - прошептала она мудростью из Учения об Извиве Пути.

- Мои братья открыли вам то, что вы так мечтали узнать, - прогремело медное эхо. – Но мастер Лу Янь не зря говорил, что правда приумножает печали. Эта правда не принеславам радости.

- Я не готова признать, что мечтала о замужестве с… - она запнулась, - но если это спасет Потаенное Царство и остановит армию демонов…

- Мне не нужна ваша жалость! – Взъярился дракон и заполнил собой подземелье.

Блеск глянцевых чешуек ослепил Лин и она неловко уперлась в стену. Даже если ей и хотелось бежать от ярости огнедышащего чудовища – она не могла; Лунг окутал ее густым паром и навис над ней негасимой лентой огня.

- Разве можно добровольно полюбить чудовище из пламени и облаков? Разве может оно сравниться с красотой и добротой сына рыбака?

Его желтые глаза горели гневом, а раскаленное дыхание царапало кожу. Страх сковал тело Лин; она еще никогда не видела Лунга в таком бешенстве.

Разлепив губы, она призналась заплетающимся языком:

- Тай всегда останется мне добрым другом, но не я его истинная пара. Отпустите его домой, господин Лунг, и я стану вашей женой.

- Это ваше последнее слово? – Прошипел дракон.

- Последнее, - смело выдохнула она и закрыла глаза.

Дракон холодно засмеялся.

- Вы любите его, но отдаете себя мне?

Боль душила ее отчаянием, горло сдавливало судорогой. С усилием, она выдавила:

- Да.

- Вижу, боги Девяти Небес щедро одарили вас единственной добродетелью, принцесса.

Девушка открыла глаза, едва различая очертания клыкастой пасти перед собой.

- Какой же?

- Жертвовать собой ради других, - насмешливо фыркнул дракон. Однако, его глаза излучали неподдельную горечь.

* * *

- Куда мы идем? – Спросила принцесса, кутаясь в меховую накидку.

Она кусала губы и не знала, как сказать Таю, что утром дала согласие выйти замуж за Лунга. Юноша был чем-то встревожен и даже опечален, и Лин боялась, что хозяин уже успел «порадовать» слугу этой вестью.

- Узнаешь, - сказал он, крепче сжав ее ладонь.

Лин не настаивала и покорно следовала рядом.

Они шли широким проспектоммимо живописных садов и кварталов знатных чиновников; когда-то на местных рынка в изобилии водились специи, сухофрукты, ковры, ткани и музыкальные инструменты, сейчас же их пленяли тени, крики птиц и шелест весенних листьев.

- Нам сюда, - Тай спустился в долину и направился к скалистому массиву, круто стремящемуся в синее небо.

Рыбак и принцесса поднялись на тропинку, проложенную прямо над пропастью и пошли в шуме горных водопадов, будто льющихся с плавающих облаков. Справа, расстилались рисовые террасы, что прежде заполняли громкие голоса крестьян в ярких одеждах; слева вихрились лесистые горы, переплетенные водопадами и разноцветными озерами. В глубине одной такой гряды, носившей имя Спящий Дракон, блестели крыши древнего Шаолиньского монастыря. Неживого, как и все в этом странном царстве.

Неожиданно Тай заговорил:

- Волны вынесли его в день Сна месяца Красного Бархата или в седьмой месяц двадцать восьмого года правления Императора Лю Шао. Он долго не приходил в сознание и придворные думали боги призовут его к себе. Он очнулся на пятый день и рассказал, что его джонку попала в шторм, а его смыло за борт. Он назвался Вэнь Хань, странствующий монах. Сказал, что возвращался из паломничества в Храм Поющего Ветра, куда ездил просить богов о выздоровлении дочери. Его речи были честны и мудры, и очень скоро он завоевал доверие правителя Потаенного Царства.

Вэнь Хань обладал незаурядными знаниями и ведал старинные секреты. Каждый вечер он приходил к Императору и рассказывал о чудесах Трех Царств. Он рассказал о волшебной рыбе Фэн И, обитавшей в водах Желтой Реки, о Нефритовом Глазе, спрятанном в Чайных Нагорьях, о Персиковом Дереве, растущем на горе Дашо, о Благословенных Землях лунов и очень скоро заслужил титул Великого Мудреца.

Именно по его совету Император Лю Шао собрал армию и выступил в поход за слезой Дракона, - Тай зло прошипел, - из-за его совета на наше Царство пало ужасное проклятье.

Лин слушала с недоумением. И лишь когда Тай привел ее на вершину горы, поросшую цветами, и показал на древнюю усыпальницу, над которой блестела надпись «Вэнь Ханю. Великому Мудрецу Потаенного Царства», все поняла.

- Не было никакого странствующего монаха Вэнь Ханя, забредшего в деревушку Шенгси, - сказала она. – Был Вэнь Хань, выброшенный на побережье Лазурного Моря и доставленный к трону Императора Хрустального Дворца.

Девушка перевела взгляд с усыпальницы старого мага, что получил титул Великий Мудрец, на бледного, молчаливого Тая.

- Это он рассказал обо всех чудесах Мира под Девятью Небесами и заставил Императора Лю Шао жаждать каждый из артефактов, - тихо продолжила Лин. – Это он направил его в Благословенные Земли за слезой бессмертия. Он хотел получить ее себе, ведь так? – Она пристально всмотрелась в лицо Тая. – Он отправил твоего отца, тебя и братьев в земли лунов, чтобы вашими руками обрести вечную жизнь.

Она спрятала покрасневшее лицо в ладонях, потому как осознала, кого все это время принимала за сына рыбака.

- Он умер за месяц до того, как наши войска вступили в край Морских Царей. – Тай мотнул головой на полуразрушенную усыпальницу придворного мага, - его похоронили с почестями, как великого советника. Но, правда в том, что по его вине Император Лю Шао превратился в бессердечного монстра с сердцем из камня. – Принц грустно улыбнулся, - Великий Мудрец преуспел даже в смерти. Она сделала его свободным от проклятия Лун-вана, чего не сказать об остальных подданных Потаенного Царства.

Принцесса отняла руки от лица и впилась в Тая глазами.

- Почему ты не открылся мне сразу? Еще там, на берегу?

Тай отвернулся. Что он должен был сказать – что в ту ночь бился с демонами Пань-гуаня, напавшими исподтишка, и едва сокрушив гадов, чуть не умер сам.

- Ты нашла меня в облике человека. В блике моей давно утраченной сути, - глухо ответил принц. – Я не обращался в смертного со дня проклятия Лун-вана и даже не сразу понял, что больше не клыкастый монстр. А когда понял – было поздно. Ты поверила, что я простолюдин. Ты исцелила мои раны. Ты была добра ко мне, толком не зная, кто я и откуда. Ты не убоялась гнева дракона и бросила ему вызов, отстаивая мою жизнь. – Он поднял голову и посмотрел в синеющий горизонт. – И после теплой дружбы, что между нами возникла, я не мог, - юный принц покачал головой, - не отважился все разрушить.

Лин молчала. Пьянящие ароматы сандаловых деревьев кружили ей голову. Спор певчих птиц витал пронзительным шумом. Леса по склонам гор шептались голосами предков.

- Я чудовище, Лин. Был им задолго до того, как проклятие Царя Драконов накрыло меня тем ужасом, что всегда жил в моем сердце. Мой отец сделал меня таким. Я заслужил свою участь. Мы все заслужили.

Руки принцессы легли на плечи Тая, а теплое дыхание обогрело обнаженную кожу шеи.