Страница 30 из 64
— А я думаю, Луна выживет, — пробормотал он, и я задумалась, а знает ли он про её отношения с Хью. — Вообще-то... — медленно произнёс он, — она была девушкой, ради встречи с которой Уэйн поднялся к водопаду той ночью.
Я обернулась от удивления.
— Луна Кемпер?
— В этих краях есть только одна Луна, — сказал он. — Тогда они с Уэйном были близки. Неразлучны, как говорят люди. А потом мой дядя вернулся из Европы и... ну, вы сами видели.
— Уэйн тоже привлекательный мужчина. Уверена, до происшествия он был настоящим сердцеедом.
— Но он не Эшер. — Он произнёс это с такой констатацией факта, что я задумалась, а не послышалась ли мне лёгкая нотка высокомерия.
— Это, конечно, объясняет отношение Уэйна, — задумалась я. — Он вёл себя так надменно, когда я упомянула, что это Луна организовала реставрацию. У меня сложилась отчётливое впечатление, что между ними неприязнь, по крайней мере, с его стороны. Но вы сказали, что несчастный случай произошёл много лет назад до вашего приезда. Слишком много времени прошло, чтобы держать обиду.
— Обиды как суеверия. Вы понимаете, что они бессмысленно, но всё равно цепляетесь за них.
Мы пошли молча какое-то время, и меня поглотили звуки леса. По подлеску шуршали крошечные лапки. На деревьях шелестели листья. Я подняла голову, чуть ли не ожидая увидеть сотни птиц, уставившихся на нас, но ветви были пусты.
— А когда появилась Марис? — спросила я.
— Несколько лет назад. Она навещала кузена в городе, и кто-то познакомил её с Хью.
— Он тогда был с Луной?
— Они вместе уже много лет. Но в те времена Марис обладала определённой привлекательностью, которую Луна больше не могла предложить. А именно молодостью. Деньги стали дополнительным бонусом.
— Это звучит так…
— Холодно? Расчётливо? А я говорил, что мы, Эшеры, печёмся только о собственных интересах, — угрюмо заметил он. — Дедушка устроил этот союз. Хью исполнилось сорок лет, у него не было наследников, а не дай бог род Эшеров оборвётся.
— И всё же у него до сих пор нет детей.
— Иронично, не находите?
— А Эдвард?
— У него с мамой не было детей. О его прошлом, до брака, я утверждать не буду. Кажется, он какое-то время встречался с Брин. Задолго до того, как у неё появилась Сидра.
— Брин и Эдвард ... Луна и Хью. А Кэтрис?
— Странная женщина. — Он пожал плечами. — У Эшеров нет потомков целое поколение, так что представьте себе нетерпение деда.
— Кровь и земля, — пробормотала я.
— Оу. — Он косо взглянул на меня. — Так он поделился с вами своей философией.
— Да, и она звучит так архаично. Словно из семнадцатого века.
— А это и есть архаика, — согласился Тейн. — Мне она всегда напоминала миф о Короле-Рыбаке[16]. Дедушка видит семью и в свою роль в ней по меньшей мере грандиозным замыслом. В его глазах, земля и семья неразрывно связаны между собой.
— Восстановить линию крови, восстановить королевство.
— Что-то в этом духе.
— И когда явится рыцарь?
— Ну, — мягко протянул Тейн. — Они позвали реставратора.
Я споткнулась о корень и упала бы, если бы Тейн вовремя меня не подхватил.
— Я тяжёлым трудом восстанавливаю старые кладбища, — сказала я и протянула ладони. — Видите? У меня полно мозолей. В моей профессии нет ничего мистического или мифического.
Его глаза заблестели.
— Я просто дразнился.
— О! — Я постаралась воспринять это как шутку, но что-то не давало мне покоя. Ощущение фатума, которое мучило меня на поляне. Тревожное предчувствие, что меня пригласили сюда не просто так.
Они позвали реставратора.
— В любом случае, полагаю, дедушка всё ещё надеется на наследника, но я не уверен, что брак долго продлится.
Развод, вероятно, сделает Луну счастливой.
Я подумала о подслушанном свидании, интимных шепотках и животных стонах удовольствия...
Я сделала резкий вдох. В этот день в библиотеке я долго не могла выбросить из головы те звуки, но теперь вуайристическое воспоминание будоражило. И само по себе это тревожило.
Когда мы приблизились к вершине, я почувствовала что-то в воздухе, странную вибрацию, которая пронеслась по моим венам и словно пёрышко пощекотало нервы. Ветер растрепал волосы и погладил лицо, точно нежный любовник. Я закрыла глаза от озноба. Потом медленно повернула взгляд на мужчину, стоящего рядом со мной. На мгновение его лицо словно превратилось в…
Тейн нахмурился.
— Вы в порядке?
— Вы ничего не чувствуете в воздухе? — спросила я, кутаясь в куртку.
Складки на переносице стали ещё глубже.
— Может быть, дождь. Я заметил грозовые облака.
Это могло объяснить вибрацию, ведь так? Удар электрического тока, который пульсировал в моём теле, когда я подняла взгляд и увидела лицо Девлина?
Тейн не сводил с меня глаз.
— С вами точно всё в порядке? Может, это не такая уж хорошая идея. Подождёте меня здесь? Уверен, я смогу найти могилу самостоятельно.
— Нет, со мной всё в порядке. Просто только что произошло нечто странное.
— Что?
Как я могу объяснить, что испытала, когда сама этого не понимала? Может быть, всё дело в разговоре о кровопролитии и плодородии, но вибрация, казалось, пробудило что-то глубоко внутри меня, нечто сродни сексуальному возбуждению.
— Это было... — Я осеклась и попробовала снова. — На мгновение, когда я посмотрела на вас... я увидела кого-то другого…
Он посмотрел на меня с любопытством.
— Кого?
Я отвернулась, не в силах вынести его взгляд.
— Никого. Забудьте.
— Это всё из-за недостатка сна, — произнёс он. — Усталость может играть странные трюки с разумом.
В тот момент я приказал сердцу не биться так быстро.
— Думаю, вы правы. Это был словно сон наяву. В любом случае, теперь я в порядке.
Он махнул головой.
— Прислушайтесь.
— В чём дело?
— Отсюда слышен водопад.
Мы замолчали, повернув голову к вершине. В далёком грохоте воды до меня долетел один звук. Шёпот, который волной касался деревьев.
Амелия... Амелия…
ГЛАВА 19
Мы достигли вершины холма и начали спускаться по крутому склону в сторону лаврового лабиринта. Солнце светило нам в спину. Мы находились недалеко от кладбища и шоссе, но возникало такое чувство, что мы перенеслись на миллион миль в никуда. На валуне загорала ящерица, а высоко над головой в воздушном потоке безмятежно парил одинокий ястреб. Но больше по дороге нам не встретилось ни одного другого живого существа.
Я жалела лодыжку, хотя теперь она не сильно болела. Но из-за неприятной скованности в суставе опасалась любого неверного шага, и не возражала, когда Тейн помогал преодолевать самые опасные участки. Вибрация прекратилась, и я восстановила внутреннюю гармонию. Теперь я могла смотреть на Тейна как на приятного, привлекательного мужчину, чьей компанией я наслаждалась. Ничего больше.
Когда мы дошли до лавровой пустоши, я поняла, что мы умно поступили, взяв с собой Ангуса. В моём воображении я бы определила точное место, где вошла в заросли, но стоило оказаться на месте, как все просветы в стене густых зарослей стали казаться одинаковыми. Если бы Ангус снова не провёл меня по этому лабиринту, я бы безнадёжно заблудилась. Папа́ прав. Однообразные пейзажи играют трюки со зрением и другими органами чувств. Я не смогла найти ни одного знакомого ориентира, пока мы не спустились с выступа, который скрывал могилу.
Ангус прибежал первым и теперь сидел мордой к насыпи, возбуждённо стуча хвостом в ожидании, когда мы его нагоним.
— Это то место? — спросил Тейн.
— Да. Могила наверху, под выступом. Видите наперстянку? Она не дикая. Её кто-то посадил. Но если просто проходить мимо, то никак не заметить.
Тейн осмотрелся.
— Адово место, чтобы хоронить умершего. Пытка тащить тело через весь этот лавр. Если только... — Он осёкся, но я поняла ход его мыслей.
16
Один из самых таинственных и древних персонажей Артурианы, хозяин появляющегося и исчезающего царства, которого нет ни на одной карте, и замка, в который можно попасть лишь заблудившись. Король-рыбак – властелин страны, находящейся на гране настоящего и волшебного миров и является хранителем святого Грааля. Грааль является гостям его замка, даруя их телам отдых, а душам свет. А потом исчезает, оставляя в сердце гостя неизгладимый след.
После рокового удара, нанесенного Королю-Рыбаку Балином, некогда плодородные земли превратились в выжженную пустошь – замок в развалины, сам же Король-Рыбак стал Увечным королем, не способным выздороветь и не способным умереть. Ведь та злосчастная рана по роковой случайности была нанесена ему копьем Грааля. Излечить такую рану способен лишь герой, достойный унаследовать замок и святой Грааль, он же может отпустить прежнего хранителя на давно уже заслуженный покой.
Такого героя день за днем, год за годом, ждет раненый король, принимая у себя случайных и не случайных гостей. Пока, наконец, в замок не явился достойный, юный Персеваль. Одно единственно испытание должен он пройти – в единственный вечер в замке увечного короля, ведь никто не проводил там больше вечера, задать таинственный вопрос о сути Грааля. Тогда Грааль признал бы в нем своего нового господина. Но на долю Персеваля в этот день выдалось слишком много потрясений: он ехал по сожженным землям Короля-Рыбака, заблудился в лесу, наткнулся на развалины замка и с удивлением убедился, что внутри он цел и роскошен. Он познакомился с его тяжело раненым, но сохранившим благородство господином, он увидел дивное шествие, возглавляемое прекрасной девушкой, несущей ничем не укрытый, сияющий Грааль. И среди всего того он не посмел задать вопрос, который на самом деле мучил его, вопрос о сути Грааля. Тем более что лишние вопросы противоречили рыцарскому кодексу. Это очень расстроило Короля-Рыбака, сразу узнавшего в Персевале своего наследника. Персеваль уехал на утро, и после долгих лет скитаний, подвигов и учения, единственный в мире нашел путь к замку Грааля во второй раз. Вопрос был задан, был получен по сей день неведомый миру ответ. Через несколько дней излечившийся Король-Рыбак мирно умер, оставив Персеваля своим наследником. Вскоре Персеваль навсегда увез Грааль с земли.