Страница 15 из 64
Я задрожала от холодного ветра.
— Спасибо, но я не люблю вечеринки. И даже если бы любила, мне нечего надеть. Я привезла с собой только рабочую одежду.
Он скользнул по мне взглядом.
— Пока вас приглашаю я, можете прийти, как есть.
Я нервно хихикнула, чтобы скрыть беспокойство.
— Но душ мне всё-таки не помешает.
— Это значит «да»?
Я покачала головой.
— Сожалению, но нет. У меня нет настроения для вечеринок. День выдался длинным.
А ещё мне нужно время, чтобы переварить всё, что произошло со мной на лавровой пустоши.
— Тогда, наверное, я должен быть чуточку убедительнее, — медленно произнёс он.
— В смысле?
— Я уверен, что у меня есть то, что вы желаете всем сердцем.
Мой пульс участился от его зловещего тона, хотя я подозревала, что он дразнится.
— И что же это?
— В поместье Эшеров хранится множество записей по старому кладбищу. Я могу устроить так, чтобы вы смогли их все прочесть.
— Луна сказала, что записи хранятся в городской библиотеке.
— Частично, но не те, что вы хотите увидеть. Если придёте на ужин, я удостоверюсь, чтобы вам всё показали.
— Звучит как взятка, — произнесла я обвиняющим тоном.
Он ухмыльнулся.
— Разогреет ли ваш интерес то, что есть изображения — точнее даже фотографии — кладбища конца девятнадцатого века? Также должна была сохраниться первоначальная карта кладбища, и… кто знает? Быть может, мы даже сможем выкопать семейную Библию.
Я снова подумала о скрытой могиле и задумалась, а не могли ли в семейном архиве Эшеров найтись упоминания о ней. Я хотела узнать, кого там похоронили. Точнее, я должна была это выяснить. Неизвестные могилы — анафема для меня.
— С вами не поторгуешься, — вздохнула я.
Зелёные глаза заблестели.
— Мне заехать за вами в четверть восьмого?
— Нет, спасибо. Предпочитаю сама сидеть за рулём.
Он понимающе взглянул на меня.
— Чтобы уехать, когда захочется?
Я пожала плечами.
Он кивнул.
— Честный уговор. Тогда увидимся в восемь. Дом вы не пропустите. Оно прямо за кладбищем. Пересеките ручей, и вы на месте.
ГЛАВА 11
Если кладбищенские скульптуры было данью эго Эшеров, то дом, как я могла только предположить, должен был воздавать должное семейной гордыне. Он представлял собой основательный исполин на вершине скалы с тремя уровнями веранд и полудюжиной мерцающих колонн как минимум в милю высотой. Я ожидала впечатляющего зрелища, но и вообразить не могла настолько величественный особняк. Не была я готова и к тому, что он выглядел словно парящая иллюзия в ночи, созданная лунным светом и умно расставленным освещением.
Дорога привела меня наверх, к кольцевому подъезду перед главным входом, и первым моим порывом было сделать круг и уехать. По какой-то необъяснимой причине я испытывала жуткий страх перед этим местом. Статус ничего для меня не значил. Меня воспитала не только нежная мать, которая воплощала самые утончённые черты южной красавицы, но и отец, выходец гор Северной Каролины, который всю свою жизнь занимался физическим трудом. Я дитя обоих этих миров и горжусь своим наследием.
Итак, почему я нервничаю и мешкаю? Почему предчувствие предупреждает избегать этого дома и Эшеров?
Мой взгляд блуждал по фасаду особняка, пока я выходила из автомобиля. Веранда первого этажа была прекрасно освещена, но верхние балконы утопали во тьме. Несмотря на это, я не могла избавиться от ощущения, что за мной кто-то наблюдает с верхнего этажа. Привидение? Я бы не удивилась. В таком-то доме. В такой местности. На эти места словно наложили чёрную магию, своего рода проклятие. Я понимала, что для всех остальных, кроме моего отца, это прозвучит сумасшедшим бредом, но не могла не прислушаться к своим инстинктам. Слишком много странного произошло со мной за то короткое время, что я пребыла в Эшер Фоллс.
Я поднялась по ступеням и нажала на звонок, чувствуя себя слегка голой. Единственный достойный наряд, который я привезла с собой, представал собой простое чёрное платье-футляр, которое я часто надевала, когда меня приглашали поговорить или дать интервью. Если бы я сейчас была в Чарльстоне, то, возможно, дополнила свой образ жемчугом и деловыми туфлями на каблуке, но сегодня придётся обойтись балетками и кардиганом.
Дверь открыла горничная в униформе и слегка присела в реверансе, забирая у меня сумку. Я лишь мельком увидела хрустальные люстры, освещающие великолепную двойную лестницу, прежде чем меня увели в просторный коридор. И так как я шла позади горничной, то не сводила глаз с выцветших картин на стенах — членов семьи многих поколений Эшеров, как я предположила, — хотя не могла не отметить вздутия на парчовых обоях и распухший от воды потолок. Несмотря на всё своё великолепие, дом пах старостью и плесенью, а в воздухе ощущался влажный холод гробницы. Место, где время остановилось. Дом больше подходил для мёртвых, чем для живых.
Горничная указала мне на арочный дверной проём, и в гостиной все затихли, стоило мне переступить порог. Я торопливо осмотрела малочисленное сборище в поисках Тейна и приметила Луну Кемпер, божественно прекрасную в лавандовом шифоне. Она улыбнулась и кивнула, но у меня возникло ясное впечатление, что она удивлена моему присутствию здесь. Луна стояла между двумя женщинами. Я узнала мать Сидры после нашей вчерашней встречи и рыжую девушку с фотографии из кабинета Луны. На заднем фоне того снимка парило привидение, и сейчас я машинально посмотрела на окно за их спинами, высматривая того сердитого духа. Но я не увидела ничего более зловещего, чем отражение свечей на стекле.
Мать Сидры была одета в белое платье-футляр и колье с серебряными цепочками в несколько рядов, а рыжая — в винтажное парчовое платье изумрудно-зелёного цвета. Они настороженно наблюдали за мной (с таким взглядом рассматривают нечто подозрительное в чашках Петри), и я заметила, что мать Сидры коснулась руки Луны и пробормотала ей что-то на ухо. Мне стало ещё тревожнее, и я пожалела, что не поддалась своему начальному порыву сделать круг и убраться отсюда восвояси. Или хотя бы не уделила немного больше внимания своему макияжу и прическе. И тут я заставила себя успокоиться и не глупить. Когда это мой внешний вид причинял мне столько жгучего беспокойства? Как и мой отец, я занимаюсь физическим трудом. У меня нет потребности складировать милые платьица в гардеробе. Как бы ни были прекрасны такие наряды, они мне совершенно не подходят. Но я прекрасно понимала, что узел, который стянул мой желудок, в действительности не имел ни малейшего отношения к моему внешнему виду. Волнение по поводу моего непримечательного наряда было лишь проявлением куда более гнетущей тревоги, которая меня снедала.
Эти три женщины окружали высокого статного мужчину, стоящего спиной к двери. Он единственный не повернулся, когда я вошла. Была ещё четвёртая женщина, но она столь органично слилась с фоном, что я едва её заметила. Невысокая и невзрачная, а неудачное коричневое бархатное платье чуть её не поглощало. Ей было неуютно, словно она оказалась не в своей тарелке, так что я почувствовала к ней мгновенное родство.
Всё это я разглядела за те несколько секунд, прежде чем возле меня появился Тейн в прекрасном тёмно-сером костюме и узком зелёном галстуке под цвет глаз.
— Вы нашли нас, — тепло сказал он.
— Само собой. Вы дали прекрасные ориентиры. Да и дом тяжело пропустить. — Я осмотрелась. — Я не опоздала?
— Точно вовремя. Но признаться, я начал беспокоиться, что вы могли передумать.
— Так и было. Несколько раз.
— Тогда нам повезло. Идёмте, пожалуйста. Давайте обойдёмся без вступлений, и я угощу вас напитком.
Взяв меня под локоть, он повёл меня к остальным. Ряд французских дверей был открыт, впуская в гостиную прохладный ночной воздух и аромат полевых цветов. Или это духи Луны?
Отделившись от группы, она вышла вперёд, чтобы поприветствовать нас лично. Воздушная ткань её платья изящно развевалась на ветру, и я не могла не восхититься вырезом на одном плече и контрастом тёмных волос на сливочной коже. Она красиво и тщательно уложили волосы, нанесла макияж, накрасила ногти. Всё в ней было идеально, но в глазах и походке ощущалось нечто дикое. Она напоминала мне камышовую кошку на бриллиантовом поводке.