Страница 41 из 66
В нее тут же уставилось несколько дюжин удивленных глаз. Замерли солдаты, окружавшие площадь, перестал гарцевать на лошади лейтенант, даже арестанты перестали звенеть кандалами. Принцесса на них не смотрела. Она не повернула головы даже к драгоценному учителю музыки, побоялась, что не сдержится и кинется обниматься, а это было бы не очень уместно.
Сейчас целью номер один был барон Фальт, именно он отдавал приказы солдатам, и она шла к нему, не сводя глаз с объемистой кирасы. «Интересно, что я ему скажу, когда дойду?» — лихорадочно думала принцесса. Просить о милости? Она представила, как лепечет что-то в духе Мидди: «Пожалуйста, отпустите, единственный отец…». Этим и кирасу-то не пробьешь, а уж подкожный жир барона тем более.
Принцесса приблизилась к всадникам и кивнула каждому в отдельности. Они изобразили ответный поклон: «Ваше Высочество…»
— Господа! — начала принцесса, задрав голову. — Открылись некоторые обстоятельства, которые требуют немедленно прекратить аресты и отпустить этих людей.
И барон Фальт и Хильмас при взгляде снизу-вверх выглядели как два темных силуэта на фоне яркого неба. Принцесса не могла разобрать выражения их лиц.
— Могу ли я спросить, что Ваше Высочество, вообще, здесь делает? — спросил Хильмас и потянул за поводья, отчего голова его лошади повернулась к принцессе, обдав ее запахом конского дыхания.
Отвечать на этот вопрос принцесса не собиралась. И даже не потому что ответ «Я, как влюбленная дура, из ревности кралась за одним из ваших арестантов» — прозвучал бы глупо. Любое объяснение ставило принцессу в положение защиты. А надо было, чтобы защищались они. Сохранить атакующую инициативу, стоя внизу с запрокинутой головой и беспрестанно щурясь было трудно. Положение вещей надо было поменять, причем буквально. Принцесса огляделась.
— Гонза, — принцесса решила воспользоваться уже проверенным способом, — подними меня.
Гонза сдвинул шлем на затылок, нагнулся, и принцесса мгновенно вознеслась на уровень своих собеседников. В этот раз Гонза обхватил ее, стоя сзади, поэтому принцесса получилась практически сидящей у него на плече. Барон Фальт неопределенно крякнул. Хильмас попробовал улыбнуться, но принцесса холодно подняла бровь, и он тут же осекся. Лошади с удивлением разглядывали Гонзу, видимо, заподозрив в нем конкурента.
Плечо у Гонзы было могучее, но все же несколько уже кавалерийского седла, и принцессе пришлось напрячь мышцы, чтобы поплотнее уцепиться за него задом и не соскальзывать. Зато теперь, выпрямив спину, она могла разговаривать свысока, чего и требовалось достичь.
Что здесь делаю я, совершенно неважно, — и принцесса движением кисти выбросила эту тему из обсуждения. — Гораздо важнее, что здесь делаете вы?
— Это очевидно! — ухмыльнулся Хильмас.
— А мне кажется, противодействуете интересам короля! — твердо сказал принцесса, но похоже никого не впечатлила. — Барон, остановите это недоразумение!
— Барон, — Хильмас возвысил голос. — Продолжайте!
Барону Фальту было жарко и неинтересно. Из-под шлема то и дело сбегали капли и прятались в потемневшей бороде. Он устал сидеть на коне в блестящей, но тяжелой кирасе, и был бы рад поскорее все это закончить.
— Продолжайте! — крикнул барон своему лейтенанту, и фигуры на площади ожили.
— А что, барон, вы выполняете приказы любого купца в этом городе? — озадаченно спросила принцесса.
Барон нахмурился и пошевелил бровями. Это, видимо, разогнало кровь в голове, и барон вспомнил, что он вассал короля, глава рода, владелец земель и крупный военачальник королевской армии. Он покосился на Хильмаса, словно соображая, а он-то кто?
— Я концессионер короля! — попытался наскрести себе авторитета Хильмас.
— А я его дочь и наследная принцесса!
У барона сделалось болезненное лицо, какое бывает у людей, внезапно оказавшихся на развилке без указателя. Он никак не мог решить налево ехать или направо, но прежде чем принцесса успела воспользоваться его растерянностью, барон смекнул, что можно просто спрятаться в кустах.
— Я выполняю приказ Его Сиятельства, графа Меамольда! — с облегчением сказал он и забубнил, — Послушайте, Ваше Высочество, если у вас обстоятельства, доложите их графу. Давайте вернемся в замок, все там как следует обсудим…
Принцесса прищурилась. Нужно было срочно найти крепкую палку, чтобы достать барона из кустов.
— Хорошее предложение, барон! — встрял Хильмас, — разумно и практично!
Практично! Принцесса покосилась на объемистое брюхо барона, сложила в голове два и два и с высокой степенью вероятности получила четыре.
— Если мы вернемся в замок, — тихо и быстро заговорила она, — то я попрошу графа Меамольда обстоятельно сверить количество ваших людей в замке и количество довольствия, полученного на них из королевской казны.
— Что? — спросил Хильмас и попытался приблизиться.
Личная вовлеченность барона в происходящее немедленно повысилась. Он был толст, ленив и «практичен», но при этом был неплохим военным, иначе король не оставил бы его командовать гарнизоном. Обнаружив, что его обходят с фланга, барон понял, что надо переменить линию фронта, и поднял руку: — Остановитесь! — крикнул он лейтенанту и внимательно посмотрел на принцессу.
— Однако, здесь и сейчас есть более важные вещи для обсуждения, а думать обо всем сразу мне не под силу! — предложила принцесса мировое соглашение, подкрепив его взмахом ресниц.
Барон хмыкнул, посмотрел на Хильмаса, потом снова на принцессу, и предложение принял:
— Какие, вы говорите, возникли обстоятельства?
— Господин Хильмас нарушает условия королевской концессии по добыче соли.
— Какая несусветная чушь! — разозлился Хильмас. — Простите, Ваше Высочество, но что вы можете смыслить в соглашении, которое вы даже не читали!
Принцесса сделала глаза пошире и нежно улыбнулась:
— А я попробую угадать! — она согнула запястье, кокетливо приложила кончик указательного пальца к нижней губе. — Там, наверняка, написано, что вы должны делать все возможное для увеличения добычи и доходов королевской казны. — И она развернула пальчик на Хильмаса, — Не так ли?
— Именно этим я и занимаюсь! Не понимаю, что…
— А выглядит, — перебила его принцесса, — как будто вы довели рабочих до истощения. — она загнула палец, — Используете время и силы королевской армии, чтобы исправить свои же ошибки. — она загнула второй, — И собираетесь запереть лучших мастеров в Тихой Башне, отчего упадет добыча соли.
Принцесса для пущей убедительности загнула сразу все оставшиеся пальцы, получилось, что она угрожает Хильмасу кулаком. Хильмас разлепил тонкие губы и подвигал челюстью:
— Они устроили бунт! Они покинули шахты!
— И под чьим, позвольте спросить, руководством?
Барон издал звук одновременно похожий на покашливание и на смешок. Хильмас, однако подвоха не почуял:
— Вот они, — сказал он, показывая на середину площади, — вот главные смутьяны и зачинщики.
— А! — протянула принцесса, покивав, и продолжила, не сводя глаз с Хильмаса. — Барон, что бы сказал Его Величество, король Эннер, пожалуйся вы ему, что от вас разбежались солдаты?
Барон лишь хмыкнул, но неожиданно затряслась и мелко запрыгала сама принцесса. Все, включая лошадей, удивленно посмотрели вниз — под принцессой тихо смеялся Гонза. Она тихонько похлопала его по шлему, как успокаивающе хлопают по лошадиной шее, и тряска постепенно стихла.
— А самое интересное, господин Хильмас, — принцесса подняла глаза на концессионера, — не объясните ли, зачем вы сожгли чертежи устройства, которое могло бы поднимать наверх вдвое больше соли, при том же количестве работников?
Хильмас силился что-то сказать, но, видимо, не мог придумать какое слово произнести первым. Принцесса повернулась к барону и приложила пальцы к основанию своей шеи в порыве искренности:
— Я просто беспокоюсь о королевской казне, она ведь в некотором смысле моя, как и эти шахты!
— Откуда… Что вы… Где… — попробовал Хильмас поискать первое слово на слух.