На кончике иглы

И это оказалось проблемой. Которая, впрочем, была вполне решаема, если бы не одно «но»…

— Что это?

Кощей с изрядной долей сомнения оглядел компанию из трёх… человек?.. существ?.. персон, явившуюся к нему на порог во главе с неприлично довольной Васькой.

Низенькое — в половину человеческого роста — создание условно-мужского пола, в лохмотьях, с гигантской шапкой жёстких соломенных волос, носом-картошкой и хитрющими глазёнками, сверкающими из-под чёлки.

Экзотического вида старушенция — морщинистая, сгорбленная, с шишковатой клюкой-корягой, вся опутанная длинными сизо-зелеными волосами, весьма гармонирующими с салатовым цветом кожи.

И невысокая рыженькая девчушка с огромными янтарно-жёлтыми глазами (которые совершенно не портил змеиный вертикальный зрачок), очаровательными рожками и не менее очаровательными вампирскими клыками, которые она мельком продемонстрировала в скромной улыбке.

— Не что, а кто! — радостно заявила Васька, ненавязчиво пропихивая гостей внутрь холла. — Знакомься, Тихомир, Баяна и Айша… Что ты на меня так смотришь? Сам же просил найти мелкому няньку!

Левая бровь Кощея медленно поползла вверх.

— И поэтому ты приволокла малолетнего домовёнка, болотную кикимору и… — он с непередаваемым выражением покосился на девчушку, — ламию?

— Одна голова хорошо, а три — лучше! — авторитетно заявила Васька. — И потом, я тут тебе ценнейшие кадры раздобыла! Тишка — гениальный нянь…

— Да он сам еще ребенок! Ему хоть сотня-то стукнула?

— Да! Ну… почти. Зато детям с ним никогда не бывает скучно! А Баяна — мастер рассказывать сказки и петь колыбельные…

— На дне болота.

— И вовсе не обязательно, что за махровые стереотипы?! Вот увидишь, с ней мелкий и есть будет по часам, и засыпать вовремя, и еще в целительстве и травничестве разбираться научится, вот! А Айша — так вообще клад! Ламия она всего лишь на четверть, зато обожает малышей и на воспитании детей собаку съела!

— Чью?

— Дядь Кость! — возмутилась Васька. — Вот чего ты вредничаешь, а? Можно подумать, у тебя тут очередь из желающих поселиться в этом склепе на неопределённый срок, заимев при этом в соседи подвального упыря, завывающего по ночам, парочку фамильных привидений — которых ты никак не упокоишь, ибо лень, и зловредного аспида…

— Прошу не трожь, — тут же вскинулся Кощей.

Проша, он же Прохор, он же гигантская крылатая огнедышащая змеюка, которую Константин Алексеевич привёз лет триста тому назад из деловой поездки в Грецию еще детенышем, обитал в скалах рядом с замком, питаться предпочитал мелким (и не очень) скотом, периодически совершая грабительские налёты на ближайшие деревни, страстно обожал Кощея (при этом столь же страстно ненавидя все остальное человечество) и имел уникально-мерзопакостный характер.

Что при его комплекции и возможностях создавало определённые проблемы.

Васька закатила глаза.

— Ой, ну все, молчу, Проша — это святое! Только ты бы, дядь, вместо всего этого зоопарка лучше бы прислугу нормальную завёл, а то склеп свой — простите, замок! — запустил, смотреть страшно! Окна не мыты, ковры не биты, пылищи три кило и паутина в углах!

— Я не терплю посторонних в доме, — возразил ничуть не смутившийся Кощей. — Поэтому и просил найти одну — одну! — няньку. Тихую, незаметную…

— … а еще желательно немую, глухую и нематериальную, — язвительно закончила Василиса. — Только вот мелкий, боюсь, такой заботы бы не оценил. А Тихомир, Баяна и Айша тебе и за ребёнком приглядят, и с уборкой помогут, и кормить тебя наконец начнут по-человечески, а то вон, на скелет уже похож. Да ты и сам не заметишь, как к ним привыкнешь!

— Соглашайся, милок, — неожиданно проскрипела Баяна, обаятельно скалясь двумя рядами острых пильчатых зубов, — не пожалеешь, клянусь родным болотом.

— Честное вампирское, Константин Алексеевич, вы нас даже не заметите, — поддержала ее Айша, мило улыбнувшись.

— Зуб даю! — поддакнул Тихомир, для убедительности закивав головой так интенсивно, что его огромные лопухообразные уши затрепыхались, как у слонёнка.

— Ни за что! — отрезал Кощей с поистине железобетонной решимостью. — Я не позволю превратить мой дом в балаган!

Васька хитро прищурилась и с деланным безразличием протянула:

— Ну ладно, если ты передумал и решил заботиться о Гарри сам — готовить кашки, кормить с ложечки, менять пелёнки, мыть его, укачивать по ночам…

Кощей, начавший стремительно зеленеть еще на стадии кормления, резко обернулся к приунывшей было компании.

— Вы наняты!

***

А тем временем, в Англии Великий Светлый Маг Дамблдор костерил на все лады собственный идио… кхм… собственную недальновидность.

А дело-то было в чём?

А дело было в том, что не далее, как пару часов назад, достопочтенная Арабелла Фигг (старая кошелка), переехавшая по его просьбе (приказу) в совершенно случайно освободившийся (кто их считает, этих магглов, ей-Мерлин?) коттедж по соседству с Дурслями, доложила Светлейшему о непредвиденно-возникших проблемах (Караул! Всё пропало, Альбус! Всё пропало!).

При выяснении подробностей оказалось, что спустя неделю (неделю!) после переезда старуха таки сподобилась вспомнить о своем задании (Нет, ну, а что вы хотели, Альбус?! Переезд в моем возрасте равен даже не двум, а всем пяти пожарам!), напряглась, сосчитала до двух и сообразила, что в доме №4 не хватает ребёнка.

И ладно бы просто ребёнка, по закону подлости не хватало, конечно, именно Гарри Поттера.

Поэтому пришлось Светлейшему (как раз в этот момент почивавшему на лаврах) бросать все дела и тащиться в Литтл-Уингинг, дабы на месте разобраться, куда эти кретины-магглы дели столь заботливо переданного им на воспитание Спасителя.

И вот тут началось самое интересное.

Ибо спустя полчаса содержательного диалога в духе: «— Где ребенок? — Какой ребенок?»… выяснилось, что Дурсли никакого Гарри Поттера в глаза не видели и видеть не хотят.

Дамблдор, конечно, не поверил. И, конечно, без зазрения совести (ну ради дела же!) пошуровал у магглов в мозгах. Вот только ситуацию это нисколько не прояснило, потому что ни в сознании Дурслей, ни в их подсознании ему никаких зацепок обнаружить не удалось. Складывалось впечатление, что Гарри Поттера на Тисовой вообще не было.

Только как, спрашивается, его могло не быть, если Светлейший его самолично (не поленился ведь) оставил на крылечке?

Загадка, однако.

Дамблдор загадки любил.

Но не в том случае, когда они грозили лично ему грандиозным геморроем. Он-то ведь уже объявил себя магическим опекуном маленького Героя (пока другие желающие не прочухались и не подсуетились первыми). Он-то ведь уже намотал километры лапши на уши всему волшебному сообществу, мол, с ребёнком все в порядке, он в безопасности (где, я вам, конечно же, не скажу, но это ради общего блага!). Он-то уже так замечательно все придумал и распланировал (ну не гений ли? А то ж!).

И главное — ему все поверили и покивали. Всё же авторитет — страшная сила.

А вот что будет с этим самым авторитетом, если хоть одна собака пронюхает, что Героя он проморгал…

Вот поэтому и был Великий Светлый Маг Дамблдор мрачен, аки туча чёрная, туча чёрная, беспросветная.

Ясно было одно — Гарри Поттера надо найти и вернуть. Причем срочно, пока кому-нибудь из посвященных (а их было хоть и не так много, как могло бы быть, но и не так мало, как хотелось бы Дамблдору) не пришло в голову проверить, как там национальному достоянию у магглов живется.

Ясно-то оно ясно, вот только самый верный и надёжный способ поиска — ритуал на крови. Который в Британии уже лет сто пятьдесят, как запрещен законом. А стало быть, на какого-нибудь ручного Снейпа его не свалишь (это ж такой компромат!), придётся закатывать рукава и возиться с ритуалом самому. И это вместо заслуженного победой над Тёмным Лордом отдыха…

Ну нет в жизни счастья!

***

— Васька!!!

Василиса, мирно грызущая яблочко у камина, чуть не подавилась с перепугу.