Страница 6 из 19
Зверь вышел из клетки, но этим зверем оказался Его Величество русский народ.
Упущенные возможности
Мог ли реализоваться другой сценарий развития нашей страны? Полагаю, что да. Есть два обстоятельства, если их учесть, это может изменить привычные выводы.
Что послужило катализатором катастрофы? Военные неудачи. Значит, не надо было начинать войну. Царь, может, и понимал, что не надо, но на него давили «ястребы», и он не устоял. Но была другая возможность. Клин можно было вышибить клином. Царь, не любивший принимать решения, прислушивался к мнению Распутина. А Распутин был против войны с самого начала, а точнее, до ее начала. Читатель, не обижайся на меня за то, что я упоминаю Распутина. Эта фигура совсем не такая простая и однозначная. И если православная церковь канонизировала царя и его семейство, то как быть с Распутиным? Либо он хороший, либо они не заслуживают канонизации! Я процитирую отрывочек из книги Ф. Н. Козырева[7].
Перед миллионами русских верующих во всей своей неприкрытой остроте встал вопрос о том, как совместить в сознании образ вечно пьяного и похабного мужика с блевотиной в бороде и прекрасных и чистых царственных дочерей, поистине агниц без пятна и порока, принявших во всем блеске своей непорочности исполненную христианского смирения смерть с образками и молитвой этого «пьяницы», спрятанными у самого сердца. Двуличный Распутин обманул доверчивого царя и его дочерей? Но даже те, кто развивает эту в высшей степени сомнительную легенду о доверчивости и наивности Николая, вынуждены наделять ради убедительности своей версии изощренным умом и хитростью «интриганку» императрицу. Иначе не строится. И «пугающий симбиоз, – как определил это Радзинский, – религиознейшая семья, однолюбы царь и царица, их чистые дочери – и рядом похотливый мужик» будет взывать и взывать к разгадке, пока мы, наконец, не поймем, что никакого похотливого мужика не было, а был Григорий Распутин – самый загадочный и, может быть, самый одаренный из духовидцев, когда-либо приближавшихся к русскому трону.
Я тоже считаю, что фигура Григория Распутина заслуживает гораздо более внимательного рассмотрения. Хотя бы потому, что, видимо, он был первоклассным экстрасенсом, если ему удавалось приостанавливать развитие страшной болезни на генетическом уровне – гемофилии – у наследника Алексея. Но у меня есть и другие доводы. Григорий Распутин на царя вышел не сам по себе. Его вывели высшие иерархи православной церкви. Значит, что-то в нем на первых порах привлекло их внимание. Он был малограмотным, однако великолепно разбирался в людях. Я опять процитирую Козырева, который, в свою очередь, ссылается на книгу Э. Радзинского (Э. Р.) «Распутин: жизнь и смерть». Козырев не согласен с ее концепцией, но в этой книге есть ссылки на воспоминания очень информированного сановника С. Ю. Витте. Послушаем это разноголосье.
Среди толпившихся перед дворцом странников, юродивых, ученых-мистиков, аскетов и архиереев, царь выбрал его – потому что он был самым разумным. Об умении его врачевать стало известно потом – теперь это уже не вызывает сомнений. Еще до всяких исцелений в октябре 1906 года царь восторженно писал П. А. Столыпину: «Несколько дней назад я принял крестьянина из Тобольской губернии… Он произвел на Ее Величество и на меня замечательно сильное впечатление… и вместо пяти минут разговор с ним длился более часа» (Э. Р., с. 88). А четыре года спустя царь выпалил Тютчевой, пытавшейся скомпрометировать старца: «А что вы скажете, если я вам скажу, что все эти годы я прожил только благодаря его молитвам?» (Там же, с. 148.)
Что эта близость Распутина к трону дала России? Да не так мало: двенадцать лет без революций и девять лет без войны. 17 октября 1905 года царь подписал Манифест, а через две недели – 1 ноября – познакомился впервые с Распутиным. С этого момента все как-то потихоньку пошло на лад, до того, как Распутина ранили, и началась война. А спустя два месяца после смерти Распутина русская монархия пала. Может быть, это все совпадения, но вот насчет того, что Распутин своим личным влиянием дважды остановил вмешательство России в Балканскую войну, в то время говорили почти все. «Несомненно, тем, что балканская война не разгорелась, мы обязаны влиянию Распутина», – говорил Витте (Э. Р., с. 155). «Итак, произошло невероятное: полуграмотный мужик один победил все партии, заставил царя презреть общественное мнение! Так говорил тогда и двор, и весь Петербург». (Там же, с. 217.)
Мы теперь знаем больше, чем самые влиятельные «действующие лица» того времени. Мы знаем, чем все кончилось. Мы намного больше знаем об окружающем мире. Знаем, например, что надежно установленный механизм квантовых корреляционных связей может объяснить практику получения Откровений с самого Верха (эта тема освещается в третьей части, а про Откровения речь пойдет уже в четвертой главе второй части). Все это позволяет нам переосмыслить некоторые вещи, с иных позиций посмотреть и на Распутина. Так, становится понятной его роль. Это был человек, который представлял народ перед монархом (все-таки монархия в России не была беззубой английской) в критический момент истории государства и монархии. Именно Распутин, а не безответственный парламент говорунов. Здесь все было важно: что Распутин из сибирской глубинки, что он малообразован, что крепок телом и обладает сильной волей, может неограниченно пить и не пьянеть, прилипчив к женскому полу. По своему поведению он отнюдь не святой, что-то в нем от Пугачёва или Стеньки Разина. Получается обобщенный портрет русского мужика того времени. Но плюс к тому: дар исцеления, дар воздействия на людей, дар получения Откровений. Представьте себе такого советника при царе. Нужны ли другие? Нужен ли двор в целом с его интригами, своекорыстием, с мощной партией войны? Царь и царица это понимали. И этот советник говорит всем подряд и царю в первую очередь: война – это беда, Христос не разрешает убивать людей. Распутин подставился, и партия войны обвинила его в измене. Он стал жертвой удивительного по своему составу заговора: царственных особ (князь Юсупов, которого Распутин лечил!) и недалеких думцев (Пуришкевич и др.). Распутина убили, а вслед за ним пала и монархия.
Конечно же, не Распутин развалил монархию в России. Она прогнила изнутри, и только необычные средства, адекватные состоянию агонии государства, могли ее спасти. Спасителем мог стать Григорий Распутин. Однако на этот подвиг у него не хватило сил.
Но, если бы удалось не вступить в войну, оставались внутренние проблемы, которые требовали незамедлительного решения. Агония государства поставила на грань гибели православную церковь, которая давно стала сиамским близнецом монархии. И если царь заметил Распутина и выделил его, то другого кандидата в спасители он не заметил. Им был Лев Толстой.
В нашей атеистической стране принято потешаться над религиозными исканиями Льва Толстого. А ведь он был подлинным властителем дум российской, да и не только российской, интеллигенции. Написав «Войну и мир» и «Анну Каренину», он занял совершенно исключительное место в литературе. Но литературной известности ему было мало. Вернее, она перестала его интересовать. Ему хотелось переустроить жизнь людей на новых началах. Какими эти начала должны были быть? Всю оставшуюся жизнь Толстой занимался исключительно проблемами религиозно-философского плана. У него есть, по крайней мере, две книги, страниц по тысяче каждая, которые содержат изложение его символа веры. Это «Четвероевангелие» (соединение и перевод четырех канонических Евангелий) и уже упоминавшийся «Круг чтения». Если человек гениален, то обычно это проявляется во всем – в достижениях и ошибках. У него было много сторонников и последователей. Некоторые толстовские «колхозы» уцелели даже в огне революции. В чем суть учения Толстого? Полистаем вступление, предваряющее «Четвероевангелие».
7
Козырев Ф. Н. Распутин, которого мы потеряли. – СПб., 2001.