Страница 4 из 11
Кстати, давление мерить можно и проще. Берем линейку не менее 20 см длиной. Берем гайку или любой маленький грузик. Держим грузик на ниточке у начала линейки. Загадываем желание: хочу мерить верхнее (или нижнее) давление. Затем медленно и равномерно двигаем грузик вдоль линейки. Если давление 140, то рука задрожит, когда будет проходить цифру 14 см. Вот и вся песня. Какие грузики, из чего сделаны – не суть.
По этому случаю вспоминается, как я поехал отдыхать в Белоруссию на озера. Это было давно, еще при советской власти. Со мной были сын-студент и два его приятеля такого же возраста. Чисто мужская компания. Вечерами – беседы у костра. Я рассказал про все эти рамочки-грузики, а потом продемонстрировал рамочку, которую захватил с собой. Дотошные мальчишки потребовали доказательств. Я тогда курил и предложил им свою зажигалку, чтобы они спрятали ее, а сам стал глядеть на озерную гладь. Мальчишки тем временем прятали мою зажигалку среди опавших листьев на нашей поляне размером примерно 10 × 10 м2. Договорились, что задание будем считать выполненным, если я укажу точку не дальше полметра от цели. Зажигалку я нашел. Ребят это воодушевило необычайно, и утром они пришли ко мне с вопросом: «Илья Витальевич, мы у того берега вчера сеточку поставили. Есть ли рыба?» Я достаю рамку и задаю вопрос: «Есть ли рыба?» Ответ: «Да». Ребята залезают в байдарку и через полчаса приезжают с вытянутыми лицами – рыбы нет… У тех, которые «наверху», с чувством юмора все в порядке. Каков вопрос, таков и ответ. Есть рыба в озере? Есть, конечно. Мне и ответили – «да». А в принципе баловаться с рамочкой нельзя. Не положено. Ведь это вариант колдовства…
Так вот, Лена управляла двумя рамочками сразу. Когда они скрещивались, это означало «да», когда одновременно расходились – «нет». Еще я видел в совершенно неформальной обстановке, исключавшей фокусы, как к ее лбу прилеплялись небольшие монеты и висели, почему-то не падая. Как она это делала, я не знаю до сих пор.
А Сэнджар вылечил меня от простатита. Его метод – массаж точек…
Все это подогревало мое желание разобраться научными методами в новой, как мне тогда казалось, области явлений природы…
В какой-то момент я понял, что дальше так жить нельзя, просто невозможно. Невозможно жить дальше, не пытаясь понять смысл этой самой жизни. Надо было на что-то решиться. Передо мной лежала газета. И я решился. Я набрал номер телефона из одного газетного объявления. Он был занят. Я подождал и снова его набрал – он был занят. Я в третий раз набрал номер – короткие частые гудки. Тогда я набрал номер из другого объявления и услышал женский голос: «Я вас слушаю, говорите». Так я впервые услышал голос Нонны Константиновны. Интересно, как бы сложилась моя судьба, если бы я дозвонился по телефону из первого объявления? Это было объявление колдуна Лонго.
Вот так я поступил на курсы экстрасенсов, которые успешно окончил и даже имею диплом, свидетельствующий о том, что я там чему-то научился (и даже чему именно). На самом деле диплом дипломом, но «диплом не может заменить голову». Эта формулировка не моя, я ее прочитал когда-то и запомнил. Здесь совершенно та же история, что и с учебой в институте. Институт дает базовые знания и обучает методике самостоятельной работы с новым материалом и со справочниками. Остальное забывается очень скоро. Поэтому все, чему меня учила НК, я благополучно забыл, но спасибо ей за то, что она заложила в меня базовые знания и веру в Бога, как это ни странно звучит. Ты думаешь, читатель, именно эти трехмесячные курсы я буду называть Школой? Ничего подобного: о Школе – впереди, а это все еще Детский сад.
На первое занятие пришло человек двадцать. Мы сидели в подвальном помещении одной из московских школ. Этот подвал снимал «Фонд имени Л. Л. Васильева», сотрудницей которого была НК. Наша группа расположилась в большой комнате музея Фонда. Обо всех экспонатах этого музея я подробно рассказывать не буду. Меня, помнится, очень заинтересовал прибор для визуализации собственного биополя. Прибор выглядел следующим образом. Это был ящик в виде куба с ребром порядка 50 см, оклеенный изнутри черным бархатом, с открытым окошком 10x10 см. В плоскость этого окошка надо было поместить ладонь с разведенными пальцами. Внутри ящика имелись сильные лампочки, которые подсвечивали ладонь, но так, чтобы в глаза свет не попадал. Если вглядываться в пространство между пальцами, то на фоне черного бархата оно казалось белесым, как перчатка, надетая на руку. Однако эта перчатка «дышала», изменяя оттенок и толщину, если, разглядывая свою руку, ты думал о каком-нибудь эмоционально окрашенном событии или просто разговаривал на интересную тему с кем-нибудь рядом. Эффект точно был, но биополе ли это? Не знаю. Однако в этом помещении происходили и более занятные чудеса.
Мы сидим по периметру зала. Первое занятие. НК еще продолжает набирать слушателей. Входит какая-то девица, с интересом оглядывается и останавливает свой взгляд на НК. Та, естественно, прерывает занятие и спрашивает, что девице нужно. Дальше происходит бесподобный диалог.
– Не знаю, пришла ли я по адресу. Вы ведь учите экстрасенсорике?
– Да, мы занимаемся медицинской парапсихологией.
– Я даже не знаю. Вообще-то я – ясновидящая, мне бы надо к таким людям…
– Вы, конечно, выбирайте, что вам надо, но у вас сейчас времени маловато для занятий. Балансовый отчет на носу, а у вас конь еще не валялся. Так ведь?
Немая сцена из «Ревизора». Девица в ауте, мы – тоже. Откуда НК это узнала?
Если найдется недоверчивый читатель, конечно, он скажет, что девица была подставной фигурой, что с ней договорились и т. д. Я не могу с ним спорить, у меня нет доказательств, что НК тогда не сыграла, хотя лично я уверен, что эта сцена была натуральной – НК не сыграла, а блеснула. У меня нет доказательств, и даже то бесспорное для меня лично, которое я держу в кармане и сейчас извлеку, даже оно недоверчивого человека не убедит. Предъявляю доказательство: я сам, начиная с какого-то времени, умею делать подобные чудеса. Это называется яснознанием, и о нем мы будем подробно говорить, но несколько позже.
Люди устроены странно. Если им рассказать про балансовый отчет, они добродушно посмеются и не поверят. А если про научную интуицию (а это есть частный случай общего явления яснознания), то реакция будет совершенно другой: «Так то ученые, у них все возможно!»
Кстати, о научной интуиции. Занимаясь долгие годы научной работой, я давно понял, что ученый талантливый отличается именно интуицией или знанием ответа задачи до начала ее решения. В научных кругах существует легенда, которую есть смысл в этой связи вспомнить.
Был очень талантливый, почти гениальный физик-теоретик Л. Д. Ландау. В середине XX века у него в институте каждый четверг (кажется) проходили семинары, на которых делали доклады «посторонние» теоретики. Пройти апробацию у Ландау было огромной честью, и многие стремились преодолеть этот рубеж. Но и трудности были непомерные. Докладчик только начинал писать формулы, чтобы поведать об открытии, а Мэтр, бывало, неожиданно произносил что-то вроде: «Дальше не надо – чепуха!» И все. Отмываться приходилось годами, а жизнь теоретика коротка. И вот однажды…
Л. Д. Ландау физикой плазмы практически не занимался. Но у него есть одна работа, опубликованная в 1946 году, на которую в последующих научных статьях других теоретиков имеется огромное количество ссылок. Речь идет о так называемом «затухании Ландау». Суть его проста. Внешние колебания электрического поля не могут проникнуть глубоко в плазму, потому что собственные поля электронов плазмы, инициируемые внешними колебаниями, гасят поступающий в плазму сигнал. В статье приводился довольно простой вывод искомой формулы. В формулу поверили все и сразу. Еще бы, Дау сказал! Прошло восемнадцать лет. В 1964 году в престижном научном «Журнале экспериментальной и теоретической физики» была напечатана статья Захарова и Карпмана, в которой утверждалось, что в работе Ландау выкладки ошибочны! С Карпманом я не был знаком, но с В. Е. Захаровым я учился в одном институте, какое-то время мы были с ним в приятельских отношениях, я даже опубликовал его научную биографию в журнале «Наука в СССР» – бывшем официозе Академии наук. Поэтому описываемую историю я знаю из первых рук. Так вот, Дау действительно ошибся в математике! Затухание есть, и это бесспорно, но авторский вывод формулы – неправильный. На жаргоне физиков: затухание появляется во втором приближении, а в первом – как изложено в статье Ландау – его нет.