Страница 142 из 150
- Анна, милая, к тебе можно? - с последними словами Кларисса уже нажала на ручку и отворила дверь.
Ей сразу же в глаза бросился абсолютный порядок в комнате и идеально заправленная кровать. Кроватка Дэнни также была пуста. С туалетного столика пропала косметика. Дрожащими руками Кларисса открыла шкаф и в ужасе отпрянула, не веря своим глазам. Те немногие вещи, которые Анна перевезла с собой из квартиры отсутствовали, исчезло белье и вещи малыша.
- Эле-е-е-е-ен!
На истошный крик Элен примчалась, едва не спотыкнувшись на лестнице.
- Найди Бена, Генри, Джона…. Всех! Анна….Ее вещи! – Кларисса шире открыла шкаф и бессильно махнула на него рукой. – Она ушла!
Ничего не спрашивая, Элен всплеснула руками и понеслась к домофону, чтобы разыскать мужчин.
Через несколько минут в небольшой спальне стало невыносимо душно и тесно. Там топтались Бен, Генри, Джон, Бэйли, из-за дверного косяка выглядывала Лоис и Элен.
Были обысканы каждый ящик и полка. Личные вещи Анны пропали, как и она сама.
Паника холодной волной впервые в жизни накрыла Бенджамина.
- Джон, звони в полицию! Генри собери всех работников, всех до одного, кто-нибудь что-нибудь да видел! Особенно тех, кто встает на дойку. Я поеду в ресторан. Кларисса позвони Ватисьеру и этой помощнице…. Как ее?
- Кейт? – всхлипнула Кларисса.
- Да!
Металлическим голосом произнесенные указания, действовали отрезвляюще. Все зашевелились и кинулись выполнять распоряжения.
Звонок из Чепкроута застал Кейт врасплох. Разрозненные вопросы об Анне и Дэнни ввели ее в смятение и заставили бешено заколотиться сердце. Не получив никаких объяснений на свои встречные вопросы, Кейт решила ехать в имение.
«Что же на этот раз случилось?»
Открывшаяся ее взору картина напоминала хорошо срежессированную сцену какого-нибудь среднестатистического детектива. На подъездной дороге к Чепкроуту стояло четыре полицейских машины. По двору то и дело бегали работники сыроварни, вперемешку с офицерами в форме. На Кейт никто не обратил внимания, поэтому она беспрепятственно зашла в дом и едва не столкнулась с Элен, которая вся растрепанная, несла поднос с лекарствами и водой в гостиную.
- Элен, что происходит? Что с Анной?
Ответом были мгновенно покрасневшие глаза женщины и искривленный рот. Она только покачала головой и сделала знак, чтобы Кейт следовала в гостиную, куда она сама и направлялась.
В гостиной сидели двое полицейских и опрашивали членов семьи. Так и оставшись стоять в дверном проеме, Кейт не составило труда понять, что речь идет об исчезновении.
- Еще вчера вечером она поужинала и поднялась к себе в комнату,- заикаясь проговорила Кларисса, прижимая к носу скомканный носовой платок.
- Во сколько это было? - голосом робота задал следующий вопрос полицейский.
- В районе восьми часов.
- И после она не спускалась?
- Нет, мы еще сидели, пили чай, потом… муж задержался в кабинете. Ничего подозрительного.
- Никто не слышал, как подъезжал автомобиль?
- Нет.
- Не замечали света….М-м-м… От фонарика или фар?
- Нет.
- Собаки в имении есть?
- Да, пес управляющего – Оди.
- Он не лаял среди ночи?
- Элен? – Кларисса вопросительно уставилась на женщину, переадресовывая ей вопрос.
- Нет, - с сожалением покачала головой та.
- У пропавшей была квартира, Вы говорили?
- Да, но Бенджамин уже там побывал. Из квартиры тоже пропали кое-какие вещи.
- Друзей уже обзвонили?
- Да. Никто ничего не знает, только до одного не можем дозвониться.
- Серж Ватисьер, так?
- Да.
- У них была любовная связь?
- Нет, они близкие друзья.
- Хорошо миссис, мистер Версдейл. Мы пока не можем приступить к официальному расследованию пока не пройдет двое суток, но учитывая обстоятельства… Можно будет сделать запросы на станции, вокзалы и аэропорты. Если мисс Версдейл с ребенком покинула город или страну, то мы быстро это установим.
«Анна сбежала?!»
Кейт стояла как в воду опущенная.
«С Сержем и Дэнни? Но куда? И почему ей ничего не сказала? Не попрощалась? Думала, что я разболтаю? Да и куда ей сбегать? От чего или от кого?»
Невольно Кейт почувствовала обиду. Она обхватила себя руками и резко развернувшись, вышла из дома. Ей вдруг стало нечем дышать, от царившего внутри хаоса закружилась голова, чтобы не упасть Кейт оперлась спиной о холодные, шершавые камни фасада. Их неровности больно впивались в голову, серое небо заполнило глаза, когда Кейт подняла их вверх, безмолвно спрашивая этого немого свидетеля всему происходящему о смысле всего этого кошмара, сама она его постигнуть, была не в силах.
Как выяснилось позже, буквально через неделю никто с фамилией Версдейл или Ватисьер не приобретал билета ни на поезд, ни на автобус, ни на паром, ни на самолет. По всем этим инстанциям были разосланы фотографии, опрошены десятки людей обслуживающего персонала на контрольно пропускных пунктах. Версия о похищении отбросилась сразу. Никому не дают так тщательно собрать вещи перед тем, как похитить и уже давно бы позвонили с целью получения выкупа.
Подняв свои лондонские связи, Бен переполошил и столичных полицейских, усилия которых также оказались тщетными. К каждому раздовавшемуся телефонному звонку в Чепкроуте, неслись сразу все, кто находился рядом, в надежде, что звонила или сама Анна, или кто-то кто может сообщить информацию о ее местонахождении.
Кларисса обрушилась градом обвинений в адрес мужа и свекра, мол, это они довели девочку до такого состояния. Мужчины молчанием отвечали на столь обидную напраслину, полностью сбив с толку Элен и Бэйли. На их памяти Бен и Генри вели себя не более провокационно, чем сама Кларисса и явно подобного отношения к себе не заслужили.
Неделя за неделей, надежда напасть на след таяла на глазах. Генри нанял частного детектива, которому посулил золотые горы в результате успеха, но и здесь вскоре все затихло.
«Пропала без вести».
Это заключение Генри прочитал в полицейском протоколе через два месяца, который звучал приговором и вердиктом всем усилиям, переживаниям и горю, выпавшим на долю его семьи. Трудно было в таком возрасте бесстрастно отсеивать собственные правильные и неправильные поступки. Кажется, что каждый из них продиктован любовью и заботой, подстрахован логикой и надеждой на понимание, но расчет в итоге не оправдался и искупление догоняло нерадивого манипулятора-родителя в виде, никому не нужных сожалений.
Бен и Генри подолгу обсуждали что-то заперевшись в кабинете, их надежды разрушились и благие намерения привели традиционно не в рай. Наказание ежедневно представало перед их глазами в виде не совсем умного взгляда глаз Джона, на которого теперь должны были возлагаться все чаяния. Но особого энтузиазма, от этой мысли, ни у кого не возникало.
Своих «лучших» детей Генри разогнал в попытках позаботиться и наставить на путь истинный. Это сводило его с ума и даже искреннее раскаяние не помогло бы вернуть обоих. Хотя с одним еще стоило попытаться наладить отношения.
В канун Рождества Генри набрался духу, запихнул свою гордость, куда по-дальше и позвонил Энтони. Сын сразу его и не признал, а потом не поверил собственным ушам, когда понял кто, осчастливил его звонком. Резавший правду напрямик Тони и здесь не изменил себе, откровенно спросив отца о причинах побудивших его к подобным действиям и не преминул добавить, что рад его слышать.
Слово за слово, разговор завязался довольно теплый и завершился тем, что Тони принял приглашение приеxать к родителям на Новый Год вместе со своей девушкой.
От этой мысли Генри полегчало на сердце, словно с него упал один из двух тяжеленных камней.
По приезду старшего сына, Чепкроут словно преобразился. Утопая в снегу, которого в этом году выпало больше норма раза в два, дом будто облегченно вздохнул, когда Энтони и Элис переступили его порог. Былой дух единения и небольшая отсрочка для ежедневных переживаний, которые терзали сердца людей, живших в этом доме, были как нельзя кстати. С огромным удовольствием Бенджамин наблюдал, как со скрипом его сын выпрямлял загогулину у себя в мозгах, которая звалась гордостью и со скрипом эта ржавая падлюка поддавалась все больше и больше каждый день, пока не вернулась гордость иного рода — гордость за своего ребенка. Поведав родне о том, что у него собственная ремонтная мастерская Энтони сообщил, что является довольно успешным предпринимателем и если бы не Анна, то его ждало незавидное будущее.