Страница 26 из 31
Этот интерес проснулся в ней неожиданно. Прежде она увлекалась только оружием и лошадьми. Одежда и украшения для нее не представляли особой ценности. Да и деньги девам-воительницам не были особо нужны. Все необходимое для себя они не покупали, а брали в набегах. Но, глядя на увешанных драгоценностями патрицианок, на их великолепные платья, Сагарис невольно почувствовала себя уязвленной.
Ее приодели в новую белоснежную тунику, с короткими (по локоть) рукавами, которая подчеркивали великолепные формы девушки и оттеняла ее степной загар, но окаймленные красивой вышивкой столы71 богатых патрицианок с многочисленными складками, длинным шлейфом и поясом, украшенным драгоценностями, конечно же, не шли ни в какое сравнение со скромной одеждой Сагарис.
Конечно, воительница с ее быстрыми, резкими движениями, широким разворотом прямых плеч и высокой девичьей грудью, сильно отличалась от величественных и медлительных римских матрон, у которых прекрасной считалась фигура с округлой линией плеч, широкими бедрами и плоской грудью. Но именно эта непохожесть и привлекала внимание мужчин, тем более что гордый, независимый вид Сагарис никак не ассоциировался с ее низким статусом рабыни.
Чего только ни было в лавках на главной улице Остии! Свитки папируса, стеклянные флаконы и кубки, шерстяные и льняные ткани, мирра и ладан, слоновая кость, страусовые перья, различная бронзовая утварь, серебряная посуда (кубки, чаши, вазы), пряности – корица, имбирь и перец, черепаховые панцири, золотой песок, тонкие восточные ткани, в том числе китайский шелк. Слепили глаза драгоценности и золотые ювелирные изделия невиданной красоты, на прилавках лежали горы разнообразной обуви, в том числе женской, украшенной вышивкой и мелким жемчугом, на специальных подставках высились большие амфоры с дорогими заморскими винами, блистала полированными боками медная посуда, а мраморные статуэтки богов были выполнены настолько мастерски, что с некоторого отдаления они казались живыми.
А какие умопомрачительные запахи издавала разнообразная снедь, которую продавали лоточники, располагавшиеся возле лавок! Горы пирогов, жареная рыба, оливки, разнообразные сыры, колбаски, копченое и вяленое мясо, пышные хлебцы с пылу с жару… У Сагарис рот наполнялся голодной слюной при виде такого изобилия пищи. Хотя ее кормили вполне сносно, однако ей очень хотелось купить пирожок с начинкой, немного горячей требухи, кувшин вина и, присев на скамью в тени деревьев, наслаждаться вкусной едой и видом пестрой толпы, толкущейся возле прилавков.
Но гордая матрона хоть и располагала средствами, тем не менее на выразительный взгляд своей подопечной (что-либо попросить Сагарис не позволяла гордость) лишь презрительно фыркала и отворачивалась. Еще чего – уподобиться простолюдинам, которые едят, как свиньи, где ни попадя, и всякую гадость! Требуха! Фи! Зато сопровождавшие их стражи (Гай Рабирий Постум строго следовал совету Валерия – не оставлять амазонку без присмотра) жадно жевали все, что только успевали схватить по пути.
Вдоль главной улицы стояли инсулы – большие кирпичные дома с мозаичными полами, достигавшие пяти этажей в высоту. В них жили римляне, большей частью весьма состоятельные. Были там и другие дома, в которых одновременно располагались склады, конторы и жилые помещения. Но особенно красивыми были термы, богато украшенные мрамором, мозаикой и скульптурами. Их было не счесть: Термы на Форуме, Митры, Термы Нептуна, Морские и множество других. И почти на каждом шагу встречались таверны, которые никогда не пустовали.
Но наступил день, когда пришлось расстаться с Остией, где жизнь в качестве рабыни не была чересчур обременительна для Сагарис. Она не понимала, для чего нужна учеба – этого ей не удосужились объяснить. Наверное, Валерий хотел преподнести сюрприз своенравной амазонке, которая очень ему понравилась. Он уже начал сожалеть, что продал ее Гаю Рабирию. Но что сделано, то сделано, и теперь купец, что называется, кусал локти, с удивлением наблюдая за тем, как хищная степная кошка постепенно превращается в красивую, умную женщину, спокойную и рассудительную, успехи Сагарис в учебе потрясли даже его, немало повидавшего на своем веку.
Валерий удивился бы еще больше, узнав, что престарелый учитель, который готовил девушку к должности вилика, восхищенный незаурядными способностями своей подопечной, заставил ее изучать трактат «О сельском хозяйстве» Луция Юния Колумеллы72, состоящий из двенадцати книг. Помимо садоводства, Колумелла в своем трактате давал ценные советы по виноделию, выращиванию оливок, разведению крупного и мелкого скота, птицы и рыбы, по пчеловодству.
Сагарис буквально проглатывала знания, хотя понятия не имела, зачем ей нужно знать, как выращивать плодовые и лесные деревья в питомниках, как их сажать и обрезать. Но благодаря занятиям время в заточении шло быстрее и не столь болезненными были воспоминания о ее прошлой жизни, так как мысли Сагарис занимали совсем иные проблемы.
Иногда уставшей девушке к вечеру казалось, что от тех сведений, которыми пичкали ее учителя, голова распухла и вот-вот лопнет, как перезрелый плод, но утром она поднималась бодрая и веселая, как жаворонок, и с охотой выслушивала нудные сентенции учителей, которые на поверку оказывались широко распахнутым окном в новый для нее мир.
Когда Сагарис узнала о своей будущей участи, ее удивлению не было предела. Она будет хоть и в качестве рабыни, но управляющей большим поместьем Гая Рабирия Постума! Впервые в ее душе проснулась благодарность к Валерию, и на прощальном ужине, который устроил купец, она была с ним мила и разговаривала весьма приязненно, хотя до этого глядела на него исподлобья, а в ее пронзительно черных глазах искрился лед.
От этого Валерий еще больше расстроился: ну зачем, зачем он продал такую драгоценность Гаю Рабирию?! Конечно, он получил вожделенные ауреусы (как за добрый десяток рабов), но что такое деньги по сравнению с возможностью покорить столь незаурядную девушку, которая обладала потрясающей фигурой, была очень симпатичной и чрезвычайно умной? Она стала бы ему не только любовницей, но и прекрасным помощником в его коммерческих делах. В этом купец совершенно не сомневался, слушая отчеты учителей об успехах амазонки.
Когда Остия скрылась за завесой пыли, Сагарис почувствовала, как глаза наполнились слезами. Что ждет ее впереди? Неужели она до конца своих дней будет бесправной рабыней и больше никогда не возьмет в руки свой топор, не сядет на коня, чтобы птицей полететь по бескрайней степи, полной грудью вдыхая ее ароматы? Нет, так не должно быть! Она получит свободу! Как этого добиться Сагарис пока не знала. Но в ее душе крепла вера, что это случится. Рано или поздно.
Возница-раб, услышав позади возню, оглянулся, – от волнения Сагарис никак не могла устроиться на жесткой повозке поудобней, – а затем прикрикнул на мулов, хлестко щелкнул кнутом, и они пошли быстрее. Дать ей коня Валерий не разрешил. Мало ли что может взбрести в голову своенравной амазонке.
Глава 2. Латифундия
Гай Рабирий недолго задержался в латифундии. Отдав необходимые распоряжения, он поторопился в Рим. Там назревали события, в которых он поневоле должен был принять участие. Император Нерон Клавдий Цезарь Август Германик, Великий понтифик, наделенный властью трибуна четырнадцать раз, властью императора тринадцать раз, пятикратный консул, Отец отечества, безумствовал.
Поведение Нерона резко изменилось после смерти его многолетнего наставника – Бурра. Император фактически отстранился от управления государством. В Риме воцарились деспотия и произвол. Сенеке73 было предъявлено обвинение в растрате, и ему пришлось добровольно отстраниться от государственных дел. Нерон приказал казнить свою жену Октавию, а затем начались процессы по оскорблению императорского величия, в результате которых многие римляне лишились головы. Были казнены и старые политические противники императора: Паллант, Рубеллий Плавт, Феликс Сулла. Нерон предавал смерти без меры и разбора кого угодно и за что угодно. В Риме начались гонения на последователей новой религии – христианства. Христу поклонялись в основном рабы и вольноотпущенники, а также представители низших слоев общества, на защиту которых Нерон встал в первые годы своего правления. Хотя христианство и не было запрещено официально, поклонение новому богу практически лишало всякой защиты государства.
71
Стола – особая форма широкой женской туники с короткими рукавами (иногда – без рукавов) с множеством складок и длиной до щиколоток; внизу обязательно пришивалась пурпурная лента или оборка. На талии стола повязывалась поясом. Такую одежду носили матроны из высшего общества и не смели надевать ни вольноотпущенницы, ни женщины легкого поведения, ни рабыни.
72
Луций Юний Модерат Колумелла (4 г. н.э.—70 г. н.э.) – один из древнейших древнеримских авторов, осветивших в своих произведениях тему сельского хозяйства. В молодости был на военной службе. В своем главном сочинении – трактате «О сельском хозяйстве» («De re rustica») – он подробно, со ссылками на собственный практический опыт, опыт дяди Марка Колумеллы и на труды своих римских и греческих предшественников, рассказывает об основах сельскохозяйственной деятельности.
73
Сенека, Луций Анней (4 г. до н.э. – 65 г. н.э.) – римский философ-стоик, поэт и государственный деятель. Воспитатель Нерона и один из крупнейших представителей стоицизма.