Страница 34 из 51
Как вы, возможно, слышали, — говорит она без вступления, — произошло еще одно жестокое нападение на наш дом. На этот раз от Общества, которое называет себя Черным ключом. Они убили нашу любимую невестку Корал и серьезно ранили нашу племянницу. Этого выходит за все рамки. Ратники делают все возможное, чтобы остановить мятежников. Но мы не позволим им испортить нам настроение. Мы останемся сильными и едиными перед лицом наших агрессоров. Я отправила срочное прошение на разговор с Курфюрстом. Я надеюсь, что он сможет найти время, чтобы увидеться со мной завтра. Я хочу, чтобы все было безупречно. Я хочу видеть улыбки на лицах и бодрость в ваших шагах. Я хочу, чтобы вы гордились тем, что служите этому Дому, который помог основать наш великий город. Я достаточно ясно выразилась?
Все одновременно кивают.
— Ты. — Герцогиня указывает пальцем прямо на меня. — Пойдешь со мной. Остальные свободны.
Глава 20
Выходя за герцогиней из бального зала, я на удивление спокойна.
Может, мне просто больше нечего чувствовать. После событий дня, интересно, смогу ли я снова вызвать в себе какие-либо сильные эмоции. Сейчас мне должно быть очень страшно. Я должна беспокоиться, что герцогиня может узнать меня, узнать мой голос. И убить меня.
Но, когда она открывает дверь в небольшой кабинет, во мне просыпается мрачная решимость. Хэйзел все еще в опасности. Как и Эш с Охрой. Рейвен, Сил, Сиенна, Инди, Оливия, все девушки в изоляторах рассчитывают на меня, на этот план, на то, что в этом году, на этом аукционе, они не будут проданы в рабство. Они объявят себя свободными гражданами Одинокого города. Мне противно от того, что Корал умерла, но она не первая, кто умер из-за этого дела. И уж точно не последняя.
Герцогиня сидит в кожаном кресле и изучает меня, смотря поверх сведенных пальцев. — Ты проделала адекватную работу в качестве фрейлины Корал, — начинает она.
Я делаю реверанс.
— И мне нравится, что ты не болтаешь, как многие другие горничные в этом доме. Ты останешься здесь в качестве фрейлины Карнелиан. Ей это понравится, она уже давно об этом просит. — Она ухмыляется. — И таким образом ты не можешь убежать и продать свою историю газетам или другому Дому. Я вырву тебе язык, если ты попытаешься.
Я и подумать не успела о том, что могу быть уволена. Со смерти Корал даже двух часов не прошло.
— Да, моя госпожа, — говорю я хрипло. — Благодарю вас, госпожа.
Герцогиня вздыхает и потирает висок. Она смотрит на часы на камине, и я понимаю, что была в этой комнате раньше. Первый раз, когда я бродила по дворцу одна. В тот день, когда я встретила Эша. На столе была картина герцогини — небольшой реалистичный рисунок. Поддавшись бунтарству, я воспользовалась Заклинанием Цвета, чтобы ее кожа превратилась из цвета мягкой карамели в ярко-зеленый.
Она мне чуть руку из-за этого не сломала.
— Ты свободна, — резко говорит герцогиня. Я снова делаю реверанс и выбегаю за дверь, направляясь в сторону комнат прислуги.
Кора ждет меня возле столовой. Коридоры пусты.
— Она сделала тебя фрейлиной Карнелиан? — спрашивает она.
— Да.
— Хорошо. Она собиралась уволить тебя. Я очень старалась убедить ее в обратном. Не показывая своих намерений, разумеется. — Кора теребит ключи на поясе. — Надеюсь, у тебя есть план на день аукциона. — От меня не ускользнула нотка предупреждения в ее голосе.
— Да, — говорю я. В этом есть доля правды.
— Доктор все еще занимается Карнелиан. Ты придешь к ней в ее комнату сегодня вечером.
— Да, мэм.
Она осматривает меня сверху вниз. — Тебе нужно принять ванну и сменить одежду.
Я смотрю на свое испорченное платье. — Хорошо.
— Можешь воспользоваться моей дамской комнатой, если хочешь. О, и, Вайолет… — она наклоняется ко мне, так что я вижу морщины вокруг ее глаз. — Если ты не выполнишь свою часть нашего соглашения, то я обещаю тебе — твоя сестра будет в очень реальной опасности. И не от Курфюрстины.
У меня по спине пробежали мурашки.
Она разворачивается, чтобы уйти, но через плечо добавляет: — Курфюрст будет здесь завтра утром в одиннадцать. Будь наготове в фойе в десять сорок пять. Ни секундой позже.
Искупавшись, перед посещением Карнелиан тем же вечером я заглядываю к Гарнету.
Я становлюсь свидетельницей того, как он берет миниатюрные чайные сервизы Корал с их стеклянной витрины, заворачивает их в коричневую бумагу и кладет в коробку.
— Привет, — говорю я. — Ты в порядке?
Он смотрит вниз на блюдце в руке с узором из петель серебра и золота, выгравированных по краю. — Я не был уверен, что делать со всем этим. Но она так сильно их любила. Я не хотел, чтобы мать добралась до них. Она бы, наверное, хорошо провела время, разбивая их о стену или что-то вроде этого.
— Это действительно здорово, — говорю я. — Корал оценила бы, я уверена.
Гарнет заворачивает блюдце и помещает его в коробку. — С тобой все в порядке? Ты ведь не пострадала, правда?
— Нет, — говорю я, вспоминая, как мои инстинкты взяли верх, объединившись с воздухом, чтобы защитить меня от падающих обломков. — Я в порядке.
— Она не… я имею в виду… — он прочищает горло. — Она страдала?
— Нет, — говорю я тихо. — Это произошло… мгновенно.
Он кивает.
— Мне так жаль, Гарнет, — говорю я. — Сначала твой отец, а теперь …
— Это… со мной все будет в порядке. — Он кажется ошеломленным. — Все начинает работать, верно? Это больше не просто расплывчатый план в «Белой Розе».
— Да уж, — соглашаюсь я.
— Эш, должно быть, сходит с ума.
Я нахмурилась. — Почему ты так говоришь?
Брови Гарнета взлетают вверх. — Вайолет, он знает, что ты… прости, ты была… фрейлиной Корал. Можешь быть уверена — весь Банк знает о взрыве и ее смерти. Он понимает, как работает Жемчужина — он бы сложил два и два, что ты была с ней на той примерке.
— О нет, — задыхаюсь я, захлопывая рукой рот.
— Люсьен найдет способ сказать ему, — говорит Гарнет.
— Или Рай, — добавляю я.
— Рай?
— Он знает. — Я рассказываю Гарнету о том, что случилось ранее.
— Это действительно здорово, — говорит он. — Он может быть полезен на аукционе.
Я знаю, что он в это верит, но все равно его слова звучат немного неискренне. Я понимаю это чувство. Я так устала, что все, чего я хочу, это свернуться калачиком под одеялом и не выходить целый день.
Но мне нужно встретиться с Карнелиан, а вечером встретиться с Раем в старых покоях Эша. Я сжимаю руку Гарнета, и он слабо улыбается. Я оставляю его с чайными сервизами и иду в комнату Карнелиан.
Я никогда не была в ней раньше. Мод только показала ее мне мимоходом в мой первый день в качестве фрейлины.
Я стучу. — Входите, — говорит Карнелиан изнутри.
Покои Карнелиан не похожи на те, что были у меня, когда я была суррогатом. Это одна большая и просторная комната с видом на сад. В комнате стоит кровать с балдахином, круглый стол из красного дерева с двумя стульями, туалетный столик и шезлонг у окна. Одна стена заставлена книжными полками. На другой стене висит красивая картина сельского дома, который напоминает мне о Белой Розе.
Она лежит в постели; из-под ночной рубашки торчит повязка на плече. Ее руки покоятся по бокам, но лицо насторожено. Судя по тому, как она смотрит на меня, ясно, что она не забыла момент, когда узнала меня, прежде чем потерять сознание.
— Итак, — говорит она, когда я закрываю за собой дверь. — Ты вернулась обратно.
Я сглатываю ком в горле. — Я вернулась обратно.
Мое сердце колотится в груди. Теперь, когда я с ней лицом к лицу, и ей не угрожает смерть, я не знаю, что она будет делать. Она может вызвать ратников в любое время.
— Почему? — требовательно спрашивает она. — Эш в безопасности. — Ее глаза расширились. — Он же в безопасности? Я читала в газете, что его видели в Банке, но не думала, что это правда.
— Он в безопасности, — говорю я. Затем я добавляю: — И это правда.