День цезарей

Катон кивнул. Последний раз своего Луция он видел несколько месяцев назад, и то недолго: по возвращении из Британии их скоро послали в Испанию. Но сейчас-то он рассчитывал задержаться возле своего малютки сына подольше. После смерти своей жены Юлии, раздав наделанные ею долги, Катон был вынужден продать свой дом, а Луция с няней отправил жить к тестю. Места в доме сенатора было хоть отбавляй, к тому же Семпронию было по душе заниматься воспитанием внука.

Дом Семпрония стоял на Виминальском холме, и Катону с Макроном пришлось вначале пересечь почти пустой Форум, а затем подниматься по склону с задней стороны, пробираясь узкими улицами между ветшающими муравейниками дешевых многоквартирных домов-инсул, на смену которым наконец пришли более зажиточные дома Виминала. Стоял уже поздний вечер, когда друзья наконец повернули на улицу, где жил сенатор. Впереди виднелась какая-то процессия; отдаленно поблескивала цепочка факелов вдоль небольшой колонны преторианцев, эскортом сопровождающей два паланкина.

Друзья отошли с улицы и встали под арочный свод таверны, пропуская мимо себя солдат и носилки. Замыкающие гвардейцы несли на плечах какие-то продолговатые свертки – как оказалось, завернутые в плащи тела. За спиной у одного гвардейца меж двумя тощими, синевато-белыми руками бесчувственно болталась седая голова. Другой нес женщину, тоже немолодого возраста. Оба были добротно одеты; более того, у мужчины на тоге виднелась красная полоса сенаторского чина. Занавеси задних носилок были раздернуты, и в свете факела Катон разглядел Палласа, который с ублаженным видом сидел, опершись на подушку и заложив руки за голову.

Катон отступил в тень, утянув с собой и Макрона.

– Что такое? – спросил тот.

– Чшш. Тихо.

Процессия прошла мимо, и улица возле таверны снова опустела. Катон выждал, когда колонна отдалится на добрую полсотню шагов, и лишь тогда выглянул на улицу.

– Ты видел, кто это был?

– Ну а как же, – свистящим шепотом ответил Макрон. – Паллас. Скользкий змей.

– Именно. Я вот думаю, что он здесь делал, на Виминале? Да еще на этой улице… И кто сидел в первом паланкине. И что за тела здесь пронесли.

Макрон озадаченно посмотрел на друга.

– Уж не… сенатора ли Семпрония?

– Да нет. Этот по виду гораздо старше. Ну да мы скоро узнаем это. Идем.

Вдвоем они заспешили вдоль улицы к дому Катонова тестя, и Катон громко постучал в дверь. Отперли почти сразу. На пороге стоял номенклатор Кротон, который в силу своей обязанности встречать гостей внимательно оглядел пришедших.

– О! Господин Катон, центурион Макрон… Мы слышали, экспедиционный легион только сегодня возвратился в Остию? Как вы вовремя… Сенатор будет очень рад вас видеть.

Кротон посторонился, давая им войти. В передней они застали нескольких гостей; облачаясь в плащи, те готовились в сопровождении своих рабов отправиться по домам через небезопасные улицы столицы.

– Я вижу, у сенатора было гуляние? – поделился наблюдением Макрон.

– Верно. Только уже закончилось.

– Эхх… – вздохнул центурион. – А вкусного, часом, ничего не осталось?

– Осталось, причем даже в чрезмерном количестве. Так уж, увы, нынче обернулось.

Макрон с ухмылкой указал на покидающих дом гостей.

– Кому-то увы, а кому-то и в радость.

Кротон повел гостей-офицеров через дом. На подходе к саду они неожиданно для себя увидели знакомое лицо.

– Клянусь Юпитером! – радушно воскликнул Веспасиан. – Уж не юный ли это Катон с нестареющим Макроном?

Он бодрым шагом подошел поприветствовать вновь прибывших.

– Рад снова встретиться, – почтительно склонил голову префект.

– Я вижу, легата Веспасиана по-прежнему удерживают в Риме, – отметил Макрон. – Такого командира легиона морят без дела… Его бы на поле битвы. Смею заметить: наши беды в Британии давно бы уж закончились, если б начальствовать в провинции поставили такого военачальника.

Веспасиан позволил себе улыбнуться похвале.

– Может, у меня бы там что-то и получилось, но только при наличии таких вот офицеров, какими у меня во Втором Августовом[11] были вы. Прекрасный был легион.

– Я бы сказал, один из лучших, – уточнил Макрон.

– Ну, а здесь вы что поделываете? Последнее, что я слышал, – это что вы в Испании.

– Мы как раз сейчас оттуда, – сказал Катон. – Сегодня вернулись.

Рядом с мужем расположилась Домиция; она взяла его за руку, с улыбкой принимая приветствия префекта и центуриона.

– Я так понимаю, за вами уже следуют преторианские когорты?

– Точно так, госпожа, – ответил Катон. – Наш корабль прибыл одним из первых. Остальные сразу по прибытии распределятся по казармам.

– Вот и хорошо. Риму нужны солдаты, на которых он может положиться в не столь отдаленном будущем.

Веспасиан глянул на жену, чуть нахмурив брови.

– Рим может положиться на всех своих солдат. Все они верно ему служат. И давай не будем отягощать наших гостей материями, которые не должны их волновать.

Домиция вымученно улыбнулась и легонько стиснула ему руку.

– Как пожелаешь, любовь моя.

Лицо Веспасиана вдруг сделалось усталым.

– Надо бы нам, друзья, повидаться снова, чтоб было время поговорить… Может, как-нибудь на днях заглянете ко мне в дом отужинать?

– С удовольствием сделаем это, господин легат, – за двоих ответил Катон.

– Ну вот и хорошо. О времени я сообщу. – Веспасиан похлопал префекта по плечу, коротко кивнул центуриону и повел жену к выходу. – Идем, дорогая.

Катон проводил своего бывшего командира взглядом.

– Странно… О чем это все?

– Что именно?

– Ну, это ее замечание о не столь отдаленном будущем.

Макрон пожал плечами и причмокнул.

– Меня, честно признаться, больше занимает, что нам сейчас подадут на стол. Ну, а о том, что интересует тебя, ответы отыщутся за званым ужином. Так что спешки нет.

– Будем на это надеяться.

Вслед за Кротоном они продолжили свой путь к саду.

Там вокруг главного стола оставалась лишь горстка гостей, занятая, судя по всему, разговором о чем-то серьезном. Заслышав шорох подошв по гравию, все обернулись, глядя на двоих подступающих офицеров в плащах преторианской гвардии.

Навстречу им, раскрыв руки для объятия, шагнул Семпроний.

– Хвала богам, ты жив и здоров, – приветствовал он Катона. – И ты, Макрон…

Катона тронула теплота приема, однако обеспокоенность на лицах гостей вызывала невольную тревогу. И тут его взгляд упал на Британника, с заплаканным лицом сгорбившегося на ложе.

Катон поглядел на Макрона, который тихо присвистнул.

– О боги, да что ж тут такое стряслось?

Глава 5

С уходом последних гостей Семпроний отрядил шестерых рабов, дабы те проводили Британника к дому, унаследованному принцепсом от его матери (риска все-таки поменьше, чем возвращаться в императорский дворец). Попытку телохранителя отнести своего господина в паланкин на руках Британник отверг и самостоятельно тронулся к выходу на негнущихся ногах, застыв лицом в усилии скрыть боль от повреждений, нанесенных ему сводным братом.

Возвратившись за головной стол, сенатор с утомленным вздохом опустился на ложе рядом с Катоном и Макроном. Последний в отсутствие хозяина успел дать отпор убирающим посуду рабам и собрал перед собой на столе персональный пир на нескольких блюдах. На момент возвращения Семпрония он рвал зубами с вертела куски говядины со специями.

– М-м-м… Хорошие порции, сенатор, – смачно жуя, одобрил он.

– Вот и хорошо, что хоть кому-то они по вкусу. Катон, а тебе что-нибудь подать?

– Может быть, позже, – ответил тот, занятый сейчас более насущными вопросами. – Как там мой сын?

– С Луцием все в полном порядке. Растет не по дням, а по часам. Роста он, видно, будет высокого, в отца. Но и от матери в нем определенно кое-что есть, – добавил Семпроний с грустной задумчивостью, прежде чем поднять глаза на Катона. – Извини. Ты, видимо, все еще уязвлен тем, что, возможно, думаешь о ее проступках. Но она была моя дочь, и я скорблю по ней. И кровь ее течет в жилах Луция – точно так же, как твоя.

11

Легион II «Августа» – римский легион, сформированный Октавианом в 43 г. до н. э.