Страница 2 из 4
Далее в учебнике Гусев пишет:
«Философия в отличие от науки, религии и искусства не ограничивается каким-нибудь одним предметом или сферой реальности и пытается охватить в своей деятельности и естественный, и сверхъестественный и внутренний мир человека. При этом она признает в качестве средств освоения этих миров и доказательное знание, и бездоказательную веру, и эстетическое чувство».
Что значит, философия «признает в качестве средств освоения миров и доказательное знание, и бездоказательную веру»? Как это понимать? То есть, если один философ доказывает, что Земля шарообразная, а другой бездоказательно верит, что Земля плоская, то философия признаёт, что оба правы, и что оба освоили мир? Что значит: признавать «в качестве средств освоения мира бездоказательную веру»? Гусев пытается внушить студентам, что достаточно во что-то бездоказательно поверить для освоения мира? Достаточно во что-то поверить, чтобы философия признала это освоенным? Как вообще можно такое писать в учебнике философии? Возможно, Гусев хотел написать вовсе не то, что написал, но из написанного следуют именно такие выводы. Выходит, что можно безо всяких доказательств поверить, что я хожу по воде, и философия признает, что я таки освоил этот навык. Что же у нас получится из философии, если она будет признавать в качестве средств освоения мира бездоказательную веру? Не путает ли Гусев философию с теософией? Вот последняя как раз основывается на бездоказательной вере. Тут уж не удивительно, почему религию автор ставит в один ряд с философией.
Далее в учебнике читаем:
«Как видим, философия имеет нечто общее и с наукой, и с религией, и с искусством, но в то же время значительно отличается от этих форм духовной культуры прежде всего своим масштабом. Поэтому можно определить философию как специфическую форму духовной культуры (наряду с наукой, религией и искусством), которая пытается различными способами охватить, описать, объяснить и понять в наиболее общих (широких) чертах и мир, и человека».
Выше уже говорилось о том, что нельзя сравнивать философию с религией. Хотя, ради познания, конечно, можно сравнивать и менее сравнимые вещи, и даже вовсе несравнимые. Ради практики ума и осознания сущности самой философии, конечно, её можно сравнивать и с религией, и с искусством, и с любой другой человеческой деятельностью, да и вообще, с чем угодно, хоть с самоваром. Сами по себе подобные сравнения не удивляют, они даже были бы вполне закономерны, если бы философы к ним правильно относились, правильно их понимали, а главное – делали правильные выводы из этих сравнений.
Однако, проблема как раз и кроется в том, что эти сравнения понимаются совершенно неправильно, и относятся философы к ним не так, как следовало бы. А в результате получаются ложные выводы. В самом сравнении философии с религией и искусством просматривается некий однобокий и не вполне корректный подход. Удивляет не то, что сравнивают, а то, как сравнивают.
Наиболее важно в рассматриваемом вопросе уяснить то, что философы совершенно необдуманно и без достаточных оснований ставят философию в один ряд с религией и искусством. И этим дискредитируют философию.
При подобных сравнениях всегда указываются только поверхностные различия или сходства, не определяющие сути явлений. Такое сравнение вряд ли можно назвать объективным. Безусловно, у философии могут быть общие черты и сходства как с религией, так и с искусством. Но эти сходства не принципиальны, и не достаточны для того, чтобы уравнивать сами явления. А вот различия между этими явлениями гораздо весомее, и они как раз не дают никакой возможности поставить в один ряд философию, религию и искусство.
Прежде, чем разбираться, почему это так, необходимо понять, что под искусством в данном вопросе должен иметься ввиду не уровень исполнения, а сам вид деятельности. Как и под религией, и под самой философией. Понятно, что любую деятельность можно сравнить с искусством, если говорить об уровне исполнения. Так древние греки считали искусством почти любой труд, выполненный с высоким профессионализмом. И труд кузнеца, и труд сапожника, и труд военного, во всём можно достичь высот искусства. И философия тут не исключение.
Но в данном вопросе искусство должно рассматриваться не как уровень, а как вид деятельности, и в этом принципиальное значение для сравнения его с философией.
Также и сама философия в данном вопросе должна рассматриваться не как уровень восприятия или понимания действительности, а как вид деятельности. То же самое и с религией. То есть, сравниваться должна сама суть этих явлений, а не их внешние сходства или уровень виртуозности.
Второе, что нужно понять, это качество сравниваемых позиций и их непреложность для сравниваемых явлений. Поэтому, когда говорят, что этой традиции не одно тысячелетие, и что такие философы как Шопенгауэр признавали философию искусством, а не наукой, то нужно понимать, что именно имелось ввиду под этими сравнениями.
Также необходимо понимать, что здесь рассматривается вопрос не о «соединении» философии с искусством или религией, а именно сравнение самих явлений, то есть, можно ли и философию, и искусство, и религию назвать явлениями одного порядка, или хотя бы близкими явлениями. Вот с чего нужно начинать подобные сравнения.
Гусев пишет, что философия, «наряду с наукой, религией и искусством, пытается различными способами охватить, описать, объяснить и понять в наиболее общих чертах и мир, и человека».
Основной глагол, который вызывает тут сомнение, это глагол «понять». Да, наука и философия безусловно призваны понять мир и человека. В этом и состоит их суть. Но вот что касается искусства и религии, тут возникают вопросы.
Этот вопрос очень значим для философии потому, что не только Гусев, но и многие философы сегодня всё ещё пытаются сравнивать философию с религией и искусством. В основном, для сравнения называют три причины, которые якобы роднят эти явления. Вот эти причины, встречающиеся почти в каждом учебнике по философии:
1 – многообразие взглядов на смысл человеческого бытия, сущность и устройство мира;
2 – решение проблемы смысла жизни человека и человечества, определение высших целей и ценностей;
3 – наличие цели по созданию единой картины мира, показывающей мир как целое.
У Гусева сказано: «понять в общих чертах и мир, и человека», что можно отнести ко второму и третьему пункту. Но давайте рассмотрим все три пункта, чтобы понять, можно ли сравнивать философию с религией и искусством.
Рассмотрим каждый пункт в отдельности.
1. Многообразие взглядов на смысл человеческого бытия и устройство мира.
На первый взгляд кажется, что это действительно общая черта как философии, так и религии с искусством. Но при более пристальном рассмотрении становится ясно, что это вовсе не так.
Что касается философии, то разные философские учения действительно предлагают, казалось бы, разные взгляды на эту проблему. Однако, изучая эти разные взгляды, приходится признать, что все они тяготеют к одинаковым универсальным точкам зрения, которые, как правило, если не соответствуют науке, то, по крайней мере, очень приближённы к ней или неизменно стремятся с ней слиться. Например, выработанные философами законы логики, диалектики, и т. п. признаются всеми философскими учениями, или, во всяком случае, большинством. Разнятся философские мнения именно там, где они наиболее отдалены от науки, и где им трудно найти достойную точку опоры. То есть, нужно признать, что, хотя в философии и есть это многообразие взглядов, но все они стремятся к универсальности и научности. И они изменчивы. Устройство мира в философии до конца не определено и всегда стремиться к научному. И это важная черта философии.
Что же касается смысла человеческого бытия, то он в философии твёрдо не определён, именно поэтому философы не подвергают сомнению такие истины как: «познай самого себя», «счастье внутри человека» и т. п. То есть, философия не даёт окончательных рекомендаций по приобретению смысла жизни и счастья, а предлагает каждому человеку самому найти их для себя.